согласилась сюда лететь, ей это было бы не по силам.
Утром после традиционного курортного завтрака она устремилась на пляж. Знаменитый черный песок оказался, разумеется, просто серым. Но он был мелким и шелковистым. Море слегка волновалось, но купающихся было много. И вдруг до Лизы дошло – это же не море, это океан! Атлантический океан! Принципиальной разницы она не увидела, но психологически это на нее действовало. В любое море она всегда входила без страха, а тут отчего-то ей было немного боязно. Может, лучше искупаться в бассейне, трусливо подумала она. Но тут же сама себя пристыдила: идиотка, потом будешь жалеть! Смотри, дети купаются, а ты… И она решительно вошла в воду, а потом долго не могла вылезти: теплая вода, легкие волны, освежающий ветерок – блаженство, да и только. День сегодня явно жаркий, но, видимо, остров хорошо продувается. Тут постоянный сквозняк. А она любила сквозняки. Но вскоре солнце все-таки припекло, и она предпочла уйти. Забежала в номер переодеться и отправилась гулять.
Лиза всегда привозила подарки самым близким людям и подходила к этому очень ответственно. Не любила покупать второпях, в последний момент, а, наоборот, предпочитала сделать это в первый же день. И пробежаться по курортным магазинчикам, когда никуда не спешишь, – одно удовольствие. Она уже поняла, что не будет гнаться за обилием впечатлений, тратить драгоценные дни отдыха на групповые поездки в автобусе. У меня всего неделя, буду отдыхать на всю катушку. Год выдался тяжелый, и неизвестно еще, когда и где придется отдохнуть в следующий раз. А кроме подарков надо купить новые шорты, достойные «потрясающих» ног! В третьем по счету магазинчике она обнаружила именно такие шорты. В примерочной зеркала не было, и она вышла в зал, где висело большое старое зеркало. В этот момент в магазин вошел высокий, крупный мужчина в темных очках. Лиза не обратила на него внимания, только приметила смешные шлепанцы с золотым крабом на синем фоне. Шорты сидели идеально! Стоили, правда, недешево, но все же не настолько дорого, чтобы от них отказаться. К шортам была куплена еще потрясающая трикотажная рубашка с вырезами на плечах и спине. До чего пикантная штучка, вот бы Сметанин меня в ней увидел, понял бы тогда, что никакая я не мымра… Впрочем, он и так это понял. Боже, до чего же глупо все получилось! Какой безобразный неинтеллигентный финал у этой истории. Нет, я не буду вспоминать. К черту, к чертовой матери, к чертовой бабушке и какие там еще у черта родственники! Интересно, а можно в жару прийти в такой рубашечке на работу? Нет, разумеется, нет! Интересно, как отреагировал бы Стырин? И Булатов… Он разведенный, сказала бабушка с намеком. А что, он милый, умный, добродушный и по-своему очень привлекательный, хоть и толстый. Ну и что, хорошего человека должно быть много… И у него приятный голос… Но он говорил, у его дочки аллергия на животных… Значит, дочка живет с ним? Э, Лиза, ты что, рехнулась? – одернула она себя. Бабушка упомянула, что он тепло обо мне отозвался… А почему бы ему обо мне отзываться холодно? Нет, я точно рехнулась… Просто так хочется любви… Мало ли кому чего хочется. Интересно, есть женщина, которой не хочется любви? Наверное, есть, я вот до встречи со Сметаниным и не думала… И что я все о нем вспоминаю? Не надо, Лиза, не надо!
