– Тимка, да ты живой! – радостно завопил Боня, потрясая мечом. – А я боялся, что тебя уже того! Уже зазеркалили! Экий я паникер, чесслово. А что у тебя здесь такое происходит? Ты зачем в эту банку залез?
– Потом, Боник, потом, – Тимка с размаху стукнул кулаком по стеклу. – Руби колпак! А то я сам вылезти не могу. Не получается что-то.
– Это я мигом. Отойди в сторонку. – Хозяйственный подождал, пока Тимка отодвинется подальше, а потом несколькими взмахами меча прорезал в колпаке отверстие. Тим вылез из ловушки, прихватив с собой молоток.
– А это зачем? – удивился Боня, посмотрев на деревянную кувалдочку. – Ты что, столярной работой решил заняться?
– Нет, – мрачно ответил Тимка, – воспитательной! – и со злостью стукнул молотком по колпаку. Стекло певуче загудело.
– Ага! – воскликнул Хозяйственный, что-то вдруг сообразив. – Так это, выходит, ты такой жуткий трам-тарарам на весь дом устроил? Который даже в Зазеркалье был слышен?
– Я, а то кто же, – уныло покивал Тимка. – Глупо, конечно, но что мне еще оставалось делать? Только бумкать. Насколько сил хватило.
– Э-э, не скажи, – улыбнулся Боня, – и вовсе не глупо. Если бы не твои бум-бумы, я бы никогда тебя не нашел! И вообще пропал бы в колдовском тумане. Навсегда… – Хозяйственный лихо подкрутил усы и хитро подмигнул Тимке. – Так что, Тимка, ты для меня как спасительный маяк сработал! Дал мне, понимаешь, верное направление. Как в бурю кораблю! – и Боня торжественно отсалютовал мальчику мечом.
– Ладно уж, – отмахнулся Тимка, – тоже мне, крейсер рыжеусый нашелся! Некогда сейчас друг дружку хвалить. Потом поболтаем! Лучше поплыли-ка Зеркальщика топить, – и, махнув в воздухе молотком, устрашающе крикнул:
– Полундр-ра! Свистать всех навер-рх! На абор-р-рдаж!!! – после чего сунул молоток под мышку и спокойно добавил:
– Пошли, что ли?
– Бедный Зеркальщик, – сочувственно вздохнул Боня и зашагал следом за мальчиком.
Глава 14
Новый друг
Еще издалека Тимка понял, что Зеркальщик все-таки поймал беглого дракончика: колдун, стоя спиной к приближающимся людям, ожесточенно пинал лежавший на полу сачок зеркальным башмаком. А из-под сетки сачка доносился яростный крик и время от времени вылетала узкая струя пламени, острая и длинная.
– Чего он делает? – шепотом спросил Боня. – С пустым огнеметным сачком воюет? Ну и псих. – Разумеется, Хозяйственный не видел дракона.
– Потом объясню, – ответил Тимка, одновременно примериваясь молотком для броска, – когда время будет, – и со всей мочи швырнул кувалдочку в Зеркальщика. Издалека, не целясь.
– Стой! – запоздало крикнул Боня, впустую хватая Тимку за руку. – Зря ты! Промажешь.
И был прав, потому что Тимка и впрямь крепко промахнулся – кувалда летела явно мимо Зеркальщика.
Колдун вздрогнул, услышав вопль Хозяйственного и, не оглядываясь, метнулся в сторону, точнехонько навстречу кувалде. Деревянный молоток звучно треснул Зеркальщика по голове, и колдун, даже не охнув, плашмя рухнул на пол.
– Ты зачем в него свою бандуру кинул? – сердито воскликнул Боня, трусцой подбегая к поверженному колдуну. – Вот, небось пришиб его до смерти! Какая жалость.
– Очень уж хотелось, – пояснил Тимка, – извини, не удержался. А чего это вдруг ты его зажалел?
– Да не его я жалею, а себя, – Хозяйственный торопливо пощупал пульс на руке колдуна, потом на шее. – Надо же, мертвый… Я ведь с ним подраться хотел! Как и положено в таких случаях – могучий и красивый король-освободитель против гнусного колдуна-чернокнижника. Классический поединок! А ты мне все удовольствие испортил, елки-палки.
