врага. Встретившись с ним, ты подвергнешь себя серьезной опасности. Не исключено даже, что он нарочно старается вовлечь тебя в битву, ибо здесь, возле Даннвуда, чьи обитатели защищают тебя, он не может напасть на Короля Земли.
— Знаю, — смущенно сказал Габорн. — Не поедешь ли и ты со мной?
— Ты же знаешь, я не обладаю воинской силой, — ответил Биннесман, — но через день-другой я присоединюсь к тебе и помогу, чем смогу. Сейчас же я должен готовиться к встрече с Темным Победителем — и встретить его я должен один.
— Как? — спросил Габорн. — Один, без вильде? Я оставлю тебе хотя бы пятьдесят тысяч рыцарей.
— Они мне ничем не помогут — только погибнут понапрасну, — сказал Биннесман.
— Чем же ты будешь защищаться? — спросил Габорн.
— Я… пока не знаю, — сказал Биннесман. — Мне еще надо подумать. Что же до тебя — собирай военный совет. Твои военачальники лучше меня знают, как вести войну. На рассвете предупреди всех, чтобы покинули замок Сильварреста. Ты, конечно, и сам чувствуешь опасность. А я сейчас должен отдохнуть.
Ни слова больше не сказав, он пошатываясь прошел в угол и лег на толстый слой какого-то суглинка. «Суглинок этот появился здесь недавно», — поняла Иом. Подвалы были вымощены плитами. Чародей, видимо, сам принес его сюда; Охранители Земли часто прописывали больным целебную землю. Должно быть, и эта земля, на которой он спал, обладала какими-то особыми свойствами. Биннесман пригоршнями подгреб ее под себя, насыпал немного сверху и вскоре мирно заснул.
Иом огляделась. Сейчас здесь стоял только легкий лапах плесени и чистый аромат трав. В этом помещении чувствовалась сила земли, и возникало то странное покалывание, которое она испытывала, когда Габорн или чародей находились близко. Только тут оно было сильнее. Само собою на ум ей пришло благословение, которое она так часто слышала в последнее время от Габорна. «Да укроет тебя Земля. Да исцелит тебя Земля. Да сделает тебя Земля своим». Это место со всех сторон окружала Земля.
— Пойдем, — сказал Габорн.
Глава 12
На королевском совете
Сэр Боринсон разбудил Мирриму, легонько тряхнув за плечо, и сказал, что Габорн просит ее присутствовать на совете.
— Ты уверен, что речь шла обо мне! — в замешательстве спросила Миррима. После обеда она прилегла ненадолго и заснула, не раздеваясь. Тело затекло, и села она не без труда.
— Уверен, — ответил Боринсон.
— Если бы его интересовало, какие осенние цветы будут лучше смотреться в Большом Зале, — сказала Миррима, — я могла бы рассказывать об этом ему до утра. Но в войнах я ничего не понимаю.
— Ты нравишься Габорну, — сказал Боринсон, несколько покривив душой. О войне она и впрямь ничего не знала, и Боринсон подозревал, что ее приглашают просто как его жену, чтобы он мог провести с нею больше времени до отъезда в Инкарру. Однако сказать об этом он не решился, побоявшись обидеть. — Разве Габорн не говорил при первой встрече, что желает видеть тебя при своем дворе? Он уважает твое мнение.
— Но… я-то чувствую себя самозванкой.
— Думаю, что король чувствует себя точно так же, — сказал Боринсон. — Еще неделю назад, когда он ехал просить руки Иом, его самой важной заботой было — надеть шляпу с пером или без пера. А теперь отец его умер, и ему приходится воевать. Иом тоже, я уверен, неделю назад больше всего переживала из-за того, какого цвета нитку выбрать для вышивки, но и она будет присутствовать на этом совете.
— Что же, он всех приглашает на совет? — удивленно сказала Миррима.
— Нет. Там будут канцлер Роддерман и Джурим, а еще Эрин Коннел, король Орвинн, Верховный Маршал Скалбейн и лорд Ингрис из Лисле.
