ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Лиза давно научилась справляться с болью, тем паче что в остальном жизнь радовала ее. Бабушка вернулась из Германии довольная, бодрая, полная впечатлений и с массой подарков, а главное – с первого взгляда влюбилась в Лизу Пес, хозяйка которой пока не подавала о себе вестей.
– Удивительное существо, она все понимает, такая умница, – восторгалась Ксения Леонтьевна по вечерам, когда Лиза приезжала с работы на персональной машине с водителем, к вящей гордости бабушки. Ксения Леонтьевна как будто бы посмеивалась над внучкиным положением, но втайне очень ею гордилась. Однажды Лиза слышала, как бабушка в разговоре со старинной приятельницей ввернула:
– Знаешь, мне теперь стало спокойнее, с тех пор как у Лизы появилась персональная машина с шофером, я не так волнуюсь.
На работе дел было много, но ничего похожего на то безумие, которое сопутствовало подготовке к выходу в эфир в прежней телекомпании. Времени достаточно, по крайней мере в ее епархии. Конечно, весенние рынки телепродукции в Москве и Киеве были упущены, как и будапештский, но Лиза знала, что делать и куда сунуться. Она набрала себе неплохую команду, переманив многих своих прежних сотрудников, и они дружно работали над сеткой и ее программным наполнением. Отсматривая пилотные программы, сериалы – словом, занимаясь своим делом, муторным, нервным, но горячо любимым, Лиза чувствовала себя на своем месте.
А бабушка помешалась на Интернете. В Германии она освоила компьютер в необходимых для этого пределах и теперь часто с горящими глазами встречала Лизу, сообщая той последние новости из самых разных областей. Да еще и переписывалась по электронной почте с подругой из Германии и с новыми знакомыми на юге Франции. Но вот работать на компьютере у нее получалось плохо.
– Знаешь, меня компьютер отвлекает, – говорила она Лизе, – вероятно, сказывается привычка всей жизни – когда вожу пером по бумаге, я лучше соображаю.
Вскоре после приезда Ксения Леонтьевна спросила:
– Лиза, а ты не хочешь пригласить своего адвоката на рыбу под бешамелью?
– Не хочу! – мрачно ответила Лиза.
– А почему? Он тебе разве не нравится?
– Нет!
– Почему? Что-то произошло? Ты не хочешь мне рассказать?
– Нет, не хочу ворошить эту историю. Могу сказать одно, бабушка, я хотела стать «женщиной с игрой», ты всегда говорила, что мне не хватает игры… Ну и заигралась! А дальше неинтересно!
Ксения Леонтьевна внимательно посмотрела на внучку. Похоже, девочка потерпела фиаско и не надо бередить ее рану, решила бабушка. Но все-таки это ненормально, что умная, интересная, еще молодая женщина живет одна, без мужчины, и с этим надо что-то делать… Но что?
В середине августа Ксения Леонтьевна сказала, глядя на Лизу с неодобрением:
– Ты плохо выглядишь!
– Просто устала!
– Значит, надо отдохнуть!
– Сейчас попью чаю и завалюсь спать.
– Это не поможет, – довольно сурово заметила бабушка.
Лиза удивленно подняла глаза:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Что тебе необходимо отдохнуть, и не надо рассказывать мне про Египет, в котором ты не была!
– И не собиралась. Но я не могу сейчас никуда поехать, мне просто не дадут отпуск.
– Дадут!
– Сильно сомневаюсь!
– Лиза, я говорила с твоим Булатовым, он обещал дать тебе десять дней в самое ближайшее время.
– Ты звонила Булатову? – совершенно ошалела Лиза.
– Боже меня сохрани! Но я встретилась с ним во французском посольстве, ты же помнишь, я третьего дня ходила на прием…
– Там был Булатов?
– Был, а что тут удивительного? Кстати, очаровательный человек! Знаешь, он очень мне напомнил того прелестного актера, ну такой крупный, с украинской фамилией, он еще прекрасно поет…
– Степанченко, что ли?
– Да-да, Степанченко!
– Пожалуй, есть сходство… Значит, ты познакомилась с Булатовым и потребовала у него отпуск для внучки? – развеселилась Лиза.
– Я ничего не требовала, и, если хочешь знать, он первый ко мне подошел и спросил, правда ли, что Елизавета Федоровна Кот моя внучка? Ему кто-то сказал… Ну, мы разговорились, и я даже пригласила его в гости.
– Ты с ума сошла! Зачем это?
– Он очень милый и к тому же разведенный.
– Бабушка!
– Ты успокойся, он в ближайшее время не обещал прийти, сказал, что до выхода в эфир у него нет никакой возможности, но потом он почтет за честь. Он хорошо воспитан, надо сказать. И очень тепло о тебе отозвался!
– О господи!
– Не закатывай глаза! Тебе действительно надо отдохнуть!
– Где, когда, с кем?
– Ну где, это мы придумаем, когда – в середине сентября, Булатов сказал, что это возможно, а с кем… Это уже твое дело. Но я лично считаю, что на недельку можно поехать и одной. Если в принципе ты согласишься, я этим займусь, пошукаю в Интернете…
– Займись! – махнула рукой Лиза. Она знала, что лучше не спорить, авось бабушка воодушевится какой-нибудь другой идеей.
Но надежды были напрасны. Каждый день бабушка выкладывала перед ней распечатанные на принтере рекламные проспекты отелей в разных концах света. Но все они нагоняли на Лизу тоску. А однажды она заявила:
– Бабушка, успокойся. В сентябре я еду в Канны.
– Ну и что? Ты каждый год туда ездишь, но на этом телерынке ты только устаешь как собака! Съезди в Канны, а потом на недельку езжай, к примеру, на Канары. Ты же не была на Канарах, а все говорят, там просто рай!
– Говорят… Слушай, а давай поедем вместе! Побываешь на Канарах, будет здорово!
– С ума сошла? Туда лететь семь часов и нельзя курить! Я же рехнусь! Мне и два-то с лишнем часа до Германии было невмоготу, а до твоих Канар я совсем спятить могу! И потом, нам не с кем оставить Лизу! А вот ты поезжай, я присмотрела чудный отель, на берегу океана, там, кажется, черный песок, это на Тенерифе… Ты подумай, детка, когда ты родилась, никто в стране и помыслить не мог об отпуске на Канарах…
– Бабушка, давай тогда поедем куда-нибудь поближе, а Псюшу подкинем Инке…
– Чтобы она сожрала у нее всю мебель? Ерунда! И вообще, в моем возрасте менять климат не рекомендуется. А ты поезжай!
– Вот вернусь из Канн, тогда и решу!
