— Девушка, не бойтесь, мы вам — ничего плохого! — заявил один из них, хватая Катю за руку.
Его тон и действия категорически противоречили смыслу сказанного.
— Помогите! — крикнула Катя, безуспешно пытаясь освободиться.
Приостановился какой-то пожилой мужчина, но другой парень сказал ему:
— Иди, иди, дед, это подруга его!
— Я не подруга! — возмутилась Катя. Парни заржали.
Дед послушно двинулся дальше.
— Тихо, лялька, тихо, не то хуже будет, — с угрозой процедил тот, что держал Катю, прыщавый, в кожаной куртке с надписью по-английски «Чикаго буллз». — Никто тебе не поможет. Здоровье дороже. А вот и наша тачка…
У тротуара припарковалась потрепанная «восьмерка» с транзитным номером под стеклом.
Катя поняла, что дела ее совсем плохи.
— Пустите меня немедленно! — отчаянно закричала она, но крик ее утонул в рычании тройки здоровенных мотоциклов, торжественно и неторопливо проехавших мимо. Один из мотоциклистов приотстал, посмотрел на Катю… И тут же газанул, догоняя своих. И этот испугался!
— Сказал, не ори! — рявкнул парень и прыснул из баллончика Кате в лицо. Она инстинктивно зажмурилась, но всё равно вдохнула… И голова ее закружилась, ноги стали ватными…
Дверь «восьмерки» открылась, водитель вылез, откинул сиденье, Катю, отчаянно сопротивляющуюся, запихнули внутрь, машина тронулась… И вдруг оказалась в окружении мотоциклистов. Один ехал впереди, двое по бокам, причем — очень медленно.
Сзади тут же недовольно загудели…
Катя слышала это гудение, но уже ничего не видела. Перед глазами плыли разноцветные круги…
Очнулась она от резкого запаха нашатыря.
Она дернулась и попыталась увернуться от мерзкой ватки, но ее держали крепко. Зато спустя несколько секунд в голове у Кати прояснилось, и она увидела над собой довольно-таки страшную рожу, наполовину заросшую желтой бородищей и «увенчанную» голым загорелым черепом. Катя узнала его мгновенно: Коля Голый.
— Зачем вы меня… — непослушным языком пролепетала Катя.
— Очухалась, малышка, — с удовольствием констатировал хозяин «Шаманамы» и поднес к Катиным губам кружку с пивом. — Горло прополощи, помогает.
Катя отказываться не стала — пить хотелось ужасно. Желтобородый Коля ухмыльнулся.
Катя обнаружила, что сидит на диванчике в каком-то полутемном зале.
— Зачем вы меня увезли? — повторила вопрос Катя уже более четко.
Хозяин «Шаманамы» заржал. Его поддержала еще пара глоток.
— Слышь, Баран, она думает, что это мы ее свинтили! — заявил хозяин «Шаманамы», и трое окруживших Катю здоровенных мужиков покатились от хохота.
Катя разглядела позади них что-то вроде гардероба, а около гардероба — тетку в синем халате, взиравшую на Катю и ее окружение с большим неодобрением.
— Вообще-то это не мы, — сказал Коля Голый, и Катя наконец обратила внимание на то, что на нем — черная куртка из толстой кожи и такие же штаны. Двое остальных были одеты практически так же. Она сообразила, что это и есть трое байкеров, продефилировавших мимо, когда Катю затаскивали в машину.
— Спасибо… — пробормотала она.
— Спасибо не булькает! — ухмыльнулся хозяин «Шаманамы».
Тут Катя вспомнила о полученных деньгах, которые были в сумочке… А там еще и документы! Если они пропали…
Но сумочка лежала рядом, на диванчике. И деньги оказались на месте.
— Давайте я вас угощу… — пролепетала Катя. — Чем-нибудь…
— Гусары, молчать! — гаркнул Коля, и Катины спасители снова заржали.
— Всё, хорош, — сказал Коля. — Братва, пошли отсюда. На, мать, спасибо за лекарство! — Он сунул женщине в халате сторублевку.
Они все вывалились на улицу (Катю бережно поддерживали за локоток) и двинулись к мотоциклам. Катя сообразила, что это та же самая улица Рубинштейна. «Восьмерки» с транзитными номерами не было. Зато у тротуара валялась запомнившаяся Кате куртка с надписью «Чикаго буллз». Надпись сохранилась отлично, а вот у самой куртки был такой вид, словно по ней проехался грузовик.
— А-а-а, трофей! — Хозяин «Шаманамы» ловко поддел ногой куртку и послал ее в урну. — Гол!
— Он уселся на мотоцикл, похлопал по сиденью:
— Устраивайся, малышка, подбросим тебя домой. Куда тебе?
Катя уселась на теплое сиденье.
— Тут, рядом… — сказала она.
Ее подвезли к самому подъезду.
— В гости не напрашиваемся, — сказал хозяин «Шаманамы». — Мы помним, какой у тебя дружок грозный. Привет ему! Передай: пусть присматривает за тобой получше! И пусть заходит. Устроим матч- реванш!
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ,
в которой Катя получает в подарок тысячу с лишним американских долларов и строит планы на будущее
Однажды пришли гоблины в одну английскую деревеньку.
— Колдуны в деревне есть? — спрашивают. Испугались крестьяне:
— Нет, — говорят.
— Тогда с каждого — по мерке ячменя.
И так продолжалось года три, а потом крестьяне скинулись, наняли колдуна-эльфа, чтоб гоблинов отпугнул. Мерка ячменя — не много, но всё равно жалко. Гоблины пришли, как всегда, спрашивают:
— Колдуны в деревне есть? — Крестьяне расступаются, вперед выходит эльф.
— Ну я колдун, — говорит.
Гоблины расступаются, и выходит тролль.
— Ага, — говорит, — колдун! С колдуна — две бочки эля, а с остальных — по мерке ячменя, как обычно.
Катя бегом поднялась на последний этаж, полезла за ключами и только тогда заметила, что ее трясет.
«Всё обошлось, — мысленно уговаривала она себя. — Всё хорошо, волноваться не надо».
С третьей попытки попав ключом в замочную скважину, Катя наконец оказалась дома. Сил как раз хватило, чтобы поставить чайник. Кате было нехорошо — должно быть, еще не прошло действие газа. Ее мутило, лицо горело, руки дрожали. Катя всхлипнула. Ей вдруг ужасно захотелось домой, в Псков, причем прямо сейчас, и чтобы обратно не возвращаться.
Преодолевая слабость, она встала и сделала себе растворимого кофе. Когда кофе был выпит, противная дрожь почти прекратилась. Головокружение и тошнота тоже прошли. Катя перебралась к телефону и набрала Лейкин номер. Лейка оказалась дома.
— Але, — кашляя, произнесла она. — Катерина, ты?
— Лейка, привет… — быстро заговорила Катя. — У меня сейчас такое было! Похитить меня
