– Ты имеешь в виду деньги?
– Я говорю в общем и целом.
– Конечно. Если это были деньги... ты знаешь мое мнение о Холкомбе.
Мейсон молчал.
– Таким образом, у тебя появляется шанс, – продолжал Дрейк. – Эти деньги выходят из дела, но рассчитывать, в общем-то, ни на что нельзя. Холкомб может предать в любой момент.
Мейсон продолжал молчать.
– Но помни, – предупредил Дрейк, – тебе удалось перехитрить Гамильтона Бергера, когда он допрашивал тебя перед Большим Жюри. Он не задал тогда правильных вопросов, но рано или поздно ты окажешься в зале Суда, где слушается это дело, и тогда Бергер задаст нужный вопрос.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что он задаст _в_с_е_ вопросы, какие только возможно.
Дрейк задумчиво посмотрел на Мейсона, затем пожал плечами и продолжал молча вести машину.
11
Приемная доктора Кандлера была открыта. Двое или трое припозднившихся пациентов ждали, когда врач сможет их принять. В них сразу же чувствовалось нетерпение, свойственное всем больным, которым долго приходится сидеть в приемной.
Мейсона и Дрейка радушно встретила рыжеволосая сестра, с которой адвокат познакомился предыдущим вечером.
– Пожалуйста, проходите сюда, господа, – пригласила она.
Ожидающие своей очереди больные раздраженно подняли головы, а потом в бессилии смирились со своей участью, когда увидели, как Перри Мейсон и Пол Дрейк прошли по коридору, ведущему в кабинет доктора Кандлера.
Медсестра проводила их в небольшую комнату, посреди которой находился операционный стол. У северной стены стояли два стула.
– Пожалуйста, подождите здесь несколько минут, – попросила она тихим голосом. – У доктора был тяжелый день и ему надо закончить с больным, который сейчас у него. Однако, он больше не станет никого принимать, пока не переговорит с вами.
Мейсон и Дрейк поблагодарили ее и сели: а сестра побежала в приемную успокаивать последних пациентов, заверяя их, что придется ждать всего несколько минут.
Мейсон и Дрейк провели в кабинете минут пять.
– Интересно, а курить здесь разрешается? – спросил Дрейк.
– Почему бы и нет? – ответил Мейсон.
Дрейк положил фотоаппарат на маленький столик, стоявший рядом с их стульями, и достал пачку сигарет.
Мужчины закурили.
– Ты принимаешь этого доктора Кандлера за чистую монету, Перри? спросил Дрейк.
– Я никого не принимаю за чистую монету и...
Внезапно дверь в малую операционную распахнулась.
– Я прошу извинения, – сказала сестра, – но доктор Кандлер вынужден срочно оперировать пациента. Вы можете еще подождать или...
– Сколько времени он будет оперировать? – спросил Мейсон.
– Минут двадцать. У нас тут прямо сумасшедший дом сегодня, и...
– Мы не станем ждать. Мы просто проезжали мимо и я хотел рассказать ему о развитии событий. Не могли бы вы сказать ему, что он всегда может связаться со мной через «Детективное Агентство Дрейка», если вдруг услышит что-нибудь новое?
– Он просил меня передать вам свои извинения и что он ничего нового пока не узнал, – ответила медсестра.
– Ну, тогда мы уходим. Спасибо.
Она улыбнулась им, как старым знакомым.
– К сожалению, не могу вас проводить. Надо помогать с больными.
Она побежала по коридору в кабинет доктора Кандлера. Сам доктор высунул голову и еще раз извинился.
– Все в порядке, – ответил Мейсон.
Адвокат и детектив вышли из здания.
– Ну и куколка, – вздохнул Дрейк.
– Да, улыбка обворожительная, – согласился Мейсон.
– Готов поспорить, что она здорово помогает с больными, – продолжал Дрейк. – Разваливающийся на части мужчина будет ждать приема два часа и чувствовать себя счастливым и довольным.
– Случайно не заболеваешь? – усмехнулся Мейсон.
– Стоит об этом подумать. У меня, вообще-то, проблемы с желудком. Наверное, как-нибудь загляну на прием к доктору Кандлеру.
Они поехали обратно по направлению к Лос-Анджелесу.
– Как насчет ужина? – спросил Дрейк.
– Вначале проявим пленку. Давай заглянем в контору и узнаем, нет ли чего-нибудь нового. Я хотел бы выяснить, что делал Сакетт, или Прим, или как его там, после того, как мы с ним расстались.
– Выясним. А Делла еще в офисе?
– Наверное, ушла домой, а если нет, то, конечно, рассчитывает на ужин.
Они поднялись вверх на лифте.
– Ты иди к себе в контору и посмотри, там ли Делла, – предложил Дрейк. – А я проверю отчеты своих парней и сообщу тебе, чем занимается Сакетт.
Мейсон направился дальше по коридору к своей комнате. Из-под двери его личного кабинета пробивалась полоска света. Он отпер дверь ключом и увидел Деллу, печатающую на машинке.
– Что ты здесь делаешь?
Она с улыбкой подняла на него глаза.
– Заканчиваю письма, которые не хотелось бы доверять стенографисткам. Тебе следовало их надиктовать, но, как обычно, было некогда. Я все подготовила. Они лежат у тебя на столе, сейчас заканчиваю последнее. Осталось только подписать.
Она быстро допечатала последний абзац, вынула листы из машинки, разложила по экземплярам и выбросила использованную копирку в мусорную корзину.
– Как я предполагаю, ты теперь, наверняка, не прочь поужинать, улыбнулся Мейсон.
– Я всегда испытываю чувство голода, но больше всего меня интересует информация. Что там случилось у вас с Сакеттом?
– Любопытный экземпляр, – ответил Мейсон. – Что-то задумал, но я не знаю, что именно.
– Какие-нибудь идеи у тебя есть?
– Когда я обвинил его в убийстве Балларда, он запаниковал и попытался придумать алиби, заявив, что провел ночь с той девочкой, что был на пляже.
– Она ничего? Кто она?
– Некая Хелен Рукер. В общем, приятная, но по уши влюблена в Сакетта и очень его боится.
– А он в самом деле провел с ней ночь?
– Не эту. Возможно, какую-то другую. Она спокойно восприняла его заявление, но вчера к ней в гости приезжала мама.
– Так что с его алиби?
– Ничего, – ответил адвокат. – Мы сделали кое-какие снимки и они ставят меня в тупик.
