От этих поганых мыслей головная боль только усилилась. Теперь это была настоящая пытка, вполне сравнимая с любой из тех, что практиковались в подвалах Сердца Света. Квисельд громко застонал, уже не думая о своем Достоинстве. Да и рядом никого не было.
Он понятия не имел, сколько пролежал на полу. Он не заметил, когда ослабли мучения, но так или иначе боль смесь забытьем или бредом, и он снова увидел себя на Зимнем Восхвалении, и снова перед ним оказалась Эстина ЛиХофбрунн, блаженно выбалтывающая свое невероятное признание. А рядом с ней, молча наблюдая, стоял верховный судья.
Какой взгляд бросил на нее Гнас ЛиГарвол! Право, после такого взгляда она правильно сделала, что умерла.
Дремпи Квисельда привел в себя приступ страха. Видение еще стояло перед глазами как наяву, причиняя почти физическую боль. Как застряли в памяти эти страшные светлые глаза ЛиГарвола!
Нет ничего хуже, чем ненависть верховного судьи. Квисельд не представлял себе, что заставило Эстину на глазах у всех обвинить верховного судью черт знает в каких прегрешениях, но, сделав это, она, несомненно, была обречена…
А ведь и он сам, осознал почтенный Квисельд, владеет не менее опасной тайной. Он, как и Эстина, лжесвидетельствовал по приказу верховного судьи.
Здесь есть над чем задуматься. Правда, он тринадцать лет держал язык за зубами и тем доказал, что достоин доверия. Бесспорно, верховный судья числит его среди друзей и союзников, и все же… Есть над чем задуматься.
Почтенный Квисельд осторожно приподнял голову и оглядел комнату. Сквозь щелку крепко запертых ставен лился утренний свет. Кошмарная ночь прошла, он пережил ее. Яд, если это был яд, не сработал. Голова все еще болела, но Квисельд нашел в себе силы встать и вернуться в постель. Он дважды дернул шнур звонка, прежде чем позволил себе потерять сознание. В постели пришлось провести целый день, но отдых пошел ему на пользу, и на следующее утро Квисельд был вполне здоров, если не считать легкой слабости.
И намерен был и впредь оставаться здоровым. Когда на следующий день рассыльный принес новый пакет без подписи, на сей раз с порцией дорогого «Зифского табака», подарок немедленно сожгли. Дремпи распорядился также задержать следующего подобного посыльного для допроса, хотя до дрожи боялся того, что может открыться по ходу расследования. Если подарки в самом деле присылали из Сердца Света, он предпочел бы попросту об этом не знать.
Но день проходил за днем, новых таинственных посылок не появлялось, и Дремпи начал понемногу успокаиваться. Пришлось поволноваться, конечно, но теперь, уверял он себя, можно и расслабиться. Покушение не удалось, он остался жив, и все будет хорошо.
В тот день, когда Квисельд решился-таки высунуть нос в промозглую зимнюю сырость, ему было особенно весело. В последние дни Дремпи забросил свой обычай прогуливаться по широким окрестным улицам, но настало время снова вернуться к легкому моциону. Дремпи Квисельд шествовал по городу, высоко подняв голову. Радуясь освежающе-холодному ветру, он с удовольствием оглядывался по сторонам. Вокруг поднимались черно-белые мраморные особняки богатейших семейств Верхней Геции. Вдоль улицы между голыми деревьями выстроились фигурные фонари, а совсем рядом разрезал серые небеса огромный купол дворца дрефа.
Человек, живущий в таком респектабельном районе, рассуждал Квисельд, может считать себя настоящим счастливчиком. Стоит только подумать, как высоко он поднялся — и в сотый раз подивишься неслыханной щедрости госпожи Судьбы. Почтенный Дремпи Квисельд, особа значительная и состоятельная, один из ближайших соседей самого дрефа Лиссида!
У перекрестка, под высоким деревом краснозуба, Квисельд остановился, наслаждаясь видом дворца. Стоя там, на виду у всего мира, он вдруг уловил колыхание морозного воздуха и тут же услышал, как что-то тяжело ударило в ствол дерева, под которым он стоял. Он в недоумении обернулся и увидел над собой дрожащий в стволе нож с широким тяжелым клинком. Его острие глубоко ушло в дерево.
Из горла Квисельда вырвался сдавленный крик. Он попятился от ствола, дико озираясь. Сквозь туман ему померещилось какое-то движение в узком переулке, но было слишком далеко, чтобы разглядеть наверняка, а желания отправиться на поиски неведомого убийцы у Дремпи не возникло. Вокруг мерно текла повседневная жизнь города. По улице проезжали кареты, портшезы и повозки торговцев, по тротуарам чинно шествовали нарядно одетые прохожие. Никому не было дела, что почтенного Дремпи Квисельда едва не пришпилили к дереву, как редкую бабочку из коллекции. Все произошло так быстро, что никто ничего и не заметил.
А ведь он мог погибнуть, прямо здесь, посреди улицы! И опасность еще не миновала, сообразил Квисельд. Убийца может повторить свою попытку. Должно быть, он, Дремпи Квисельд, сошел с ума, когда решился выйти из дому!
Ноги начали двигаться почти помимо воли, сперва медленно, но скоро Дремпи перешел на тяжелый галоп, стремясь к дому Квисельдов. Вот теперь на него начали обращать внимание; прохожие то и дело останавливались, оглядываясь на полного, прилично одетого человека, промчавшегося мимо, словно за ним по пятам гнались Злотворные.
Дремпи не смел даже оглянуться на бегу. Стоит увидеть погоню, как ноги превратятся в студень, и он не сдвинется с места. Дыхание срывалось, в боку засела острая боль, он спотыкался и бежал все медленнее, но не смел остановиться. Когда перед ним вырос дом ЛиТарнгравов, он метнулся по широким мраморным ступеням под высокую колоннаду, и тяжелая позолоченная дверь захлопнулась за его спиной.
Привалившись к двери и зажмурившись, Дремпи Квисельд жадно глотал воздух. Постепенно он успокоился и открыл глаза. Перед ним толпились слуги, с нескрываемым удивлением взиравшие на потного и взъерошенного хозяина. Квисельду было не до них. На дрожащих ногах он поднялся на второй этаж, скрывшись в тишине собственной спальни, и не выходил оттуда до самого вечера.
Ужас постепенно уступил место здравому смыслу. К вечеру Квисельд вызвал к себе дворецкого и отдал ряд распоряжений по части усиления внутренней и внешней обороны особняка. Их исполнение, успокаивал себя Квисельд, обеспечит ему безопасность, безопасность, на какую не может надеяться ни один из богачей этого мира. Разумеется, нечего и думать снова показаться на улице без сопровождения двух вооруженных охранников. Но такое неудобство — малая цена за безопасность, душевное спокойствие и защиту от головорезов, подосланных… кем же?!
Оборонительные работы были успешно завершены, и почтенный Квисельд чувствовал себя спокойно, оставаясь за закрытыми дверями особняка. Тусклые зимние дни проходили один за другим, без происшествий, и он решил, что опасность, откуда бы она ни исходила, миновала. Да, Дремпи был в этом вполне уверен, однако отчего-то потерял аппетит, мучался бессонницей и вздрагивал при каждом шорохе. Это вполне понятно, утешал он себя. Невозможно ведь провести всю жизнь в четырех стенах. Высокопоставленная, состоятельная особа имеет множество обязанностей.
Например, ежемесячное собрание Лиги Союзников. Это мероприятие ему ни в коем случае нельзя пропустить, его неправильно поймут. И еще важнее, что Квисельда время от времени ожидали видеть при дворе дрефа.
