— Полковник Хейвард, я хочу выразить решительный протест относительно того, как вы обращаетесь с нами.
— Профессор Тиллштен, доктор Ликофф, пожалуйста, выходите. Не желаете ли кофе? Свежезаваренный.
— Всего лишь непринужденно посплетничаем.
Тиллштен был зол, его кожа пылала жаром вечных огней, его седые волосы стояли на голове дыбом.
— Вам не удастся так легко отделаться от нас!
— Конечно же, нет джентльмены. Но я налью немного кофе для себя. Снаружи сейчас немного прохладно.
Он налил также чашку и для Кирилла, но увидел, что глаза русского офицера закрыты: тот откинулся на спинку кресла, заботливо поставленного для него. Они вчетвером были единственными в холле. Предотвращающие потери тепла окна выходили в темную антарктическую ночь. Роб указал на эти окна, и два ученых на время забыли свой гнев, захваченные зрелищем темного корабля оинов на летном поле, за окном.
— Все, что мы знаем — это слухи, — сказал Ликофф. — Кто-то сказал, что там был бой, бой с оинами. Вы атаковали их корабль...
— Позвольте мне рассказать по порядку о том, что случилось с тех пор, как я в последний раз видел вас. — Роб подул на кофе, затем сделал большой глоток. — Они успели подать каким-то образом сигнал тревоги, когда мы напали на них. Корабль прилетел в ответ на этот призыв. Конечно прилетев, они были правы, но мы не могли им сказать об этом. Майор Данилов и я вышли поговорить с ними. Мне неприятно сообщать, но наши переговоры были не слишком удачны. Они пытались убить нас...
— Это ужасно!
— Это было ужасно. Нам повезло, что все повернулось так, как это произошло. Мы — профессиональные солдаты, что, конечно же, не значит, что нам легко убивать. Был бой, который кончился, когда мы захватили их корабль.
Гнев Тиллштена испарился.
— Ваш рассказ свидетельствует о том, что вы своими действиями угрожаете миру всей Земли... будущему всего человечества, ввязавшись в стычку с оинами.
Ответ Роба был столь же холоден.
— Именно это я и утверждаю. И, выиграв эту стычку, возможно, гарантировали будущее человечеству. Мы завладели кораблем. Мы понесли некоторые потери, так же, как и они.
— Вы ненормальные! — закричал Ликофф. — Вы собираетесь уничтожить нас всех. Они будут мстить, их разрушительные бомбы...
— Пока еще не упали. С тех пор, как их корабль приземлился, мы не имели другого официального контакта с ними. Конец, возможно, близок, джентльмены, но он еще пока не наступил. Я разговаривал с Объединенной Ставкой, и их представители сейчас на пути сюда. Они приказали мне проинформировать вас об этом. Задача состоит в том, чтобы вы изучили корабль сразу же. Это, возможно, счастливое стечение обстоятельств, в котором мы так отчаянно нуждаемся, чтобы понять их технологию. Мои люди ожидают на борту крейсера, чтобы провести вас туда, где, как мы думаем, расположен склад запасных частей. Я думаю, там можно отыскать любую деталь. К тому же, исследуйте работу оборудования.
— Не надо объяснять, как нам делать нашу работу. — Тиллштен выплевывал каждое слово. — И зачем вам беспокоиться, если миру скоро придет конец?
— Не слишком скоро, — сказал Роб спокойно. — Я не сказал вам еще, что помимо всего вышеперечисленного, мы обнаружили на борту корабля экипаж. Персонал машинного отделения состоял из обеих групп чужаков: оинов и блеттеров. Блеттеры, их заклятые враги, не были рабами или пленниками, они просто работали плечом к плечу.
— Я не понимаю, — доктор Ликофф был поставлен в тупик. Он моргнул через толстые очки. — Позвольте...
