далекого от алгебры, червячно-шатунного механизма, микрочипа и ЦПУ. Его рука, филигранно орудующая кистью и шпателем, никогда не разбирала электрическую розетку, не меняла щетки в роторе пылесоса и уж тем более не проверяла уровень масла в автомобильном двигателе. И вот теперь такой человек восторженно сообщает мне о покупке компьютера и работе с «Фотошопом». С трудом прихожу в себя и говорю:
— Коль, ты совсем головой съехал? Зачем тебе компьютер??!!!
— Ты ничего не понимаешь, — заводится художник. — Компьютер — удивительно нужная вещь. С его помощью можно связаться с любыми галереями мира, передать рекламные материалы, буклеты, договориться о выставке.
Коля мечтательно закатывает глаза, однако уже в следующий миг грустнеет:
— Только я ничего не могу в нем понять! Этот Интернет, операционная система какая-то. «Уиндоуз», правильно? Жуть! Слушай, старик, в конце августа я ездил на рыбалку в дельту Дуная! Боже, какая красота, какие краски! А какие караси! Жерехи! Нарисовал там четыре картины! — Коля радостно и облегчением похеривает компьютерную тематику, переключается на приятное и уже мчится в мольбертную комнату, чтобы поделиться ярким светом своих дунайских картин. Не-е-ет, дружище, теперь ты так просто от меня не отделаешься! Я мертвой хваткой впиваюсь в друга и силком возвращаю его к постылой реальности:
— Коля, Коля, погоди! Ты мне лучше скажи: с Интернетом оно понятно, но вот зачем тебе «Фотошоп»?
— Как зачем?! Буклеты рекламные создавать! Например, этот последний — из «Дедемана» — у нас вышел просто замечательно!
— «У нас» — это у кого?
— Чудак человек, у нас с компьютерным дизайнером. Я принес слайды, и мы вместе всё сверстали. Ну, в смысле, что он верстал, а я ему говорил, где и что размещать.
— Ладно, буклеты — это понятно. Хотя ты тут, Коля, мой дорогой, что-то путаешь: верстают в других программах, а не в «Фотошопе». А «Фотошоп» — это для творчества. Вот и скажи мне: ты собираешься творить в этой компьютерной программе?
— Ты что — издеваешься?! Как же можно творить в «Фотошопе»?! Там все на готовых образцах, на сэмплах! Никакой свободы!
Конечно, Николай ошибался: есть в «Фотошопе» не только сэмплы, но и инструменты — какие никакие, но все ж аналоги кистей и шпателей. Так что свобода есть. Свобода ни при чем. А вот что при чем, так это душа. Дух. Жизнь. Именно этих эфирных сущностей не хватает «Фотошопу» в частности и всем компьютерам вместе взятым — в целом. Поэтому нет души и жизни в компьютерных играх. Нет души и жизни в фильмах «Матрица» и «Властелин Колец». Нет души и жизни в силиконовых округлостях и мышцастых припухлостях Лары Крофт (удивительно, как Анджелине Джоли удалось передать безжизненную сущность этой куклы!). А где есть эта жизнь? Ну, скажем, в пеликанах и фламинго из дельты Дуная. Или в котах Никифора Свиристухина.
