Не представляю, что ты против него имел. Я сказала Фрэнку Селлерсу, что, насколько мне известно, ты никогда с ним не встречался, но следил за ним.
На секунду я призадумался над этой информацией.
— Ты слушаешь? — окликнула Берта.
— Я здесь.
— Где, черт побери, здесь?
— В Палм-Спрингс.
— Что ты там делаешь?
— Выясняю, кто убил Роберта Даулинга.
— Селлерс уже выяснил, — съязвила она. — Ты герой его сюжета.
— Он не сможет долго держать меня в этой роли.
Агнес Дейтон описала мне человека, который заглядывал в окно, совсем иначе.
— Словесный портрет ничего не стоит против персональной идентификации, — возразила Берта. — Она с абсолютной уверенностью опознала твою фотографию.
И Марсия Элвуд тоже стоит на своем.
— Хороши методы у полиции, — сказал я. — Они вручают фотографию свидетелю, а потом исподволь внушают ему мысль, что на снимке запечатлен преступник.
Когда свидетелю показывают этого человека в группе других…
— Стоп, приехали! — прервала меня Берта. — Твое ла-ла-ла на эту тему я слышала тысячу раз.
— Но прием срабатывает! — возразил я. — Сила внушения…
— Ах, сила внушения, так тебя разэдак! — возопила Берта. — Гори ты синим пламенем — сам на себя накликал! И прими мой совет. Позвони прямо сейчас Фрэнку Селлерсу и попроси у него прощения. Признайся, что зря скрыл от него правду и пытался обставить в деле об убийстве. Скажи, что ты невиновен, чист и готов сдаться… Тогда, может быть, я смогу повлиять, чтоб он не настаивал на убийстве первой степени, а переквалифицировал на вторую… Господи, Дональд, неужели тебе не хватает голых женщин в обычном порядке, без шатаний по задворкам…
— По некоторым пунктам, Берта, вы сильно отстали от событий, — констатировал я. — Они уже поймали Тома-соглядатая. Это некто Росситер Д.Бэнкс, управляющий телеграфом. Его поймали нынче вечером.
Берта погрузилась в раздумья и потом заявила:
— Селлерс пока не звонил, в последнее время перестал мне доверять. Дональд, ты ужасно скользкая личность. По-моему, ты устроил этому человеку какую-то западню. Словом, берись за телефон и доложи Фрэнку Селлерсу, что сдаешься лично в его руки.
— Я подумаю. А пока я не считаю целесообразным тратить деньги агентства на дальнейшие телефонные переговоры…
— Деньги агентства! — вскричала Берта. — Ах ты, недоносок, какое отношение имеет эта история к агентству?
Какое отношение к агентству имеют твои личные проблемы? Сам увяз, сам и выбирайся. Не воображай, будто я намерена платить за твои телефонные разговоры. Не воображай, будто агентство… Черти б тебя драли!..
Я тихо положил трубку на рычаг и вышел из телефонной кабины.
Компания «Бонанза Эрлайнз» предлагала ранний рейс на Феникс.
Одна из заметок о Томе-соглядатае сообщила имя первой жертвы сексуального маньяка в мотеле «Плавай и загорай» — некая Элен Кортис Харт из Феникса, якобы владелица салона красоты. Она дала полиции якобы великолепное описание преступника: человек в годах, длинноносый, бровастый, самодовольный — по виду мало подходящая личность на роль изнемогающего созерцателя…
Я понимал, что через час-другой Фрэнк Селлерс покажет ей мое фото и внушит, что я — и есть он. Селлерс сообщит ей, что и Агнес Дейтон, мол, меня опознала, и Марсия Элвуд тоже видела меня, и он сам, де, уверен, ее преследователь именно я. Он попросит ее изучить мою фотографию как можно внимательнее. Напомнит, что она, в конце концов, была напугана, взволнована и видела мужчину мельком… Вечный старый трюк: подготовка свидетелей к опознанию… У меня оставалась одна- единственная надежда — предстать перед Элен Харт прежде, чем Селлерс доберется до нее с фотографиями.
Я заглянул в телефонный справочник. Там значилось два номера: служебный и домашний.
Я позвонил.
Прошли минуты, и я услышал голос, довольно-таки сонный.
— Миссис Харт? — спросил я. — Или мисс, не знаю, как правильнее. Я детектив, сейчас нахожусь в Палм-Спрингс. И вот… Но как обращаться к вам — миссис Харт?
— Имя, под которым я работаю, — мисс Элен Кортис Харт. Но чего вам, собственно, надо? Зачем вы звоните среди ночи?
— Очень важное дело. Неделю назад в мотеле вы столкнулись с сексуальным маньяком. О происшествии вы сообщили в полицию. Кажется, мне под силу поймать этого негодяя, если вы согласитесь дополнить свое описание.
— Не могу я рассказать вам больше, чем рассказала в полиции, — возразила она. — А кроме того, Боже мой, неужели мой сон, нарушенный посреди…
— Это очень важно, мисс Харт, — настаивал я. — Мне очень неприятно вас беспокоить, но, может, вы согласитесь позавтракать со мной?
— Откуда, вы сказали, звоните?
— Из Палм-Спрингс. Я вылечу тотчас, и если вы согласитесь со мной позавтракать…
— Мой салон красоты требует постоянного внимания. Семь девушек в штате… Я не могу тратить время впустую.
— Именно об этом я и подумал, предлагая вместе позавтракать, — пояснил я. — Итак, в восемь?
— Господи, что вы! Семь тридцать.
— Буду минута в минуту.
— Вы из полиции?
— Я частный сыщик. Но работаю по этому делу.
— По-видимому, на самом деле работаете… Мне бы впору разозлиться из-за звонка, но вы так серьезны и вроде бы искренни…
— Я вправду искренен и серьезен. Значит, до семи тридцати.
— Ровно в семь тридцать. Ждать я не буду. Позавтракаем у меня, если, конечно, вас устроит кофе с тостами.
— Приеду, — заверил я и попрощался.
Конечно, было бы неплохо иметь при себе магнитофон, чтоб записать ее показания о Томе- соглядатае. Но прежде всего надо опередить Фрэнка Селлерса. Если она без малейших сомнений будет завтракать со мною, ей совсем не с руки опознавать меня как преступника на фотографии.
Разумеется, Селлерс не нуждался позарез в этой идентификации. Зато мне позарез требовалось доказать, что описания злоумышленника в корне не совпадают.
Одного я никак не мог постичь. Почему Бернис Клинтон, с этой своей квартирой в Санта-Ане и с подозрительным псевдонимом, решилась вдруг опознать мой портрет, умолчав при этом, что знает меня под моим собственным именем — Дональд Лэм. Видимо, увязла по уши и готова на самый отчаянный риск.
Мне захотелось навестить филиал Монтроуза Карсона в Палм-Спрингс. И хотя полпервого ночи — не самое лучшее время для ознакомления с чужим недвижимым имуществом, я решился на экскурсию.
В лучах скептически поглядывающей сверху луны владения фирмы «Солнце, воздух и вода» выглядели безрадостно. Полотняная обшивка на справочном бюро уныло обвисла. Треугольные флажки, размечающие участки, вместо того чтобы весело реять под бризом, жалко и безжизненно застыли в безветренном ночном воздухе.
Лунный серп насмешливо скалился сверху вниз. Далекий блеск звезд подчеркивал их
