— Вы правы, — сказал я, переходя к следующему унтерофицеру. Краем глаза я заметил, что Аспайя оглянулся в поисках поддержки. Не теряя ни секунды, я развернулся и треснул его ребром ладони по шее. Удар был коварен и жесток, но надо учесть, что у капрала была заряженная винтовка. Забрав ее из рук упавшего, я побросал патроны в грязь.
— Сержант Блох, доставить бывшего капрала к командирской машине и выставить часового.
— А часовой будет вооружен, сэр?
— Часовой будет вооружен, оружие будет заряжено. Часовым я назначаю лейтенанта Хеска. А теперь займемся подготовкой к атаке.
Я наметил цель для каждого взвода, а главный корпус электростанции оставил себе.
— Ну вот, все готово. Как только займете исходные рубежи, дайте мне знать.
Моя крошечная армия рассредоточилась и пошла в атаку по науке, короткими перебежками, прикрывая друг друга. Через несколько минут по радио стали поступать доклады сержантов. Объекты захвачены, сопротивления не встречено, противник не обнаружен. Теперь моя очередь. Сопровождаемый мастер-сержантом и его взводом, я решительно взобрался на крыльцо главного корпуса и распахнул дверь. За ней ревели турбины, вращались генераторы, — и ни души.
— Станция полностью автоматизирована, — сказал сержант.
— Похоже на то. Надо найти контрольный центр.
— Капитан, там кто-то есть.
Солдат указывал на дверь из узорчатого стекла. За ней мелькнул силуэт.
— За мной!
Я набрал полную грудь воздуха и распахнул дверь. Следом за мною ринулись солдаты. За контрольной панелью стоял седой человек.
— Очень интересно, — с улыбкой произнес он. — Пришельцы говорят на чужом языке. Ну, заходите, пришельцы, добро пожаловать.
— Я вас понимаю, — сказал я. — Это «лоу инглисс», на нем говорят жители Бит О'Хэвен.
— Не припомню это название, но слова вы произносите правильно, хотя и с заметным акцентом.
— Что он сказал? — спросил сержант Блох. — Вы по-ихнему говорите?
— Да, изучал язык в школе, — честно ответил я. — Он говорит «Добро пожаловать».
— Еще тут кто-нибудь есть?
— Хороший вопрос. Переадресую.
— Разумеется. Дежурная смена, но она еще спит. Прошу вас, расскажите подробнее о себе и о ваших товарищах. Меня зовут Стирнер, а вас?
Я открыл рот, чтобы представиться, но спохватился. Войны так не ведут.
— Мое имя вас не должно интересовать. Я пришел сообщить, что эта планета отныне находится под контролем вооруженных сил Невенкебла. Если согласитесь на сотрудничество, мы вам гарантируем безопасность.
Я повторил это на эсперанто, чтобы мои солдаты знали, о чем идет речь, и велел сержанту взять под стражу дежурную смену. Стирнер терпеливо ждал, когда я умолкну.
— Как это необычно, сэр! Вооруженные силы, говорите? Это означает, что у вас есть оружие? Случаем, не эти ли штуковины вы называете оружием?
— Да. И предупреждаю: если вы на нас нападете, мы будем защищаться.
— О, не извольте беспокоиться. Я — приверженец индивидуального мютюэлизма и не способен причинить вреда ближнему своему.
— Зато ваши армия и полиция способны это сделать, схитрил я.
— Мне, конечно, знакомы эти слова, но вы можете не опасаться: у нас нет ни армии, ни полиции. Кстати, почему вы стоите? Располагайтесь поудобнее, а то, боюсь, вы сочтете меня негостеприимным хозяином.
— Ушам своим не верю, — пробормотал я. — Сержант, свяжитесь со штабом генерала Лавендера. Сообщите, что мы соприкоснулись с противником. Сопротивления не встречено. Язык, захваченный нами, не подтверждает присутствия на планете вооруженных сил и полиции.
