– Преподавательницу практической магии мисс МакДональд…
Белокурая девушка в серебряном платье поднялась и ласково улыбнулась келпинкам.
– Преподавательницу гэльского языка и герметики Бекфолу Син…
Рыжеволосая красавица в струящемся зелено-голубом платье привстала и слегка наклонила голову.
– Преподавательницу криптозоологии мисс Туйренн…
А вот мисс Туйренн красавицей не была. Ну разве что на взгляд какого-нибудь собачника-кинолога: ее щеки складками свисали по бокам поджатого рта и короткого широкого носа, ну точь-в-точь как у бульдога. Она была в желтом шелковом балахоне с вышитым черным драконом на груди. Неуклюже поднявшись, она трижды быстро поклонилась – леди Бадб, учителям и келпинкам.
– Преподавательницу людоведения и противохристианской обороны миссис Этлин Балор…
С места поднялась и равнодушно оглядела зал, никому не поклонившись и не улыбнувшись, высокая женщина с неподвижным бледным лицом и длинными серебряными волосами. У нее были холодные глаза серо-голубого цвета и уши, по-звериному удлиненные и заостренные на концах.
Аннушка слушала, как леди Бадб громко называет преподавателей и предметы, и сокрушалась: наверно, она все-таки плохо понимала английский, потому что почти все перечисляемые науки были ей незнакомы. Ну что, например, может означать «противохристианская оборона»? Чушь какая-то… Наверно, ей это просто послышалось.
Леди Бадб называла преподавательниц одну за другой, пока не перечислила всех сидевших от нее по правую руку. Потом она повернулась к сидевшим слева.
– Ну и преподавателей внешних дисциплин поздравляю тоже, – леди Бадб небрежно кивнула им всем сразу. Те дружно встали и поклонились, но аплодисментов не дождались.
А леди Бадб продолжала:
– Я поздравляю и приветствую нашего дорогого дракона Диамата, сына Тиамат, согревающего и охраняющего нас.
Из всех каминов зала полыхнуло пламя и запахло горячей золой.
– Я поздравляю наших незаметных, но незаменимых маленьких помощников боугов!
При этих словах по залу пронесся шелест, и Аннушка почувствовала, как у нее по коленкам, над мохнатыми сапогами, прошел ледяной сквознячок, но на свет боуги не вышли.
– Я поздравляю и приветствую лепрехунов, бвбахов, клюйрехунов, киллмолиссов[15] и всех прочих тружеников наших мастерских, погребов, и кухонь, а также наших дорогих садовников-гномов. Спасибо за верную службу, маленький народец!
Снизу донесся внезапно возникший, а затем так же сразу стихший гул, будто под полом зала прошел поезд метрополитена.
Голос леди Бадб вдруг поднялся и приобрел звучность трубы:
– Я особо поздравляю верных Хранителей сида – нашу любимицу Келпи и великого Кромм Круаха. Слава тебе, лошадка Келпи! Слава тебе, Наклонившийся с Холма, тебе и твоим фоморам!
В ответ откуда-то сверху прозвучал раскат грома, а следом раздалось отдаленное звонкое ржание.
– Я поздравляю и представляю всем наших новых учениц – «айриш» Алисон О'Брайен, Мэри О'Кейси, Кэтлин Монтегю и Милли Милн, Юлианну Мишину из России, Филиду Стэнли с острова Мэн и соперницу нашей Лалы Лакшминараяны, арабскую принцессу Ясмин, дочь короля Нафтании. Встань, Ясмин, покажись всем!
Из-за столика подняла высокая фигурка, закутанная в белое покрывало. Принцесса стояла, опустив голову, и никто не видел ее лица.
– Ясмин, покажи личико, – ласково приказала леди Бадб.
Девочка громко, так что все услышали, вздохнула и отвела покрывало от лица. Все ахнули – вот это была красавица! А когда принцесса подняла глаза, то по залу пронесся стон зависти: глаза были не просто красивы, а сказочно прекрасны – большие, миндалевидные и зеленые, а ресницы – будто крылья черной бабочки.
