- Приятного вечера, Джейк, – снова улыбнулась Мэгги и открыла дверцу. – Завтра в семь на этом месте. Не проспите.
Нью-Йорк. Февраль 1934 г .
Шон Хоук – живой, подвижный молодой мужчина лет тридцати с внешностью типичного ирландца, только не рыжий, а черноволосый, ростом немного уступавший Гурьеву, пусть и не настолько, чтобы потеряться в его тени – взволнованно мерил огромными шагами свой небольшой кабинет. Мэгги и Гурьев сидели в креслах друг напротив друга возле письменного стола и следили за мечущимся Шоном: Гурьев – с невозмутимой улыбкой, Мэгги – с тревогой и умоляюще. Хоук посмотрел сначала на Гурьева, потом на девушку:
- Это просто ни в какие рамки не укладывается… Как вы это себе представляете, Джейк?
- Понятия не имею, – пожал плечами Гурьев. – Это ведь вы – профессионал сыскного дела, Шон. Вам и карты в руки.
- Легко сказать, – пробурчал Хоук, косясь на Мэгги.
- Давай, я попробую поднять всё, что было напечатано о контактах Рассела с русскими, – сказала Мэгги. – Может быть, всплывут какие-то имена, даты. И потом, он наверняка устраивает показы своих коллекций. Не может же быть, чтобы он любовался ими в одиночестве?
- Хорошо. Начнём с этого, детка. А я попробую найти кого-нибудь, кто с ним знаком поближе, – Хоук вернулся к столу, снова взял в руки рисунок кольца. – Удивительная вещь! Вы не производите впечатления романтика, Джейк.
- Дело не в романтике, Шон, – Гурьев прищурился. – Это кольцо – не просто имущество моей семьи. Это исторический персонаж, и место его – именно на той исторической площадке, откуда его так грубо и беспардонно выдрали. С этим кольцом связано немало преданий и легенд, которые я назвал бы мистическими, если бы верил в мистику хоть на йоту.
- А вы не верите?
- Нет.
- Несмотря на ваше появление здесь?
- А вот представьте себе.
- Вы любитель парадоксов.
- Вовсе нет, Шон. Я сугубый практик. Заумное теоретизирование вовсе не относится к перечню моих пороков. Или добродетелей, неважно.
- Ну, хорошо. Давайте тогда приступим к…
- Один момент, Шон.
- Да?
- Я надеюсь на место в команде. У меня есть кое-какие навыки, которые могут оказаться очень кстати.
- Вы шутите.
- Отнюдь. Я собираюсь поучиться вашим методам. Мне кажется, это не будет лишним.
- У меня не школа для начинающих сыщиков, – фыркнул Хоук.
- А я не ученик. Я подмастерье.
- Мне кажется, нам не стоит отказываться, Шон, – подала голос Мэгги. – Джейк уже продемонстрировал совсем нешуточные для новичка таланты.
- Вы мне льстите, Мэгги, – скромно опустил очи долу Гурьев.
- Немного, – не стала отпираться девушка. – Совсем немного. Но помощник, который ещё и платит тем, кому помогает, – согласитесь, такая удача выпадает нечасто.
- Ну, отлично, – проворчал Хоук. – Двое на одного… Когда это вы успели сговориться, голубки?
- Вчера вечером, – обворожительно улыбнулся Гурьев. – Давайте обсудим финансовые вопросы.
- Превосходно, – Мэгги поднялась и направилась к двери, что вела из кабинета Хоука в приёмную. Взявшись за ручку, повернулась и улыбнулась обоим мужчинам: – Пойду, подготовлю бумаги.
Вот, подумал Гурьев. Что же это такое? Славный парень и отличная девчонка. Умница, симпатяга, не жадина, – всё, о чём только и может мечтать славный парень. А кожа у неё просто восхитительная. И цвет, кстати, мне жутко нравится. Ты дурак, Шон. Или ты хочешь стать президентом Соединённых Штатов?
Посмотрев на закрывшуюся за девушкой дверь, Гурьев продемонстрировал Хоуку все свои тридцать два великолепных зуба:
- Хотел сказать вам одну вещь, Шон.
- Какую?
- Если вы не женитесь на ней, смело можете претендовать на титул чемпиона мира по кретинизму.
- Это не ваше дело, приятель, – покраснел детектив.
- Ошибаетесь, – покачал головой Гурьев. – Хотите вы этого или нет, Шон, но вы уже попали в зону моего личного пространства. А это значит, что вы мне не безразличны. Оба.
- Какое ещё такое личное пространство?!
- Как-нибудь объясню при случае, – несколько зловеще пообещал Гурьев. – Так что подумайте.
- Я подумаю, – хмыкнул детектив.
- Подумайте хорошенько, Шон. И не очень долго. Потому что все мы люди, а Мэгги – не из тех, кто будет вечно ронять слёзы над портретом прекрасного принца в образе начинающего пинкертона. Я пока не наблюдаю у вас никаких особенно выдающихся достоинств, Шон, в награду за которые вам полагается такое чудо, как Мэгги. Наверное, вы просто счастливчик.
- А кто вы такой, чёрт подери?! – проревел Хоук.
- Наставник заблудших, – без тени улыбки проговорил Гурьев.
- Идите вы к чёрту со своими проповедями, – буркнул, остывая, детектив. – Лучше расскажите, с чего вы, к примеру, собираетесь начинать?
- Ну, по-моему, не будет лишним понаблюдать за объектом.
- Очень остроумно. И что это, по-вашему, даст?
- Не знаю, – беспечно пожал плечами Гурьев. – Наблюдение располагает к размышлению. Мало ли, что нам доведётся увидеть?
Ему требовалось вывести детектива 'в поле', заставить его начать наблюдение. Дальше всё должно было пойти быстрее. Своего Гурьев добился: Хоук, ещё немного поворчав, решил, что желание клиента – закон.
Нью-Йорк. Февраль 1934 г .
Детектив с честью выдержал маленький экзамен, который устроил ему Гурьев. Слежку за Расселом он засёк мгновенно.
- Это что, конкурирующая фирма? – Хоук подозрительно уставился на Гурьева после того, как вдоволь налюбовался на троицу, сидящую в машине напротив входа в 'Рассел Энтерпрайз', одного из самых новых и фешенебельных небоскрёбов Манхеттена, возвышавшемся на пересечении Бродвея и Шестой улицы.
- Очень возможно, – кивнул Гурьев. – Однако я их не нанимал, если вы об этом.
- И что это значит?!
- Думаю, именно это нам и предстоит определить.
