— Прекрасно, — ответил Мейсон, — хотя моральная поддержка прежде всего; теперь я могу сообщить Фей Эллисон о вашей верности. Кроме того, мне нужны некоторые факты.
— Какие?
— Например, сколько времени вы встречались с Фей Эллисон?
— Порядка трех-четырех месяцев. До этого я… Ну, вроде бы ухаживал за обеими девушками сразу.
— Вы имеете в виду Аниту Бонсал?
— Да. Сначала я познакомился с Анитой и некоторое время встречался с ней, затем с ними обеими, но позже стал тяготеть к Фей. Я думал, что встречаюсь с ней просто так, а на самом деле влюблялся в нее все сильнее и сильнее.
— А как Анита реагировала на это?
— Во всей этой истории никто бы не смог проявить больше благородства, чем Анита. Она обещала сделать для Фей все, что в ее силах.
— Могла ли Фей Эллисон сожительствовать с Карвером Клементсом?
— Физическая возможность у нее была, если вы это имеете в виду.
— Вы не каждый вечер с ней встречались?
— Не каждый.
— А что думает Анита?
— Она считает это обвинение просто смехотворным, совершенно абсурдным.
— Вы случайно не знаете, могла ли Фей Эллисон иметь доступ к цианистому калию?
— Об этом как раз я и хотел вам рассказать, мистер Мейсон. Этим ядом пользуется мой садовник, не знаю точно, для каких целей. На днях, когда он водил мою невесту по саду.
— Да, да, — нетерпеливо проговорил Мейсон, видя, что Гроувер замялся, — продолжайте.
— Так вот, садовник в моем присутствии объяснял ей что-то об этом веществе. Он предупредил ее, чтобы она не притрагивалась к мешку с цианистым калием, и, помнится. Фей задала несколько вопросов о применении этого яда, но я не очень внимательно слушал их разговор. Цианистый калий используют, кажется, для опрыскивания растении.
— Кто еще присутствовал при этом разговоре?
— Только мы трое.
— Ваш садовник читал газеты?
Гроувер утвердительно кивнул.
— На него можно положится?
— Лично я доверил бы ему даже собственную жизнь. Он чрезвычайно нам предан — работает у нас лет двадцать.
— Как его зовут?
— Барни Шефф. Моя мать приняла большое участие в его судьбе, можно сказать, перевоспитала его.
— У него были неприятности?
— Да.
— Сидел в тюрьме?
— Совершенно верно.
— Д потом что?
— Потом вышел на свободу, моя мать предоставила ему эту работу, и с тех пор он безмерно предан нашей семье — У вас имеется оранжерея?
— Конечно.
— А вы досконально исследовали возможность выращивания орхидей?
— Нам нет нужды выращивать орхидеи, мы их покупаем и…
— Меня интересует, — повторил адвокат с прежней интонацией, медленно произнося слова, — досконально ли вы изучили возможность выращивания орхидей в вашей оранжерее?
— Я же вам ответил, что мы…
— Досконально ли вы изучили возможность выращивания орхидей? — снова произнес адвокат.
— Вы имеете в виду… А-а-а, вы хотите, чтобы я отослал Барни…
— Тщательно изучить возможность разведения орхидей.
Дейн Гроувер в течение нескольких секунд молча смотрел на Мейсона, затем резко поднялся с кресла и полез в карман со словами:
— Я принес немного денег и думаю, что вам они понадобятся.
Он небрежно бросил на стол конверт.
— А что по этому поводу думает ваша матушка? поинтересовался адвокат.
Гроувер облизнул пересохшие губы и сжал челюсти так, что его рот вытянулся в прямую линию.
— Мать, — наконец произнес он, — естественно, испытывает смятение. Однако я полагаю, что сейчас не время разбираться в ее чувствах. — С этими словами он вышел из кабинета.
Мейсон взял в руки оставленный Гроувером конверт — он был набит стодолларовыми банкнотами. Делла Стрит приблизилась к шефу, чтобы забрать деньги.
— Я настолько растрогалась, что совершенно забыла посчитать задаток, — сказала она. — Вот уж не думала, что могу так безнадежно впасть в сентиментальность! Сколько там, шеф?
— Предостаточно, — ответил Мейсон.
Делла Стрит пересчитывала деньги, когда на ее столе резко зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала голос Дрейка.
— Привет, Пол, — отозвалась она.
— Приветик, Делла, Перри у себя?
— У себя.
— Хорошо, — утомленным голосом продолжал Дрейк. Сообщаю о результатах проделанной работы. Передай Мейсону, что лейтенант Трэгг зацапал садовника работающего у Гроуверов — чудака по фамилии Шефф. Его задержали как важного свидетеля. Полицейские вне себя от радости, но я так и не смог узнать что же именно они раскопали. Прижав трубку к уху, Делла Стрит застыла у стола. — Алло, алло! закричал Дрейк. — Ты слышишь меня?
— Слышу. Я передам ему, — ответила Делла и повесила трубку.
Глава 8
В десятом часу вечера Делла Стрит снова вошла в скоростной лифт, расписалась в журнале и мигом взлетела на этаж, где находилась адвокатская контора Перри Мейсона.
Сыскное агентство Дрейка размещалось рядом с адвокатской конторой. Оно было открыто круглые сутки и в этот поздний час сквозь продолговатую полоску матового стекла на его двери пробивался свет за этой простой ничем не примечательной дверью скрывался целый лабиринт помещении в котором даже ночью не прекращала кипеть работа.
Делла Стрит хотела было заглянуть к Полу Дрейку, но передумала и продолжила путь по скудно освещенному коридору, оглашая его торопливым стуком каблуков. За поворотом она увидела, что у Мейсона тоже горит свет. Делла отомкнула приемную и пройдя через нее, открыла дверь кабинета Мейсона.
— Хэлло, шеф, не могу ли я чем-нибудь помочь?
От неожиданности адвокат вздрогнул и, увидев ее, спросил.
— Что вы здесь делаете?
— Я подумала, что вы работаете и может быть нуждаетесь в моей помощи.
Он улыбнулся.
— Я не работаю, Делла. Я бегаю по кабинету в поисках выхода, как зверь в клетке.
— Обедали?