– Тут без магии не обошлось, у девчонок-быдличек такой красоты не бывает! – громко шепнул кто- то. – Сразу видно настоящую ведьму!
– Ты можешь сесть, Ясмин, – разрешила леди Бадб.
– А с кем она будет жить в одной комнате, леди Бадб? – спросил кто-то из старшеклассниц.
– По просьбе короля Нафтании принцесса Ясмин будет жить в отдельных апартаментах со своими служанками.
– Ого! Не слабо! – пронесся по залу завистливый шепот.
– Надо будет этой красотке личико-то подправить, – негромко сказала сидевшая за соседним столиком Милли Милн.
Старшекурсницы поглядели на нее одобрительно: эта девочка уже освоилась в Келпи.
– Ишь какая злобная очаровашка! – похвалила ее Дара.
– Заткнулась бы ты, Милли Милн, – шикнула на Милли ее соседка Кэтлин Монтэгю, – а то тебя от зависти уже всю перекосило.
– Тоже очаровательная злюка, – одобрила Дара и эту девочку. – Отличные у тебя сокурсницы подобрались, Юлианна!
Аннушка только вздохнула: ей-то с ними учиться!
Леди Бадб, между тем, продолжала речь:
– Милые мои девочки, вы не просто вошли внутрь волшебного сида Келпи, вы вошли в новую, увлекательную и удивительную жизнь, о которой мечтают почти все дети мира. Я надеюсь, что вы легко приживетесь в сиде, овладеете магическими познаниями, повысите свой духовный потенциал и внесете вклад в наше общее великое дело – исполнение Большого Плана. Старшие келпинки уже знают, а младшим еще только предстоит узнать, что это за великий План, которому суждено перевернуть мир. Скажу лишь, что сиду Келпи принадлежит в нем особая роль, а значит, наш сид участвует в изменении истории человечества. Слава Большому Плану!
– Слава, слава, слава! – трижды прокричали учителя и келпинки.
– А теперь мы можем отпустить наших преподавателей внешних дисциплин и немного повеселиться в узком кругу, – закончила свою речь леди Бадб.
Училки-быдлилки побросали салфетки, поднялись из-за стола и поспешно удалились из зала. Вслед им летели смешки и хлебные шарики.
Леди Бадб вышла на пустую середину зала и подняла руки.
– А теперь танцуем все! – И она громко хлопнула в ладоши.
Музыка, смолкшая на время произнесения торжественной речи, загромыхала с новой силой, келпинки сорвались со своих мест, схватились за руки и понеслись в бешеном хороводе. Преподавательницы тоже вошли в круг и закружились в танце вокруг раскачивающейся на месте леди Бадб. Куда-то незаметно исчез Финегас.
– Кончай жевать! Бежим скорей, Юлианна! – скомандовала Дара и побежала к танцующим. Но Аннушка осталась сидеть за столиком.
Камины начали ритмически полыхать, освещая зал разноцветными сполохами, музыка становилась все громче и быстрее, танцующие келпинки принялись визжать и завывать, тряся растрепанными головами. Аннушка с недоумением и страхом смотрела на внезапно взбесившихся учениц.
– Прости, ты не знаешь, как отсюда попасть на спальный этаж?
Она подняла голову: возле ее столика стояла принцесса Ясмин.
– Я хочу пойти к себе, но не знаю дороги.
– Пошли вместе, – сказала Аннушка, вставая, – кажется, я помню, как добраться до нашей гостиной.
Краем зала они прошли к лифту, стараясь держаться в тени, поближе к стенам. В кабине лифта Аннушка не сразу разобралась с кнопками: сперва они вышли не на том этаже и оказались в пустой гостиной учителей, но в конце концов попали куда надо.
В гостиной учениц было пусто, только два боуга возились возле потухшего камина. Они покосились