Как водится, сегодняшняя культурологическая часть «Голубятни» взялась не с потолка (ничего ни попишешь: в детстве я обожал расковыривать пылесосы!): история замечательного художника легла в продолжение прошлонедельной темы о проникновении компьютерного софта в тонкие ремесла реальной жизни. Особенно четко границы и грани компьютерных возможностей проступают в звуке и изображении — тех неуловимых эфирных субстанциях, которые невозможно подменить никакими технологическими достижениями. Сколько писано Женей Козловским о компьютерном звуке, обо всех этих долби-шмолби. Влад Друк, режиссер-документалист, открывший мне глаза на достоинства Adobe Premiere и развенчавший Ulead Mediastudio Pro, вчера вечером продемонстрировал монтажное разложение своего последнего фильма: семь (!) дорожек видеоряда и восемь (!) дорожек звука. «Я снял больше сотни фильмов, однако в последнее время все чаще ловлю себя на мысли, что цифровой монтаж увлекает меня чуть ли не сильнее самой съемки. В нем так много творчества!» — признался Влад. Казалось бы, эта фраза враз перечеркивает все мои опасения и сомнения в полезности компьютерных технологий для искусства. Черт его знает, может быть, я не прав. Но мне кажется, что в пятнадцатидорожечных фильмах Влада меньше души, духа и ауры подлинного искусства, чем в его же документалистике пленочной эпохи, когда монтировали с помощью ножниц и клея. Наверное, потому, что цифровое видео и цифровой монтаж снижают меру требовательности к выбору каждого кадра, к постановочному мышлению кинематографиста. Оно и понятно: чего придираться к деталям, когда в Adobe Premiere все потом можно десятикратно поменять местами, перемикшировать и перетасовать. Не знаю. Не уверен. В любом случае, поднятая тема — не навязывание мнения, а лишь пища для размышлений.
Под занавес — еще об одной тонкой грани, о допустимой мере сложности в компьютерных программах. На сей раз речь идет не о специализированных узкопрофессиональных пакетах. Сейчас меня интересуют обычные утилитки общего назначения. Возьмем, к примеру, тему, часто освещаемую в «Голубятнях»: синхронизация и резервное копирование. Долгое время безусловным фаворитом выступала программа Second Copy 2000, которую я сравнивал с такими монстрами, как PeerSync Pro III и InSync 4.0. В начале года я установил последнюю версию PeerSync 7.1 — и аж присвистнул: ну-у-у, батеньки мои, это я вам скажу и Кетцалькоатль! С новым PeerSync’ом я прожил целую неделю, затем нехотя удалил. Почему? Тот самый случай, когда сложность программы зашкалила, перейдя допустимую грань.
Хорошая программа Second Copy 2000, но все-таки лежит чуточку ниже той грани сложности, которая потребна любому серьезному компьютерному пользователю. Постоянно возникают ситуации, когда видишь: Second Copy 2000 старается изо всех сил, хочет, бедняжка, выполнить поставленную задачу, да не справляется. Скажем, при всяком возникновении внештатной ситуации (типа «залоченного» файла) она начинает паниковать, теряется и лезет в душу к пользователю за поддержкой (задает, типа, вопрос: «Как быть дальше? Что делать? Skip? Retry?»). А пользователя в этот момент под рукой нет, вот и получается: возвращаешься домой, а задание не выполнено.
Хорошая программа PeerSync 7.1 (рис. 1). Не кривя душой скажу: может, кажется, всё. Вот только заставить ее это «всё» делать под силу лишь дипломированному специалисту либо закоренелому бездельнику, который может себе позволить роскошь убить три дня на изучение жирного мануала в полтыщи страниц. Иными словами, PeerSync тоже насилует грань, только в другой камасутре — сверху.
Будем считать, что мне просто повезло, когда я нашел программу золотой середины. Ведь речь идет не об удачном балансе между функциональной глубиной и простой реализации, а об искре гениальности создателей SmartSync Pro, которые сумели добиться столь невероятного результата. Возможности этого синхронизатора огромны: локальный и дистанционный бэкап, интеллектуальная обработка «залоченных» файлов, динамическая фильтрация содержания (что-то вроде архипродвинутого микрософтовского «Портфеля»), все мыслимые и немыслимые типы синхронизации, компрессия и декомпрессия на лету (с последующей передачей архива по ftp) и миллион других фишек. При этом любая операция выполняется чуть ли не одним кликом мыши и с помощью продуманного Мастера подсказок (рис. 2). Добавьте к этому десятки локализаций интерфейса (русский — само собой разумеется) и вы получите программу «на грани». На золотой грани.
Жизнь вне контекста
5.10.2004