Под настороженными взглядами моих молодцев Стирнер открыл бар и достал высокую бутылку и рюмки.
— Вино, — сказал он. — Отменное, для самых дорогих гостей. Надеюсь, вам и вашим помощникам оно понравится, — он протянул мне рюмку.
— Сначала вы, — продемонстрировал я военную подозрительность.
— Безымянный сэр, ваша вежливость достойна всяческих похвал. — Он отхлебнул, и я взял рюмку. Отличное вино.
— Вас требует генерал, — доложил Блох, входя с рацией.
— Капитан Дрем на связи, — сказал я.
— Дрем, как прикажете вас понимать? Вы обнаружили противника?
— Сэр, я занял электростанцию. Никаких инцидентов. Сопротивления нам не оказано.
— Вы первым соприкоснулись с противником. Что скажете насчет его армии?
— Ее не существует, генерал. По словам военнопленного, здесь нет ни армии, ни полиции.
Генерал недоверчиво фыркнул.
— Высылаю вертолет, доставить мне пленного. Сам его допрошу. Конец связи.
Та-ак. Меньше всего мне в эту минуту хотелось мозолить глаза начальству. Очень уж велик шанс, что в штаб прибыл генерал Зеннор. Инстинкты требовали забиться в нору. С другой стороны, если не удастся убедить этих ослов, что им некого бояться, может начаться резня. Рано или поздно не выдержит какая-нибудь задница и откроет стрельбу…
— Я получил приказ доставить пленного к генералу, — сообщил я солдатам. — Сейчас прибудет транспорт. Сержант Блох, вы остаетесь за меня, пока вас не сменит лейтенант Хеск. Вы полетите со мной, — я показал Стирнеру на дверь.
— Но я должен находиться здесь. Боюсь, я не смогу вам помочь.
— Вы не мне должны помочь, а своему народу. Учтите, наша армия очень велика, каждый солдат вооружен. Скоро мы захватим вашу планету. Могут быть жертвы. Но их не будет, если вы сумеете убедить командующего, что ваш народ не окажет сопротивления. Вы поняли меня?
Его лицо исказилось ужасом.
— Вы это всерьез? — хрипло спросил он. — Вы отдаете себе отчет в том, что говорите?
Я мрачно кивнул.
— Раз так — я согласен. Конечно, конечно, я лечу с вами. Непостижимо!
— Я тоже многое не в силах постичь, — сказал я, ведя Стирнера к выходу.
— Приверженцам индивидуального мютюэлизма полиция ни к чему, — Стирнер оживился, получив возможность прочитать мне небольшую лекцию.
— Никогда о нем не слышал.
— Как вам не повезло! Рискуя впасть в упрощение, я…
— Капитан Дрем, разрешите обратиться! — капрал Аспайя выбрался из командирской машины, несмотря на слабые попытки Мортона его удержать, подбежал ко мне, вытянулся по стрункам и отдал честь. — Сэр, я понял, что был не прав. Вы такой молоденький и щуплый с виду, вот я и решил, что лучше вас знаю службу, и зарядил винтовку. Теперь я понимаю свою ошибку. Прошу дать мне возможность искупить свою вину, потому что армия — это моя жизнь, я в ней тридцать лет.
— почему вы решили, что я прав, рядовой Аспайя?
У него засияли глаза.
— Потому что вы мне крепко врезали, сэр! Вон я какой здоровый, а вы меня запросто свалили. Показали, что каждый должен знать свой шесток.
«Что за чушь собачья? — подумал я. — Его не устраивал приказ избегать насилия. Только подвергшись насилию, он понял, что был не прав. Ну и логика!»
— Пожалуй, я вас на этот раз прощу. Человек, способный признать свою ошибку, заслуживает снисхождения. Хоть вы теперь ничтожный рядовой, а я — капитан, я готов пожать вашу руку и разрешить