Задумчиво нахмурясь, Миррима поднялась с постели, подошла к зеркалу и принялась расчесывать свои длинные темные волосы.
Боринсон и про себя-то толком не знал, что ему делать на этом совете. Сейчас у него был чистый щит, он не служил никому.
Несколько дней назад Боринсон еще надеялся, что отъезд в Инкарру можно отложить. Ему нужно было время, чтобы попрощаться со своей молодой женой и родными краями. И времени вроде бы хватало. Но тогда Боринсон думал, что Радж Ахтен вернется на зиму к себе в Индопал. Однако Лорд Волк, не дав Габорну передышки, отправился на юг, в самое сердце Мистаррии. И сейчас Габорн, находясь в Гередоне, был отрезан от своего королевства и своих советников.
Поэтому и Боринсон пока не мог уехать. Его друг по-прежнему нуждался в совете. И хотя Боринсон, как Рыцарь Справедливости, волен был уехать в любой момент, он предпочел задержаться.
Но если Габорн отправится в Мистаррию — он тоже тронется в путь. И, повернувшись раз спиной к Гередону и к молодой жене, не вернется, пока не завершит свой поиск.
— А как же травник Биннесман? Его на совете не будет? — спросила Миррима.
— Он спит, — сказал Боринсон, — и его нельзя беспокоить.
Отсутствие Биннесмана на совете более всего удивляло Боринсона. Он предложил было ткнуть чародея сапогом в бок и поднять с постели, но Габорн не разрешил.
— Ну а принц Селинор? — допытывалась Миррима. — И другие торговые короли из Лисле?
Боринсон нахмурился. Все, кто был при дворе в эти последние дни, знали, что купцы, подойдя к городу, разбили лагерь и пригласили Габорна прийти и избрать их, словно он был слугой, а не Королем Земли.
Боринсон послал бы их всех к чертям, но, ко всеобщему удивлению, Габорн согласился и избрал некоторых из этих спесивых лордов.
— Сдается мне, что король не слишком доверяет Селинору, — ответил Боринсон. — Он, конечно, пригласил лорда Ингриса, но, похоже, думает, что от прочих торговых королей толку не больше, чем от стаи гусей.
— Но ведь к этому времени могли прибыть и другие лорды, — сказала Миррима. — Из Северного Кроутена, например, или из Белдинука?
— Из Северного Кроутена никаких вестей, — сказал Боринсон. — Железному Королю никогда не нравился Сильварреста, и, возможно, в угоду своему кузену королю Андерсу, он не желает знать и Короля Земли. Хотя у него могут быть свои заботы. Сегодня вечером в тех краях появились опустошители. Габорн уже отправил Железному Королю вестников с предложением помощи. Что до Белдинука, то король Ловикер слаб здоровьем… — что еще сказать, он не знал. Ловикер был другом Дома Ордина, но Боринсон ему не доверял. Ему казалось, что Ловикер использует свое нездоровье как удобный предлог, когда ему не хочется действовать. И потому он повторил слова Габорна: — Ловикер, в конце концов, должен был помешать Радж Ахтену пройти в Мистаррию через его земли. И то, что он еще никого не прислал, вовсе не удивительно.
Расчесав волосы, Миррима задержалась немного перед зеркалом, глядя при свете свечи на свое отражение. Она была очень красива.
Боринсон подал руку и прошел с женой по лестнице в Большой Зал. Габорн сидел там в темноте за столом, спиной к стене. Свечей и ламп не зажигали, огня в очаге не развели. Было отворено только одно окно, сквозь которое проникал слабый свет звезд. На остальных ставни остались закрытыми.
Король Орвинн занял место слева от Габорна. Иом села в стороне, у Габорна за спиной. Справа от короля расположился фатоватый лорд Ингрис — человек с немолодым, но красивым лицом, в треугольной темно-бордовой шляпе из фетра, украшенной огромным страусовым пером. На его белой шелковой рубашке блестел жемчуг, а кольца, ожерелья и пряжки сверкали даже при таком слабом свете. Следом за ним сидел Джурим, в необычно пышном на сей раз южном одеянии. Габорн жестом указал Боринсону на место возле
