— Пойду взгляну на посадочную полосу, — сказал Роб. — Им придется садиться круто с противоположной стороны, но места по-видимости хватит. По крайней мере, на этой стороне барьера нет ветра.
Несколькими минутами позже посадочные огни снова появились, и самолет стал садиться внутри невидимой занавески, которая отсекла плохую погоду от посадочной полосы. Здесь места было не слишком много, но пилот попался опытный: самолет, встав на дыбы, резко замер, добрую сотню ярдов не докатившись до преграды на посадочной полосе.
— Их надо привести сюда, — сказал Роб. — И у меня такое ощущение, что весь этот бардак должен, наконец, разрешиться.
Генерал Беллтайн ввалился в дверь вместе с генералом Соболевским, следовавшим за ним по пятам. Надя Андрианова вошла последней, спокойно закрыв за собой дверь.
— Что нового произошло с тех пор, как мы в последний раз разговаривали? — спросил Беллтайн.
— Ничего, сэр. Контактов с врагом не было. Команда ученых сейчас в корабле, как вы и приказывали.
— Мы приняли от них сообщение через станцию в Сибири. Мы приставили вооруженную охрану к чужаку, находившемуся там. Он был возбужден, особенно, когда получил последнее сообщение от командующего крепостью на Луне. Оно очень краткое. Надя, прочитайте его.
Надя достала кусок бумаги.
— «Сожалеем о насилии, имевшем место на антарктической станции. Прекратите там ваши операции, и ваши города будут спасены от уничтожения».
Она подняла глаза.
— Сообщение не подписано?
Беллтайн мрачно кивнул.
— Козлята сняли перчатки. Это открытая угроза. И хотя она не подписана, мы уже знаем, что оба народа чужаков действуют совместно.
— Вы намерены следовать инструкциям? — спросил Роб.
— Ни коем случае! — ноздри русского генерала раздулись от гнева. — Объединенная Ставка согласно с этим. Это блеф, чтобы связать нам руки, и он не должен сработать. В нашем распоряжении их корабль, и мы намерены держать его до тех пор, пока не получим в ответ что-нибудь вразумительное. Мне сейчас необходим каждый солдат, которого мы имеем. Я направлю их либо в корабль, либо расположу около него. Это штука — наш козырь в руке.
Роб схватил телефонную трубку и отдал приказ:
— Половина солдат — в корабль, другая половина, используя транспорт, устанавливает оборонную линию вокруг корабля. Часовые снаружи будут меняться каждый час.
Надя подошла к нему, когда он опустил трубку. Кирилл с жаром отчитывался перед генералом Соболевским о захвате корабля чужаков. Роб воспользовался этой возможностью, чтобы поговорить с Надей.
— У нас были кое-какие потери, — сказал он.
Она кивнула.
— Я слышала. Бедный Грут.
— Он умер точно так же, как и жил. Профессиональный солдат. Мы не должны сожалеть о нем.
— Почему бы и нет? — ее голос внезапно наполнился гневом. — Я не солдат. Я не убиваю людей. Я не люблю убивать. Я даже не люблю хватать людей таким способом, каким вы управились со мной на Луне. Если бы вы, люди войны, не совершили эту кошмарную операцию, он и другие были бы до сих пор живы.
— И мы до сих пор находились бы в неведении относительно всей этой идиотской войны. Вы не отдаете себе отчета, что мы снабжали радиоактивными элементами тех же существ, которые разбомбили наши города, уничтожили миллионы наших людей. Подумайте об этих убийствах, если убийства беспокоят вас.
— Вы не знали об этом, когда шли на риск...
— Открытие действительных фактов оправдало риск. Вы сознаете это? Как сказал генерал, это совершенно новая игра в карты. И мы владеем тузом...
— Хейвард! — оборвал генерал Беллтайн. — Они здесь!
Все подбежали к окну. Кольцо из транспортных средств окружало космический корабль чужаков. Солдаты, занявшие оборону, были не видны за их укрытием. Другой корабль чужаков, гораздо более маленький, медленно парил над головами. Он подлетел к приземлившемуся кораблю, затем вновь удалился, двигаясь вдоль ряда самолетов перед ангаром, и медленно отпустился на грунт перед ними.
— Я пойду туда, генерал, — сказал Роб. — Мне потребуется с собой радист. Здесь должна быть установлена другая рация. Я передам ваши инструкции им. Могу я идти?
Младший офицер не может указывать старшему по чину, что ему делать. Но он может намекнуть на то, как ему поступить. Особенно, когда намек соответствует военным традициям не посылать офицеров, занимающих высокие должности, на открытые переговоры с врагом. Беллтайн взглянул на русского генерала, который коротко кивнул.
— Сделайте так, — приказал Беллтайн. — Доложите, когда доберетесь туда. Позвольте и нам узнать, кто выйдет из корабля.
Роб отдал короткое приказание по телефону, и оснащенный радиопередатчиком автомобиль уже ожидал снаружи рядом с выходом, когда Роб появился там.
— Поехали к кораблю, который только что приземлился, — сказал он сержанту, сидевшему за рулем. — Остановите, когда мы будем на расстоянии десяти ярдов.
Он поднял телефонную трубку и заговорил в нее, пока они двигались вперед.
— Полковник Хейвард — радиооператору. Вы слышите меня?
— Да, сэр.
— Включен ли громкоговоритель, чтобы генералы тоже могли слышать меня?
— Включен, полковник.
— Сейчас мы приближаемся к кораблю. Он очень похож на первый, который приземлился в Центральном Парке. Возможно, это дочерний корабль. Подъехали к месту в обшивке, где находился люк. Остановились. Люк открыт. Один... нет, две фигуры, выходят. Я выхожу из автомобиля, чтобы встретить их. Я узнаю одного — блеттер, который командовал на Луне. Уплинн. Второй — оин...
— Ты, человек! — выкрикнул блеттер, направляясь к Робу и встав над ним, глядя сверху вниз. — Скажи своим, что вам дается только один час, чтобы сделать то, что я прикажу. Подчинитесь мне, или Москва и Вашингтон будут уничтожены. Скажи им это. Скажи им, что мы намерены управлять планетой Земля сейчас же, и вы будете следовать нашим командам.
22
Без передышки
— Я передам ваше требование, — сказал Роб, затем повторил слова Уплинна в микрофон, прикрепленный у рта. Он выслушал ответ перед тем, как заговорить вновь самому. — Я не уполномочен вести переговоры с вами. Я проинструктирован просить вас пройти в моем сопровождении на базу, где генералы Беллтайн и Соболевский выслушают ваши требования.
— Они придут сюда!
Лицо Роба ничего не выражало, в то время, как он передавал это требование.
— Генерал Беллтайн просил меня проинформировать вас, что гораздо более удобно вести переговоры внутри здания. Вы получите его слово, и также слово генерала Соболевского, что вам не будет
