– Вы сказали, что их брак заключался слишком поспешно, - произнесла она, внимательно разглядывая лоскуток, который Истлин недавно прижимал к губам. - Я думала, что… - Софи не закончила фразы, не зная, как лучше выразить свою мысль.
– Поспешность вовсе не значит, что Норт женился не по любви.
Ист правильно угадал, о чем она подумала. Софи взглянула на него и кивнула, затем снова отвела глаза.
– Высказали, те, кто его знает, а я ведь совсем не знаю его.
– Вы сможете с ним познакомиться, Софи, если захотите.
Она не ответила. Смысл его слов совершенно ясен, но время, когда она смогла бы ответить на его невысказанный вопрос, еще не наступило. Софи отложила в сторону корзинку.
– Как вы меня нашли?
– Вас оказалось гораздо легче найти, чем леди Элизабет. Надеюсь, я вас не обидел. Но вы тоже проделали отличную работу, и мне пришлось немало потрудиться.
– И все-таки вы здесь, - вздохнула Софи. - Наверное, потому, что я упомянула Кловелли в беседе с вами до того, как мы расстались?
– Нет. Я бы воспользовался вашим замечанием, если бы у меня не оказалось другого ключа к разгадке вашей тайны. - Ист заметил, как Софи нахмурила брови, пытаясь догадаться, чем она могла себя выдать. - Признаю, вы заставили меня поломать голову над разгадкой, теперь ваша очередь. По-моему, справедливо, вы так не думаете?
– Пожалуй, - спокойно ответила она.
– Меня привел сюда ваш писательский дар, Софи. Я лишь недавно узнал, что для вас вести дневник - скорее род занятий, чем просто способ приятно провести время.
– Не понимаю, о чем вы говорите. Я веду дневник и записываю в нем свои наблюдения главным образом для собственного удовольствия. - Софи широко улыбнулась.
Но Истлина не так-то легко сбить с толку.
– Но вы ведь создаете сюжеты из своих наблюдений.
– Да, но опять же ради собственного удовольствия. Вас они вряд ли заинтересуют.
– И вы продали по крайней мере одну такую историю. В июне, если я не ошибаюсь. Примерно тогда я приходил к вам на Боуден-стрит.
– Не может быть, чтобы вы об этом узнали.
– «Ускользнуть от опасности» - так она называлась, - улыбнулся Истлин. - Настоящий роман. Я еще подумал, что у него довольно интригующее название. Автор - некая Элис Фредерик, ее признали чрезвычайно талантливой и прочили ей большое будущее. Предполагалось, что вскоре будет представлено к публикации еще несколько ее произведений. Первая книга готовится к печати в январе.
Ноги Софи подогнулись, но, по счастью, рядом оказался диван.
– Элис и Фредерик - имена ваших матери и отца, правда?
Софи кивнула в ответ.
– Когда вы отдали рукопись на прочтение, вы назвали издателю свое имя и оставили адрес, по которому вас можно найти, чтобы сообщить о принятом решении, - продолжал Истлин.
– Да. Тогда я еще оставалась на Боуден-стрит. - Софи стало не по себе, когда она задумалась, как старательно Истлин шел по ее следу.
– Я ждала, когда мне вышлют чек, - объяснила она, принимаясь разглядывать свои руки, сложенные на коленях. - Я написала издателю, чтобы мне переслали его на адрес вашей сестры. Когда я получила его, то написала еще раз, чтобы следующий чек выслали на новый адрес.
– Софи, посмотрите на меня. - Девушка подняла глаза. - Вы должны знать, что Кара и не думала читать ваши письма. Их прочитал я.
– Но как они могли к вам попасть? Я ведь послала их своему издателю.
– Сэру Джеймсу Уинслоу.
– Да.
– Моему отцу, Софи. Сэр Джеймс - мой отец.
Глава 10
– Ваш отец? - Софи показалось, что какая-то сила буквально пригвоздила ее к дивану, так сильно потрясла ее новость. - Но ведь ваш отец…
Истлин ждал, что Софи закончит свою фразу, но она замолчала, раздумывая в нерешительности. Тогда он объяснил:
– Сэр Джеймс - мой отчим. Мой родной отец умер от скарлатины, когда мне было четыре года, и моя мама вышла замуж вторично после окончания траура. Семья сэра Джеймса занимается издательским делом уже почти целый век. Издательский дом «Ганимед» основан еще его прадедом.
– Значит, он… Так у него свое дело?
Истлин едва не рассмеялся, увидев ее изумление и особое ударение, которое она сделала на слове «дело».
– Какой скандал, это просто позор, не правда ли?
– О нет. Конечно, нет. Я не имела в виду…
Теперь Истлин расхохотался, потому что фраза Софи так и повисла в воздухе, пока она собиралась с мыслями.
– Может быть, глоток чаю поможет вам переварить услышанное. - Ист поднялся и подошел к очагу, чтобы снять чайник с огня. - Участие моего отца в семейном деле сводится в основном к прочтению книг, предлагаемых для публикации. Еще он любит бывать у букинистов, чтобы оценить успех той или иной книги.
– Вот так неожиданность! - воскликнула Софи. - Здесь есть над чем подумать.
– Ну конечно, вы не поняли. Вы бы действовали куда осторожнее, если бы знали, что я связан с издательским домом «Ганимед».
– Вы так и не объяснили, как вам удалось добраться до моей корреспонденции. Или вы имеете обыкновение читать все письма, предназначенные вашему отцу?
– Нет, я думаю, вы и сами понимаете, что у меня нет такой привычки. - Истлин заглянул в чайник, где заваривался чай, и решил, что тот достаточно настоялся. Маркиз разлил чай по чашкам и передал одну Софи, перед тем как присесть рядом с ней на диван. - Здесь нет ничего мистического. Мой отец всегда знал, что леди София Колли, с которой я якобы помолвлен, и есть писательница Элис Фредерик.
Софи скорчила гримасу.
– Мне нужно было воспользоваться услугами адвоката или еще какого-нибудь третьего лица, чтобы отдать рукопись в «Ганимед».
– Если вы хотели, чтобы вашего имени никто не знал, конечно, не стоило самой относить рукопись. И все-таки позвольте мне высказаться в защиту сэра Джеймса - он не выдал вас, хотя знал, что мне ничего не известно о ваших писательских талантах. Однако я и не пытался что-либо у него выведать. Ни он, ни моя мать не знали, что я помог вам бежать из Тремонт-Парка и что какое-то время вы гостили в доме у Кары. Я специально просил сестру, чтобы в своих письмах к матери она не упоминала о вас и не приглашала в гости леди Уинслоу, пока вы находитесь под ее кровом.
– А-а… - тихо протянула Софи. - А я никак не могла объяснить молчание вашей матери.
– Не то чтобы моя мама излишне словоохотлива, но вынужденное молчание сделало бы ее слишком раздражительной.
– Она бы отнеслась ко мне неодобрительно?
– Она бы отнеслась неодобрительно к тому, что вы меня отвергли.
– Я понимаю. - Губы Софи тронула слабая улыбка. Она поднесла чашку ко рту и сделала маленький глоток. - А ваш отец? Что бы сказал он?
– Он сказал бы, что мне следует извлечь из сложившейся ситуации урок.