Накупив еще каких-то курортных прелестей – пляжную сумку, очаровательную косынку с козырьком и, разумеется, подарки, она решила зайти в кафе, поесть мороженого, авось оно окажется не хуже вчерашнего. Но к выбору кафе тоже надо подходить с умом. И она нашла очень милое заведение на открытой веранде с видом на океан. И мороженое оказалось восхитительным! За соседним столиком сидели две девушки, красивые, шикарные и говорили по-русски. Основной темой их разговора был целлюлит. И, разумеется, способы борьбы с ним и с лишним весом. На Лизин взгляд, у этих девушек не было ни граммулечки лишнего веса, но, судя по их словам, они так не считали. Лизиного слуха то и дело касались термины, от которых ее кидало в дрожь, – липосакция, мезотерапия… Чего только она не узнала за четверть часа – что после мезотерапии по всему телу остаются точки от уколов, а после липосакции, даже проведенной высококлассным хирургом, начинается депрессия, результаты становятся заметны только через месяц, а после операции надо ходить в каких-то кошмарных резиновых штанах, – одним словом, хотелось только удавиться! И непонятно, как после всех мытарств можно еще жрать мороженое? Господи, в моей юности никто даже не слыхал о целлюлите! Интересно, а у меня есть целлюлит, а если есть, надо ли с ним бороться? Ценою таких мучений? И ради чего? Или ради кого? Кому вообще нужен мужчина, который способен сказать женщине: «Знаешь, дорогая, у тебя целлюлит, и потому я женюсь на Эльвире, у нее нет целлюлита…» Тьфу! Неужели есть такие? Разговор за соседним столиком перешел на татуаж. Лиза толком не знала, что это такое, но вскоре уловила, что одна из красоток сделала татуаж бровей, а вторая контуров губ. Я бы на месте мужчин от таких баб просто шарахалась, там же нет ничего натурального, и эти бедняжки еще платят бешеные деньги, чтобы подогнать себя под какой-то стандарт, который неминуемо скоро изменится, и что тогда? В этот момент пакет с покупками упал с соседнего кресла, Лиза нагнулась, чтобы его поднять, и тут же обнаружила рядом мужские ноги в синих шлепанцах с золотыми крабами. Мужчина первый поднял пакет и протянул Лизе. Ноги у него были загорелые и красивые. Она подняла глаза. Обладатель ног был весьма эффектен, и лицо его показалось Лизе знакомым. Какой-то актер, решила она. Вот бы закрутить роман со знаменитым актером, или даже не роман, достаточно просто сфотографироваться с ним – и послать карточку Сметанину. Все это вихрем пронеслось у нее в голове, пока она благодарила незнакомца со знакомым лицом. Кто же это? Черт, я этих нынешних звезд по фамилиям почти не знаю, только уж самых-самых, а самые-самые не таскаются по Тенерифе в шлепанцах с крабами. Она улыбнулась как можно зазывнее.
– Добрый день, Элизабет, – сказал он по-английски. И широко улыбнулся, демонстрируя искусство голливудских стоматологов.
Ей показалось, что она ослышалась.
– Добрый день.
– Вы меня не узнали, Элизабет?
– Нет, простите… Мы разве знакомы?
– Заочно. Я Рой Шелли!
Сказать, что она удивилась, – значит ничего не сказать! Она вытаращила глаза и спросила по- русски:
– Кто?
Он, очевидно, понял ее состояние и повторил по-английски:
– Элизабет, я Рой Шелли, сосед вашей подруги Ады. Я страшно рад вас видеть, вы позволите присесть?
– Да-да, конечно, – ошеломленно кивнула Лиза.
Он, смеясь, смотрел на нее, в его синих глазах и вправду читалась радость.
– Вот это номер! – пробормотала Лиза по-русски и тут же перешла на английский: – Извините, но я никак не ожидала… Вы специально сюда приехали?
– Разумеется. И не жалею!
И тут до нее дошло! Так вот почему Адка не прислала приглашение, вот почему бабушка так старательно выпихивала ее на Канары! А великолепный Рой Шелли тайком таскался за нею, чтобы решить, стоит ли себя обнаруживать. И все-таки решил, что стоит. А бабушка какова! Связалась с Адкой, и они провернули это мероприятие… Черт бы их побрал, а меня кто-нибудь спросил? Может, мне этот тип сто лет не нужен! – возмущалась Лиза, впрочем, про себя. Рой Шелли и впрямь был великолепен, но совершенно не в ее вкусе. Хотя если он будет вести себя нормально, то почему бы и не пообщаться с ним здесь, все- таки веселее…
– Элизабет, вы уже пришли в себя? – смеясь, осведомился он.
– Более или менее. Значит, вы не поленились приехать сюда, чтобы познакомиться со мной?
– Как видите! Ваша бабушка писала, что вам лучше сделать сюрприз…
– Бабушка? Кому это она писала? Вам или Аде?
– Мне! Мы довольно долго переписывались с вашей бабушкой по электронной почте.
– Какое свинство!
– Почему?
– Знаете, у нас в России говорят: без меня меня женили!
Он только смеялся, с явным удовольствием глядя на нее.
– Ну чего лыбишься? – спросила она по-русски.
Он продолжал улыбаться.
