«Еще подумает, что я слишком любопытный».
Заняться было нечем, и генерал принялся пересчитывать цветы в вазе. Насчитал восемь – вместе с розой.
«Вроде бы непорядок – четное, как на похоронах. Все дело испортила моя роза. Ну, да Бог с ними», – суеверием Климов не страдал.
В комнату вошла Эмма с подносом в руках.
На нем дымился кофе, поблескивала бутылка с коньяком, стояли две рюмки, тарелка с бутербродами, уже порезанный пирог. Генерал хотел было отказаться от коньяка, но Эмма, поняв это, предупредила:
– Возражения не принимаются. Когда на улице холодно, всегда хочется выпить крепкого. Тем более, ты у меня в гостях, не за рулем.
– А если я вообще не пью?
– В это я не поверю, – рассмеялась Эмма, ставя поднос на стол, – таких мужчин не бывает.
– Согласен, возразить нечего.
Климов удивился, как легко и естественно взялась в руку рюмка, словно он уже не раз держал ее в пальцах. Удивился, как быстро у него наладились отношения с Эммой, как спокойно и непринужденно он чувствует себя в ее квартире.
«Наверное, это детские голоса так действуют, они всегда успокаивают!»
Эмма включила музыку, негромкую, мягкую, неторопливую… Генералу захотелось расслабиться, и он не отказал себе в этом удовольствии. Откинулся на спинку, вытянул под столом ноги.
Эмма уловила это изменение в настроении гостя и предложила:
– У меня тепло, можешь снять свитер.
– Хорошо бы…
Немного смущаясь, Климов стянул с себя свитер. Он не прочь был показать Эмме, что не комплексует, а заодно и свою атлетически сложенную фигуру.
– Многие мужчины, – заметила Эмма, – не рискнули бы остаться без свитера, застеснялись бы.
И знаете из-за чего?
– Догадываюсь.
– Пиджаками, свитерами они маскируют животы.
– Мне маскировать нечего, – не без гордости сказал генерал и поднял рюмку, предлагая выпить.
– За что? – спросила Эмма.
– За тебя, за знакомство.
– Принимаю.
Раздался звон хрусталя, и они выпили. Второй тост последовал почти сразу:
– За генерала! – на этот раз Эмма опередила Климова.
Внутри потеплело, появилось легкое головокружение. Время шло, но Климову совершенно не хотелось уходить. Не хотелось сейчас, не захочется и через несколько часов.
– Тепло у тебя и уютно.
– Мне самой тут нравится.
Когда вошли дети с куклами в руках, генерал и Эмма смотрели друг на друга почти влюбленными глазами и болтали о ничего не значащих пустяках.
Приход девочек их сразу отрезвил. Эмма засуетилась, принялась раскладывать пирог, наливать детям чай.
– Как-то все не правильно, – вырвалось у нее.
– Да-да, не правильно, – уже понимая, куда она клонит, согласился Климов.
– Но ведь безвыходных ситуаций не бывает.
– В смысле?
– Мы могли бы встретиться, – шепотом предложила Эмма, – где-нибудь на нейтральной территории.
– Могли бы?
– А почему нет? Мы свободные люди, без комплексов, что нам мешает?
– Да ничего, собственно говоря, лишь дефицит времени, – сказав это, генерал покосился на детей.
Девочки были заняты своими делами, но Эмма его взгляд перехватила.
– У меня есть знакомая, которая уехала и оставила мне ключи от своей квартиры. Цветы полить, присмотреть… Приедет она через неделю, так что, Андрей, решайтесь, – Эмма говорила тихо, глядя в глаза генералу.
Под столом их ноги соприкасались, и от этих прикосновений мурашки пробегали по спине генерала, его уже охватило желание.
«Черт бы побрал этих детей, ушли бы куда-нибудь. Может, их на улицу отправить?» – подумал Климов, но тут же посмотрел на часы – он и так уже слишком долго находился в гостях.
– У меня завтра вторая половина дня свободна, – сообщила Эмма, – мы могли бы созвониться.
– У меня на завтра тоже никаких дел.
И они заговорщицки улыбнулись, прекрасно понимая потаенный смысл этой простой фразы и то, что произойдет завтра.
На прощание генерал Климов так же галантно, как и при встрече, поцеловал Эмме руку.
– А завтра мы сюда придем? – спросила его внучка.
– Нет-нет, завтра не придем, – торопливо ответил генерал, – завтра я буду занят до вечера.
На каждый день удовольствий не напасешься.
– Слышишь, – обратилась Оля к подружке, – значит, вы с мамой придете в гости к нам. Договорились?
– Как мама решит, – философски заметила Лена.
Эмма Савина и ее смышленая дочурка помахали через окошко генералу и его внучке. Эмма даже послала воздушный поцелуй Климову, понимая, что дело на мази, и скоро она уже сможет получить заработанные деньги. Генерал сдался на удивление легко, крепость штурмовать не пришлось, ворота открылись сами.
«Ну-ну, все мужики такие. Немного томных взглядов, несколько многообещающих улыбок, нога к ноге, рука к руке.., и все в порядке».
– Иди в свою комнату, приберись, а то разбросали все – бардак какой-то!
– Мама, не говори плохих слов.
– Извини, вырвалось, но то, что вы натворили, иначе не назовешь.
– Я же не виновата, я показывала Оле игрушки. А мы точно пойдем к ним в гости?
– Вполне возможно, но еще не знаю. Лучше, если они придут к нам.
– Да, да, лучше они. И пусть Оля свои куклы притащит, а то она все с моими играла. Пусть покажет своего негритенка!
– Покажет.
Лена пошла в комнату наводить порядок. А Савина взяла телефон, открыла блокнот, затем захлопнула и положила на полку книжного шкафа.
«Сейчас позвонить или попозже? Нет, позвоню сейчас, еще ведь квартиру надо подготовить».
Номер телефона Бутакова менялся часто, только на памяти Эммы уже раз десять.
– Григорий Германович? – довольно сдержанно сказала она в трубку, хотя и узнала полковника.
– Да, – Бутаков тоже сразу узнал Эмму.
– Все отлично, я договорилась на завтра, на вторую половину дня. Думаю, не сорвется.
– Не может быть! Так быстро?
– Но я же профессионал. Надо ковать железо, пока горячо.
Возникла небольшая пауза.
– Гостиничный номер? – предложил Бутаков, но тут же сам отбросил это предложение. – Нет, не