— Позвольте тогда расшифровать мне. Нас обманули. Мы знали, что две группы чужаков говорят на одинаковом языке, но я не мог понять, почему. Теперь мы знаем. Они работают вместе. Возможно, они делят ту крепость на Луне. Из чего следует, что все вторжение, все, что случилось, — все это было гигантской комбинацией, обманом, так же, как и весь их рассказ о войне между двумя расами. Корабль, который приземлился в Центральном Парке, был подтасовкой. Защитное оборудование здесь — фальшивка. Генераторы — всего лишь груда металла. Точно так же, как и «битва» в космосе — фальсификация. Нас надули, и надули очень прилично.
— Но города... — запротестовал Тиллштен. — Денвер, Мец, Томск? Они были уничтожены. Миллионы убитых. Это уже не жульничество. Почему это было сделано?
Роб сейчас улыбался, даже не осознавая, что ударил тяжелой кофейной кружкой по столу.
— Вы правы. Это не уловка, не хитрость. Это было хладнокровное убийство. Они сделали так, чтобы убедить нас в серьезности войны. И мы были убеждены вполне достаточно. Вот почему я не чувствую вины или угрызений совести насчет того, что мы здесь совершили. Достаточно было убито наших. Меня не беспокоит то, что некоторые из них отправились той же дорогой.
— Но они разбомбят наши большие города! — запротестовал Ликофф.
— Почему? — спросил Роб. — К чему им беспокоиться? Я знаю, что вы умный ученый и гораздо более грамотный, чем туповатый солдафон, вроде меня. Так что вы должны понять, что они ничего не достигнут, уничтожив нас. Мы знаем о них, знаем, что эти две расы не ведут галактическую войну. Мы знаем сейчас, что они союзники. Я не говорю, что угроза бомбежки не может существовать вновь в будущем. Но мы в безопасности на некоторое время, до тех пор, пока не переговорим с ними. Вот почему нам нужна любая информация, какую вы сможете выкопать из этого корабля. Так что, если вы не возражаете, приступайте к работе. Мы обсудим эти важные вопросы позже. Я сожалею, что вы нашли этот способ общения оскорбительным, но я вынужден был так действовать по причине крайней необходимости. Следующий шаг за вами. Пожалуйста, сделайте все, что возможно сделать, пока у нас есть время.
Профессор Тиллштен запротестовал сначала, а потом призадумался.
— Вы правы. Нам не следует терять времени на аргументы. Я сообщу о моих выводах по поводу этого безумного и абсолютно тупого дела позднее. Сейчас мы вернемся к работе.
Он развернулся на каблуках и вышел.
Когда дверь хлопнула, закрываясь, Кирилл открыл один глаз и вздохнул.
— Вы слышали все? — спросил Роб.
— Да. — Но я чувствовал себя слишком утомленным, чтобы быть втянутым в этот разговор. Вы сделали все достаточно хорошо и без моей помощи.
— Как вы себя чувствуете?
— Прекрасно! Достиг наивысшего уровня. Док воткнул в меня так много иголок с наркотиками, что я чувствую себя подушкой для булавок. Обычная пересадка кожи, как он сказал. Но на время мокрые компрессы сделают свое дело.
— Вы должны находиться в госпитале.
— Я буду там... Но не раньше, чем все закончится. Жаль вашего сержанта...
Роб посмотрел на дно кофейной чашки и кивнул.
— Грут был классным парнем. Он спас нас всех, возможно, весь этот чертов мир — на пути в небытие. Если мы переживем все это, я собираюсь сделать все, что от меня зависит, чтобы он получил от Конгресса медаль Чести.
— И орден Ленина. Он будет первым человеком и, возможно, последним, получившим высшие награды от обеих стран.
— Так сделаем это! — подобная мысль пришлась по вкусу Робу. В особенности, русская награда... Это наделает много шума в его родном городе на юге Африки.
Яркие лучи света прорвались в темноту снаружи, и они оба повернулись, чтобы посмотреть, как сверхзвуковой реактивный лайнер опустился через защитный экран и загремел над посадочной полосой. Пронзительный визг реактивных турбин усилился, самолет с шумом замер в воздухе.
