— Выходов тьма, — сказал я.
— Вы согласны помочь, Дональд?
— Я уже помогаю, идя на риск. Пока не угодил в лапы полиции, смогу влиять на события. Вот когда они меня схватят, я уже ничего сделать не смогу… А теперь мне нужна ваша помощь.
— Какая?
— Вы не выпускали Даулинга из виду, знали, чем он занят. Встречаясь с вами, он наверняка откровенничал… Вы понимали его, и он это понимал. Вы вникали в его проблемы, сопереживали. Вероятно, вы были по-прежнему влюблены в него, хотя и не хотели воскрешать прежние отношения. Став матерью, вы чувствовали ответственность за сына, хотели дать ему достойное воспитание… Стало быть, вы знаете о Даулинге многое из того, чего другие, быть может, не знают.
Время от времени он встречался с женщиной, которая служит, предположительно, в его конторе. Мне надо знать, кто она.
— Опишите ее, пожалуйста.
— Лет двадцати шести, во всяком случае, не больше тридцати одного. У нее большие темные глаза, длинные ресницы, необычная походка, очень соблазнительная, но без вульгарного вихляния…
— Дорис Джил мен, — прервала она меня.
— Допустим. Кто она?
— Я знала, что Герберт… что он ею интересуется, но не может порвать с Бернис Клинтон. У нее крепкая хватка… Я никак не могу заставить себя говорить о нем в прошедшем времени. Дональд, вы должны понять…
— Не беспокойтесь, — уговаривал я Айрин. — Я все понимаю. Но сейчас у нас совершенно нет времени на сантименты. Мне нужны факты, и чем быстрее, тем лучше. Расскажите о Дорис Джилмен.
— Она женщина-загадка. Мне трудно говорить о ней или о ее окружении, она умеет держать язык за зубами… Знаю, что Герберт по-дружески ею интересовался, по-моему, она была его советчицей. Но чтобы там возник какой-нибудь интим… этого я утверждать не могла бы.
— Я тоже не утверждаю, может, интима и не было…
Но вот вопрос, где найти эту женщину?
— Не знаю. Кажется, я слышала, будто она… Нет, простите, Дональд, вряд ли я смогу вам помочь.
— Допустим, — согласился я. — Тогда другой вопрос. У Бернис Клинтон есть квартира в Санта-Ане, живет там под именем Агнес Дейтон. Квартира шикарная. И я полагаю, без денег Даулинга не обошлось.
— В Санта-Ане? Да нет же, — возразила она.
— Даулинг снимал для нее квартиру в Лос-Анджелесе…
— По какому адресу?
— Улицы я не знаю. А дом — «Реджина Армс».
— Ладно, тогда еще один вопрос. Бернис Клинтон оформилась в мотеле «Плавай и загорай» под тем же псевдонимом Агнес Дейтон. Вопрос в следующем: с какой целью она зарегистрировалась в мотеле «Плавай и загорай»?
— Не знаю, — Покачала головой Айрин.
— Вы встречались с Даулингом там?
— Да.
— И не раз?
— Дело в том, что именно там было место наших встреч.
— Значит, если ему хотелось повидать Бернис, он мог…
— О Боже, ни в коем случае, — возразила она. — Зачем ему нужно было встречаться с нею там? Он содержал для нее квартиру в Лос-Анджелесе. А потом, с точки зрения Герберта, этот роман клонился к закату.
Он с каждым днем все лучше понимал, чего она стоит, эта расчетливая золотоискательница… Не думаю, чтобы он ее хоть немного любил. Просто она его околдовала. Поверьте, эта девица пускает в ход все, чтобы заполучить то, чего хочет. Ей это неплохо удается. Герберт был одинокий, растерянный, а тут является она, начинает крутиться у него перед носом и вешаться на шею. Только проделывала она все так хитро, что Герберту казалось, будто он сам кинулся на нее. Все та же старая история.
Я окинул ее испытующим взглядом.
— Не смотрите на меня так, Дональд, — попросила она. — У нас все было не так. Я… я любила его, и он меня любил. Наши вечера в мотеле «Плавай и загорай», они… Он относился к ним совсем не так, как к встречам с другими девушками, которые были просто… ну, вы понимаете.
— Ладно, Айрин, — сказал я. — Мне просто хотелось предупредить вас. История получит огласку. Сожалею, но здесь ничего уж не поделаешь.
— Что мне говорить, если меня станут допрашивать?
— Ничегошеньки, пока не обзаведетесь адвокатом.
Приличный адвокат вам посоветует держать язык за зубами, пока я не откопаю новые факты. Ну, я пошел.
— Дональд, вам… угрожает опасность?
— Нет, если я не окажу сопротивления при аресте.
А я не так глуп. Но они хорошо надо мной поработают, если, конечно, поймают.
— Вас будут бить, вы это имеете в виду?
— Фрэнк Селлерс, — пояснил я, — имеет обыкновение грубить, когда выходит из себя. И я подозреваю, что с ним это уже случилось.
— Бедный мальчик, — сказала она, — вы идете на это ради меня…
Одеяло упало на пол. Ее руки обвили меня, глаза встретились с моими.
— Поймите меня правильно, Дональд. Просто мне кажется, что вы понимаете меня… что мы понимаем друг друга. Спасибо за поддержку. — Она поцеловала меня и отворила дверь.
Я полуобнял ее, чтобы успокоить.
— Не трепыхайтесь. Попробуйте уснуть, — сказал я ей. — Выше нос!
Я доехал до Палм-Спрингс, нашел телефонную кабину и позвонил по междугороднему Берте Кул.
— Алло, алло… Что за черт! Кто говорит? Кому неймется посреди ночи?
— Дональду.
— Ты! — завопила Берта, моментально приведенная гневом в состояние бодрствования. — Ах ты, мелкий ублюдок! Ты добился своего, тебе пришел конец. Фрэнк Селлерс позаботится, чтобы тебя лишили лицензии детектива на всю оставшуюся жизнь. Да ты…
— Заткнитесь и выслушайте, — оборвал я Берту.
— Заткнуться и слушать! Ах ты, недоносок! Ах ты, четырехосный двурушник! Знаешь, что тебя ждет?
— Что меня ждет? — спросил я.
— Тебя осудят за убийство первой степени, — заявила Берта. — Ты стал задирать нос, разозлил Селлерса, и что бы я ни пыталась предпринять, никакой пользы это не принесет. Селлерс обвиняет тебя в убийстве.
— Очень приятно, — сказал я. — Он обнаружил орудие убийства?
— Не знаю, что он там нашел, — ответствовала Берта, — но знаю, что этого хватит на газовую камеру. Сообщу тебе еще кое-что. Эта Агнес Дейтон, за которой подглядывали в мотеле, опознала тебя на фотографии — будто ты и есть тот самый мужчина в окне.
— Черта с два она меня опознала! — воскликнул я, не в силах скрыть удивления.
— Именно так, — подтвердила Берта. — Фрэнк Селлерс показал ей твое фото, и она мигом тебя опознала.
А потом там еще была Марсия Элвуд, женщина, вышедшая из душа, по-видимому, через пару минут после убийства. Она в точности описала тебя, а когда предъявили твою фотографию, заявила Селлерсу, что это ты и есть. Спета твоя песенка. Но вот что не дает мне покоя! Какого черта ты застрелил этого мужика?