– Это кто здесь могучий освободитель? – с подозрением спросил Тимка. – Ты, что ли?
– А кто тебя из-под колпака освободил? – напомнил Бонифаций. – Забыл уже, да?
Тимка не нашелся, что ответить, и лишь развел руками.
– Эй ты, хвастун-красавец, – прозвенел нетерпеливый голосок, – бросай шею колдуну мять! Он уже полвека, как дохлый, можешь не сомневаться. Ты вот что – пока Зеркальщик не очнулся, отправляй-ка его поскорей в Безвозвратное Зазеркалье! Сам справишься или подсказать, как?
– Тимыч, хватит дурака валять! – рявкнул, не оборачиваясь, Хозяйственный. – Прекрати издеваться надо мной. И нечего пищать, как резиновая игрушка!
– Я не пищу, – возмутился Тимка, – это дракон. А я вообще молчу.
– С вами, балбесы, не пищит, а разговаривает великий дракон Огнебойный Громоштурм! – не на шутку взъярился голосок. Тяжелый железный сачок, до того мирно лежавший на полу, задергался и рывками пополз в сторону Хозяйственного, царапая мрамор пола острыми шипами ручки.
– Батюшки, – перепугался Боня и отпрыгнул от ожившего сачка в сторону. – Это еще что такое?
– Дракон это, – пояснил Тимка, отступая на шаг от обманчиво пустого, но очень свирепого сачка. – Невидимый. Порода такая! Его Лурда когда-то поймала и Зеркальщику в обмен на зеркало отдала. Он у колдуна раньше в клетке сидел, но все-таки ухитрился удрать.
– Дурачье! – визгливо перебил мальчика дракон. – Скорее, как можно скорее суйте колдуна в Безвозвратное Зазеркалье. Умоляю – быстрей! Это наш последний шанс.
– А как? – деловито спросил Боня. Он уже пришел в себя от удивления и был готов к решительным действиям.
– Суешь колдуна в магическое зеркало, – стал торопливо объяснять голосок, – и закрываешь вход из него другим магическим зеркалом. Чтобы они друг в дружке отражались! И плотно их сжимаешь. Все! Из такого коридора выхода нет никому, даже самому Зеркальщику.
– Два магических зеркала! – ужаснулся Хозяйственный, лихорадочно оглядываясь по сторонам. – Да где же я их возьму, сразу два?
– Давай сюда свою рубалку! – Тимка схватил поданный Боней «трический» меч. – Освободи дракона и бегом тащи колдуна к зеркалу – к тому, во всю стену. Где ты меня из-под колпака выпустил! – последние слова мальчик крикнул на бегу.
Тимка остановился возле зеркала, перевел дух. Потом решительно поднял меч и осторожно, не торопясь, принялся резать стекло молнией. Зеркало визжало и стонало под нажимом голубого лезвия, но не рассыпалось: Тимка уверенно выкраивал из зеркального полотна два одинаковых куска, две заготовки для будущего Безвозвратного Зазеркалья. Вот вывалился первый кусок, со звоном упал на пол и не разбился – Тимка порадовался, что зеркало настолько толстое и прочное, – следом выпал и второй кусок. В двух квадратных дырах на стене тревожно заклубился магический туман.
– Готово, – Тимка обернулся. – Боня, поддай газу! Как там наш клиент, не очухался?
Клиент не очухался: Хозяйственный бегом тащил за собой колдуна, прихватив его за ноги, – голова зеркальщика со стуком подпрыгивала на стыках мраморных плит. Что, само собой, здоровья ему не прибавляло и в чувства не приводило.
– Зеркала готовы? Отлично, – прозвучал над Тимкой возбужденный голос дракона. – Сейчас я их поставлю как надо. – Лежавший на полу кусок стекла вдруг сам собой медленно приподнялся, встал вертикально и прислонился к стене, зеркальной стороной наружу. Следом за ним так же встал и другой кусок.
