пытался, не мог погасить.
В жизни Августа было не много женщин. Первой была жена одного юрского барона — она соблазнила его, когда ему исполнилось шестнадцать. Эта женщина была старше его на пятнадцать лет, и, разумеется, она многому его научила.
Затем Юра пала под натиском Наполеона, и принц укрылся в горах. Ему минуло двадцать два, когда он встретил вдову барона Цайса. Барон владел богатейшими рудниками на берегах озера Бехиндж в юрских Альпах, и однажды суровой зимой после ранения в перестрелке принц оказался в домике вдовы на берегу озера.
Той зимой леди Цайс исполнилось сорок, она была умна, независима и любвеобильна. Последующие пять лет она время от времени становилась любовницей принца.
Помимо этих двух женщин было еще несколько дам, с которыми он познакомился на Венском конгрессе. Но после битвы при Ватерлоо он ни разу не был с женщиной. «Возможно, именно поэтому я смотрю на Чарити с такими непристойными мыслями», — думал принц.
Но ведь он дал Чарити слово, он сказал, что ей не придется выполнять супружеский долг, пока она не почувствует себя готовой к этому. Когда он говорил это, он не предвидел, в какое положение поставит себя. Принц, чувствовал, что его влечет к Чарити, а она не проявляла никаких чувств.
«Я не хочу, чтобы в мою жизнь кто-то вмешивался. Муж будет мне только помехой», — кажется, так она ему сказала еще в Англии, и он снова и снова вспоминал эти ее слова.
Разумеется, Чарити, прекрасно справлялась, с ролью принцессы Юры — он не мог этого не признать. И все же он не чувствовал себя счастливым — в этом тоже не могло быть сомнений.
Однажды утром, после особенно беспокойной ночи, принц написал письмо Еве Цайс,
Глава 14
— Август, могу я поговорить с вами? Всего минуту… Принц поднял глаза на жену, заглядывавшую в его кабинет. Отложив перо, он с улыбкой сказал:
— Конечно, Чарити. Входите.
Она подошла к письменному столу и села напротив мужа. Немного помолчав, в смущении пробормотала:
— Простите, если помешала вам.
Август почувствовал угрызения совести. В последнее время он придумывал всевозможные отговорки, чтобы избегать совместных завтраков: ему было тяжело видеть Чарити в ее утреннем халате. Его так и тянуло сказать: «Дорогая, давайте сделаем наш брак подлинным. Пусть это произойдет сегодня».
Впервые в жизни принц пожалел, что его матери нет рядом. С его молодой женой должна была поговорить женщина, но все родственницы Чарити вернулись в Англию, а принцесса Екатерина гостила в Венеции.
«Это так похоже на маму, — в отчаянии думал Август. — Когда я нуждаюсь в ней, ее нет рядом».
А Чарити смотрела на него с робкой улыбкой; казалось, она не решалась заговорить.
Принц заставил себя улыбнуться и сказал:
— Конечно, вы не помешали мне. Чем я могу вам помочь?
Она заговорила о приюте для бездомных, но принц сразу же понял, что приют — всего лишь предлог, чтобы увидеться с ним. Было совершенно очевидно, что жена хотела поговорить о чем-то гораздо более важном — Август чувствовал это, он нисколько в этом не сомневался.
На Чарити было бледно-желтое утреннее платье, и принц, глядя на нее, думал о том, что это платье очень ей к лицу.
В нем вспыхнуло желание, и он, мысленно выругавшись, заставил себя отвернуться. Когда же он снова взглянул на жену, она спросила:
— Я чем-то обидела вас, Август?
«Прекрасно, — подумал он. — Это просто замечательно. Теперь она считает, что обидела меня».
— Конечно, нет. Почему вы так решили?
— Ну… мы больше не завтракаем вместе.
— А, это… — Он небрежно взмахнул рукой. — Извините, Чарити. Я был ужасно занят.
— Понятно. — Она судорожно сглотнула.
Принц же лихорадочно искал какую-нибудь другую тему для беседы.
— Чарити, как вам Любимчик?
Она просияла:
— О, это замечательный конь. Вы должны как-нибудь посмотреть на него. Лорд Льюис очень доволен нашими успехами.
Август кивнул:
— Постараюсь прийти к вам. — Принц снова взял в руку перо, которым писал перед приходом жены.
Чарити со вздохом поднялась — она поняла намек.
— Всегда приходите ко мне, когда у вас возникнут проблемы, — сказал принц.
— Да, конечно, — кивнула Чарити и снова вздохнула.
Августу хотелось выскочить из-за стола и сжать ее в объятиях. Но он все же позволил ей уйти.
Неделя проходила за неделей, и все в жизни Чарити шло хорошо и гладко, за исключением самого главного — ее отношений с мужем. Вместо того чтобы становиться все ближе и ближе, как она ожидала, они все больше отдалялись друг от друга.
«Я не привлекательна для него как женщина», — думала Чарити. Да, только так можно было объяснить поведение Августа, Разумеется, они с мужем стали друзьями, но было ясно: ему неприятна мысль о супружеских отношениях.
«Я не могу винить его, — говорила себе Чарити, лежа бессонной ночью в постели. — Любой мужчина, который собирался обнимать Лидию, а потом оказался в союзе со мной, был бы разочарован».
Хуже всего было то, что она чувствовала физическое влечение к Августу. Да, теперь она уже нисколько в этом не сомневалась.
Все в нем привлекало ее, и ей постоянно хотелось дотронуться до него, хотелось гладить его по волосам, хотелось прикасаться к ямочке на подбородке и к золотистым волоскам на его груди — несколько раз она случайно видела их во время совместных завтраков. И еще ей отчаянно хотелось, чтобы Август поцеловал ее, но она не знала, как сказать ему об этом, и ужасно боялась, что он не испытывает к ней тех же чувств.
Октябрь сменился ноябрем, и в один из первых ноябрьских дней в Юру вернулся герцог Марко. Он прибыл поздно вечером, под проливным дождем, и провел ночь в своем собственном дворце, а на следующее утро, с первыми лучами холодного осеннего солнца, отправился в Пфальц на встречу с Августом.
Когда принц вошел в салон, где его ожидая Марко, герцог вопреки обыкновению не обнял племянника. Он лишь кивнул и проговорил:
— Рад видеть тебя, мой мальчик.
Август шагнул к дяде, протягивая ему руку.
— Глупо ссориться, — сказал он с улыбкой.
— Да, конечно, Гаст. — Марко пожал племяннику руку. — Поверь, я не собираюсь оправдывать Франца. Он был не прав. Но он мой сын, и я должен быть рядом с ним.
— Я прекрасно понимаю вас, — ответил принц. — Присаживайтесь, дядя Марко.
