Поуважительнее. А то еще влезу во что-нибудь запретное… И он мне вообще ничего не расскажет…»
Катя замолчала, думая, о чем бы спросить его еще. В голове теснилось множество вопросов. Если Карлссон — колдун, может, он и ее чему-нибудь этакому научит?
Пока она размышляла, Карлссон, решив, что расспросы закончены, снова открыл сундук и принялся в нем копаться. Катя, стоя у стола, продолжала размышлять о колдунах, троллях и прочей мистике. Происшедшее понемногу укладывалось в ее голове. Она не задавалась вопросом: было ли это на самом деле, не привиделось ли? Катя доверяла своим органам чувств. Видела — значит было. Значит — существует. И с этим фактом придется смириться. Тем более ей повезло: рядом оказался Карлссон, и ее не съели, как… Как, наверное, многих. Катины коленки перестали дрожать, и она решила, что всё происшедшее — ужасно, ужасно интересно!
«Этот тролль-Хищник что-то принес! — вспомнила вдруг она. — Отдал Карлссону сверток. Что он принес?»
— Что он тебе принес? — повторила Катя вслух.
— Тебе это будет неинтересно, — буркнул Карлссон, продолжая свои раскопки. — И, скорее всего, очень не понравится.
— А я так не думаю, — пробормотала Катя, разглядывая сверток.
Что-то продолговатое лежало в непрозрачном полиэтиленовом пакете. Оглянувшись на Карлссона (тот всё еще рылся в сундуке), Катя быстренько сцапала пакет, вытряхнула его содержимое на стол… и, взвизгнув, отшатнулась. Из пакета выпала отрезанная человеческая рука!
— Я же говорил, что тебе не понравится, — укоризненно сказал Карлссон.
Впрочем, он не сделал попытки спрятать ужасный предмет обратно в пакет, и Катя восприняла это как разрешение продолжать исследование.
Перебарывая отвращение, она подошла к столу, чтобы поподробнее рассмотреть страшную штуковину. Может, она — не настоящая? Муляж?
Какой там муляж! Самая настоящая рука. И пахло от нее отвратительно, просто тошнотворно: тлением и еще чем-то химическим.
Но Катя справилась с тошнотой и продолжила исследование. Судя по всему, это была рука женщины. Или ребенка. Нет, скорее женщины, поскольку ногти длинные и на них — остатки облупившегося красного лака. Отрезана она была повыше кисти. Далее не отрезана, а откромсана. Или отгрызена. Очень может быть, что отгрызена.
Катя вспомнила, какие клыки были у тролля. Побольше, чем у овчарки. Такими клыками не то что руку — ногу отгрызть молено.
— Это… Хищник … он ее съел, да? — заикаясь, спросила она.
— Не думаю. Он предпочитает свежее мясо, — Карлссон выпрямился, держа в руках нечто, напоминающее игрушечный кораблик.
— А тебе рука зачем? — не удержалась Катя.
— Для работы, — ответил Карлссон, не вдаваясь в подробности.
«Для ворожбы, зелье варить. Знаем-знаем, читали. Ну точно, он колдун», — подумала Катя.
Ей всё еще было страшно, но это был другой страх — будоражащий… и возбуждающий… С другой стороны, возиться с такими омерзительными предметами, как эта рука, ей совсем не хотелось.
«Нет, пожалуй, я не буду у него ничему учиться, — решила Катя. — Я только посмотрю, как он это делает…»
Карлссон между тем поставил «кораблик» на стол рядом с рукой.
— Попробуем еще раз… — пробормотал он. — Без спешки…
Катя села на табурет, облокотилась на край стола, пытаясь в блеклом свете лампы разглядеть, что там затевает «колдун».
Кораблик при ближайшем рассмотрении оказался именно корабликом. Игрушечной лодочкой, вырезанной довольно искусно и украшенной вдоль бортов руническими знаками. У кораблика была мачта с поперечиной, а вместо паруса — прядь светлых-светлых волос. Катя протянула руку к игрушке, собираясь рассмотреть ее поближе. Волосы на мачте зашевелились и приподнялись, словно наэлектризованные.
«Статический заряд», — мысленно определила Катя почерпнутое из школьной физики.
Еще она подумала, что лодочка эта ей почему-то не нравится. Была она какая-то неприятная… Как лежащая рядом отгрызенная рука.
— Не трогай!!!
Окрик Карлссона застал ее врасплох. Катиной нервной системе и так досталось сегодня. Она дернулась и опрокинула лодочку на бок.
— Сказал ведь: ничего не трогай! — сердито проговорил Карлссон, возвращая лодочку в прежнее положение. — Если…
И вдруг замолчал, завороженно уставившись на вставшую дыбом прядь-парус…
— Значит, всё-таки сид… — пробормотал Карлссон по-шведски, глядя на подсказчик. Волосяной парус раздувался, как будто под порывом ветра. «Ветер» несомненно дул в направлении руки. — Да, определенно, зацепил…
Катя наблюдала за его манипуляциями, обиженно выпятив губку.
— Думаешь, я совсем криворукая? Я игрушек и в детстве не ломала, — едко сказала она.
— Это не игрушка, — рассеянно произнес Карлссон, созерцая лодочку. — Это подсказчик. Инструмент такой…
— А что она подсказывает?
— Так, кое-что. Видишь?
Он продемонстрировал Кате шевелящиеся волоски.
— Да это просто статическое электричество!
— Какое еще электричество?
— Ты что, физики совсем не знаешь? А еще мужчина! — несколько высокомерно заявила Катя. — Во мне накопился статический заряд. Вот он и притягивает ко мне волоски, когда ты их ко мне подносишь!
— При чем тут ты? — досадливо пробормотал Карлссон. — Вот носитель! — Он ухватил оторванную руку и поднес к лодочке. — Ты тут совершенно ни при…
Волоски не шевельнулись.
— Ну вот! Что я тебе говорила! Это они на меня реагируют! Наверное, эта блузка всё-таки синтетическая, — проворчала Катя. — А написано — стопроцентный хлопок…
Карлссон отшвырнул руку и поднес лодочку к Кате. Медленно провел корабликом от Катиного плеча — к кисти. И волоски послушно взмыли вверх.
— Ну что, убедился? — с чувством превосходства сказала Катя. — И нечего со мной спорить!
Карлссон очень осторожно поставил лодочку на стол, повернулся — и Катя увидела его глаза. Обычно маленькие, прищуренные, глаза эти расширились и были сейчас очень похожи на глаза страшного тролля. И даже, кажется, чуточку светились.
— Убедился, — негромко произнес Карлссон. От звука его голоса у Кати по спине прошел озноб. — На тебе — метка сида.
Вот теперь Кате стало действительно страшно. Тролли, колдуны, отгрызенная рука… все эти ужасы могли свести с ума кого угодно… но они не касалось лично ее.
— Какая еще метка? — прошептала она, попятившись. — Какой сид? Не знаю я никакого сида… Карлссон, ты что?
— Сид! — Карлссон оказался рядом, взял ее за плечи и легонько встряхнул.
От этого «легонько» зубы Кати лязгнули, а ноги на мгновение оторвались от пола.
— Сид! Вы называете их эльфами! Когда он тебя пометил? Где он?
— Эльфов не бывает… — прошептала Катя. И вспомнила тролля…
«Если есть тролли, значит, должны быть эльфы…»
— Отпусти, мне больно!