– Куда? – срывающимся голосом спросил Хозяйственный, подтаскивая безжизненное тело колдуна к зеркальной стене. – Куда чуду-юду девать будем?
– Сюда, – мальчик приглашающе указал рукой, – давай, заталкивай.
– Ага, – кивнул Боня, поднатужился и впихнул колдуна в ближайшее зеркало, ногами вперед.
Зеркальщик – там, в плоском Зазеркалье, – издал тихий стон и пошевелился.
– Закупоривай! – скомандовал из вышины невидимый дракон. – Сами управитесь или помочь?
– Сами управимся, – Хозяйственный, крякнув, с трудом поднял второй зеркальный кусок и припечатал им зеркало с колдуном.
Тяжелый гром прокатился по волшебному дому; протяжный вопль далеким эхом донесся до Тимки из сложенных вместе зеркал:
– Нет, только не это-о-о!.. – и стало тихо: Зеркальщик канул в Безвозвратное Зазеркалье.
– Очень хорошо, – довольный голосок дракона прозвучал где-то совсем рядом, между Тимкой и Боней. – А теперь отойдите в сторону, мне надо щель между зеркалами проварить. Чтобы никто и никогда не выпустил Зеркальщика на волю! – в воздухе сверкнул острый язычок почти белого пламени и лизнул толстую кромку состыкованных вместе зеркал; кромка в этом месте сразу налилась вишневым светом и стала постепенно оплавляться.
– Ишь ты, до чего профессионально работает, – уважительно произнес Боня, глядя, как аккуратно свариваются края зеркальной ловушки, – такой маленький, что и видеть нечего, а жару в нем, как в гномьем железоплавильном горне! Аж сюда печет.
– Угу, – Тимка прикрыл лицо ладонью от жара сварочного пламени. Помолчал, а затем задумчиво спросил у Хозяйственного:
– Слушай, а чего это мы Зеркальщика попросту не заморозили? Ведь это куда как проще было бы.
– Ха, и то верно! – удивился Хозяйственны. – Действительно, почему? А-а, ну да – нами же этот… как его… великий мухобойный гробостук командовал! Даже подумать не дал, сразу приказывать начал. Тю, чудилка невидимая!
Наконец язычок пламени погас, и в подвале стало заметно прохладнее.
– Все, – радостно пропел голосок, – а теперь удираем со всех ног.
– Чего это вдруг? – запротестовал Хозяйственный. – Маленький я, что ли, столько бегать? Полдня по дому шастаю, и все бегом! От колдуна удирал – бегом, за колдуном гонялся – опять бегом. Надоело уже. Это пусть Тимка бегает, у него ноги резвые, а я пойду степенно и не торопясь. По-королевски.
– Ну как хочешь, – равнодушно ответил голосок, – а я лично погибать не собираюсь. Сейчас весь дом рушиться будет, это я точно знаю. Так что я полетел, а вы гуляйте себе, раз такое дело. По-королевски, не спеша.
– Эй! Эй! – спохватился Хозяйственный. – Но это же совсем другое дело! Куда бежать?
– За мной, – крикнул уже издалека невидимый дракон, – я вам дорогу огнем укажу, – и плюнул огненной струей в пол; на полу растеклась кипящая лужица жидкого пламени.
– Бежим! – Хозяйственный схватил Тимку за руку. – Ориентируемся по лужам. Ты, Тим, главное, не наступай на них, а то ноги промочишь! До волдырей на пятках, – и рванул вперед.
Выбраться из лабиринта комнат с таким провожатым оказалось проще простого: похоже, дракон знал план зеркального дома еще лучше, чем Тимка – таблицу умножения. Во всех залах и кладовках, где когда-то проходили бравые охотники за колдунами, оказывается, имелись тайные двери, через которые можно было запросто попасть куда угодно. Вот через эти замаскированные проходы дракон и вел за собой Тимку с Боней, самостоятельно открывая перед ними двери и любезно помечая нужный вход лужицей огня.
Через десять минут спринтерского бега Боня, а следом за ним и Тимка наконец выбежали на волю. Причем вовсе не из той двери, через которую они попали
