взвод солдат.
— Малдер, — подала голос Скалли, — ты не забыл, что мы без машины?
Это обстоятельство совершенно выскочило у него из головы — ему просто не было до этого никакого дела.
— И зонтика у нас нет.
Она шлепнула его по руке и вернулась в холл, надеясь воспользоваться телефоном.
Он остался стоять под дождем, поглубже засунув руки в карманы. Ему не давала покоя мысль о человеке-хамелеоне. Совершенный убийца! Теоретически для него не существует непреодолимых преград.
Сделал свое дело — и растворился.
Никаких срывов.
Или хуже того — маленькая армия таких вот хамелеонов, живых теней, призраков ночи, оставляющих после себя одну только смерть.
Долго они не могли оставаться незамеченными, к тому же при дневном свете эти уловки едва ли сработают. Гоблин — Малдер по-прежнему называл этих оборотней именно так — не мог долго оставаться в одной комнате. Заметила же Скалли в конце концов какого-то мотылька!
И все же — живые тени...
Малдер нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
Майор Тонеро, несомненно, стоял во главе Проекта. Он знал все, а значит, скорее всего он знал и то, что Таймонс мертв. Кто его убийца — гоблин? Если так, то кто его направил — Тонеро?
Но зачем было нужно обезглавливать Проект?
Все очень просто — второй в иерархии шла Роз-мари Элкхарт, и не было никаких оснований полагать, что она не смогла бы стать первой — доведись ей... Лучшим способом добиться этого было убе
дить тех, кто над ней стоит, в том, что она незаменима. Малдер вспомнил, как она сидела в кресле майора... И вдруг его осенило:
— Так, так, так, — тихо приговаривал он.
— Отвлекись от своих мыслей, Малдер, — услышал он голос Скалли. — Вперед!
Она открыла большой черный зонтик, взяла Малдера под руку и увлекла за собой.
Не прошли они и десяти шагов, как Малдер забрал у Скалли зонтик, чтобы та нечаянно не оставила его без глаза.
— Где это ты раздобыла?
— Чего только не найдешь в женском туалете в дождливый день! — ответила Скалли, теснее прижимаясь к нему. — Я позвонила шефу Хоуксу — за нами уже выехала машина.
— Тогда зачем же...
— Малдер, думаешь, майор будет сидеть сложа руки? Особенно обнаружив пропажу ключей? По- моему, он сразу почувствует неладное и пустится в погоню. К тому времени, когда это произойдет, я хотела бы быть как можно дальше отсюда.
— Он выследит нас.
— Не думаю, Малдер, ведь мы никуда не денемся. Не забывай про сенатора.
Неожиданно осененный догадкой, он сбился с шагу.
— Карл, — пробормотал он.
— А что Карл? — Скалли, словно ничего не замечая, увлекла его дальше.
Малдер вглядывался в дождливую мглу, словно надеясь увидеть там Хоукса.
— Если верить его записям, он расспрашивал всех насчет гоблина. — Почувствовав тесноту в груди, он ускорил шаг. — Я уверен, что кого-то это здорово напугало, и теперь гоблин заметает следы, убирая всех, кто что-либо подозревает.
Раздался звонок. Розмари тотчас же схватила трубку.
— Зачем ты звонишь? — резко оборвала она говорящего, нервно теребя пальцами телефонный шнур. — Предположим, он ответил? Тебе повезло, что это не так. Он сейчас внизу. Здесь были эти фэбээровцы, и он уверен, что они сперли его ключи. — Она уставилась на дверь невидящим взглядом. — Думаю, если даже раньше они ничего не подозревали, то теперь-то наверняка обо всем догадались.
Взгляд ее сместился к окну, за которым непрестанно лил дождь.
— Не смей этого делать, — хмуро продолжала она. — Их нельзя трогать, как бы нам этого ни хотелось.
В трубке раздалось болезненное покашливание.
— Нет, я должен, — возразил гоблин. Розмари даже подпрыгнула от негодования:
— Черт тебя подери! Можешь ты выслушать меня? Ведь мы обо всем условились, так? Не следует обострять ситуацию...
— Док, я могу поступать так, как считаю нужным.
Она не верила своим ушам. Сперва Таймонс, а теперь еще и это...
— По правде говоря, док, мне кажется, что все, о чем вы мне наговорили, просто чушь собачья
— Послушай-ка...
— Знаете, я вовсе не считаю себя безнадежным. — Он тихо рассмеялся и захрипел, словно не в силах отдышаться. — А если вы и правы... док, чья это вина?
Розмари вскочила на ноги и яростно сжала телефонный шнур.
— Послушай, ты, кретин! Если мне придется...
— Док, — голос на противоположном конце провода был удивительно спокоен.
Розмари устало закрыла глаза и вздохнула.
—Да?
— У нас с вами договор. Я сделаю то, что вы скажете.
Розмари подалась вперед и оперлась ладонью о стол.
— Благодарю. И запомни — все будет прекрасно, если только мы не будем паниковать.
— Я сделаю так, как ьы хотите.
— Да, — кивнула она.
— Вы меня слушаете?
— Разумеется.
— Только вот что, док. Не смейте больше разговаривать со мной в подобном тоне.
— Вон оно что! А что если... алло? Алло, чер'1 побери!
Розмари оторопело уставилась на трубку, потом в сердцах швырнула ее на рычаги. Спокойствие! Главное — сохранять спокойствие. Тот факт, что эти паршивые агенты что-то разнюхали, еще не предполагает катастрофу. Они могут сновать здесь сколько угодно — всего они все равно не знают. И не узнают, если только они с Джозефом не будут паниковать.
По крайней мере не узнают до тех пор, пока не 'удет слишком поздно.
Вот только из-за гоблина она серьезно встревожилась. Несмотря на все ее стремление поверить в обратное, Розмари знала, что практически утратила над ним контроль. В данном случае, как и в случае с теми, кто остался в лесу — здесь ли или где-то еще, — проведенные ею опыты доказали очень многое.
Этот экземпляр, однако, продержался дольше других.
Он служил доказательством ее триумфа.
Розмари схватила сумочку, пальто и торопливо вышла. Джозеф, когда наконец выпустит пар, для разнообразия может заглянуть и к ней. А ей еще надо было кое-что уложить.
«Еще несколько недель! — мысленно молила она провидение, направляясь к лифту. —Только бы выбраться отсюда целой и невридимой! Еще пару недель, и все будет кончено... Раз и навсегда».
Тихо прозвенел звоночек, и двери бесшумно отворились.
Она сделала шаг и замерла.
Кабинка была пуста. Она ясно видела это, и все же не могла заставить себя войти в нее.
Испустив стон отчаяния, Розмари бросилась к пожарной лестнице, на ходу натягивая пальто. Проклиная собственную слабость, она в то же время испытывала странное облегчение, слыша, как отдается
