— Но где мне спрятаться? Я даже не знаю, куда мне пойти.
— А вот об этом мы и должны сейчас подумать.
Она схватила меня за руку и сказала:
— Я сделаю все, что вы мне посоветуете, Дональд.
Послышался голос мальчишки, выкрикивающего что-то. Я попытался понять, о чем он кричит, и приготовил монетку. Он вынырнул из-за угла, и голос его стал отчетливее:
— Убийство! Подробности убийства!
Я перегнулся через Рут к окошку и поманил его к себе. Дав ему монетку, я получил газету.
Правая сторона первой страницы была перечеркнута броским заголовком:
«ДАФНА БАЛЛВИН УМЕРЛА».
Когда взгляд Рут упал на этот заголовок, она громко вздохнула.
Я разложил газету так, чтобы мы могли читать одновременно.
— Дональд, это означает… О-о!
— Помолчите!
Судя по всему, сведения в газету поступили в самую последнюю минуту, и редакция просто добавила несколько вступительных фраз к статье, которая уже была подготовлена.
«Когда сегодня утром неожиданно поступило известие, что миссис Баллвин все-таки умерла от отравления мышьяком, для полиции на основании проведенных до сих пор расследований стало ясно, что речь идет о самом запутанном преступлении за последнее время.
Дафна Баллвин, которая вчера поступила в больницу с тяжелым мышьяковым отравлением, благодаря вмешательству врачей уже преодолела критическую стадию.
Совершенно неожиданно наступил рецидив, и вследствие сердечной недостаточности последовала смерть.
Ее супруг, Джеральд Баллвин, известный маклер, был доставлен в больницу своевременно, в то время как миссис Баллвин нашли только через час. Тем не менее полиция полагает, что отравились они одновременно. По мнению врачей, жизнь мистера Баллвина находится вне опасности. Сегодня утром его самочувствие настолько улучшилось, что он мог уже давать необходимые распоряжения по телефону. Известие о смерти жены глубоко его потрясло. Он распорядился закрыть контору до похорон.
Подробности отравления пока еще неизвестны, хотя полиция занимается этим делом более двенадцати часов.
Продолжение на четвертой странице».
Я сложил газету и бросил ее на переднее сиденье, потом сказал Рут:
— Вот так-то. Теперь речь идет об убийстве.
— Дональд!
Я распахнул перед ней дверь:
— Выходите.
— Куда мы направимся?
— Гулять, — ответил я.
Я взял ее за руку, подвел к подъезду и вызвал лифт.
— К вам? — спросила она.
— Да, — ответил я.
Какое-то время она задумчиво смотрела на меня, а потом все-таки вошла в лифт. Когда мы поднялись, я снова взял ее под руку и повел к своей двери. Потом я открыл дверь и пропустил ее вперед.
— Извините за беспорядок, но ко мне прислуга приходит только раз в неделю. Но здесь вам никто не помешает. Если будет звонить телефон, трубку не берите.
Если мне нужно будет поговорить с вами, то я вам позвоню. Звонить буду условно. Сразу трубку не берите, а посмотрите на часы. Я дам четыре-пять гудков. Потом повешу трубку. Через две минуты я снова все это повторю. И еще через две минуты я буду звонить в третий раз.
Вот только тогда и возьмете трубку. Понятно?
— Да.
— Выбраться вам из этого положения можно только одним способом, да и то не уверен, что он сработает.
Все будет зависеть от того, как хорошо вы умеете притворяться.
— Что я должна делать?
— В полицию, чтобы рассказать там эту историю с мышьяком, идти поздно — вы слишком долго тянули, и теперь уж не объяснить почему.
— Вы мне уже говорили об этом.
— Я повторяюсь не зря. Дело в том, что я сам заберу пакетик из камеры хранения и передам его в руки полиции.
— Что, что?
— Я поеду на вокзал. Если я не замечу ничего подозрительного, то заберу пакетик.
— Но ведь на вокзале так много людей, как же вы заметите, наблюдают за камерой или нет.
— Стопроцентной гарантии не даю, но постараюсь сделать все возможное со своей стороны.
— А если полиция все-таки вас обнаружит?
— Если меня постигнет неудача, то я объясню, что вы пришли ко мне и рассказали, как доктор Квай поручил вам купить мышьяк. Вы не знали, как себя вести, оповещать полицию или нет, не переговорив со мной. Поэтому вы снова пошли туда, забрали пакетик и спрятали его в камеру хранения. После того как сегодня вам удалось связаться со мной, вы вручили мне ключ от камеры хранения и попросили меня взять пакет и уведомить полицию. Вы все поняли?
Рут понимающе кивнула.
— Другими словами, я хотел бы совершенно сознательно оставить впечатление, что я не очень-то поверил вашему рассказу. Не хотел совать нос в дело, которое потом вызовет лишь насмешки со стороны полиции. То есть я должен сам все сперва проверить.
Она сказала с сомнением:
— А полиция вам поверит?
— Вряд ли. Но суд, может быть, и поверит.
— А то, что вы собираетесь делать, не опасно, Дональд?
— Во всяком случае, другого выхода я не вижу.
— Я боюсь, Дональд… Я ужасно боюсь.
— А чтобы все выглядело правдоподобно, вам следует притвориться, что вы мне полностью доверяете, а в остальном вы робкая и боязливая девочка, которая сама боится идти в полицию. Только по этой причине вы и пришли ко мне. Сможете сыграть такую роль?
— Постараюсь.
— Все будет зависеть от того, насколько убедительно вы все сыграете. Ну вот, пока и все.
— Но в этом случае, Дональд, вы очень рискуете.
— Не очень, если все пойдет так, как я надеюсь.
— А если пойдет не так?
— Тогда я действительно сильно рискую.
— Почему… почему вы идете на такую жертву ради меня?
— Я и сам не знаю, черт бы вас побрал. Может быть, виноват поцелуй, которым вы меня наградили вчера вечером на прощание.
— Только не поймите меня превратно, Дональд.
— В каком смысле?
— Я совсем не хотела вас соблазнять.
— Я знаю.
— Вы мне нравитесь, вы очень милый, и поэтому я не хочу, чтобы у вас из-за меня были неприятности.
— Я делаю все по собственной инициативе.
