Хравнефьорд… Но изменить судьбу не в человеческой власти. Слезы отчаяния поползли по ее щекам, и Хельга даже не смела поднять рук, чтобы их утереть.
— Может быть, он все же явится просить прощения, — глухо подал голос Даг, мучительно сочувствуя Хельге, которой ничем не мог помочь.
— Сомневаюсь, чтобы Стюрмир конунг научил его смирению. — Хельги хёвдинг покачал головой.
Люди в гриднице молчали, изредка переглядываясь. Раздор с Лабергом всем был неприятен, но Брендольв тогда на тинге сам выбрал свою судьбу. Теперь ничего не изменишь.
Через день после этого, когда «Рогатая Жаба» уже вовсю готовилась к новой дороге, в усадьбу Тингвалль прибыли гости из Лаберга. Далла привезла с собой сестру и почти всех своих женщин для большей пышности, но держалась скромно, приветливо, почти ласково, словно сожалея о прохладной первой встрече.
— Я подумала, что ты, хёвдинг, можешь обидеться, что я не приняла твое гостеприимство, — говорила она хозяину в гриднице, куда была немедленно проведена и посажена на скамью, которую хёвдинг велел скорее покрыть тканым ковром. Красным по синему там была выткана фигурка молодой женщины с ребенком, что стоит на берегу и смотрит, как к мысу подходят боевые корабли. А под мысом лежит среди мертвых тел великан с мечом в груди — Сигмунд Вёльсунг, муж Гьёрдис и отец Сигурда… — Я могла бы провести какое-то время и у тебя, — продолжала Далла. — Но только не так, чтобы обидеть Гудмода хёльда О, я умею ценить преданных людей!
И Хельги хёвдинг верил, что принимать в гостях эту женщину и впрямь счастье для всякого дома. Далла, дочь Бергтора, так несокрушимо верила в бесценность своей особы, что эта вера заражала каждого, кто оказывался рядом с ней. Возникающей откуда-то неприязни хотелось стыдиться как предательства. При упоминании о преданности хёвдинг смутился, усмотрев в этом намек на свое отступление, но Далла мягко, почти нежно прикоснулась к его руке.
— Я ценю их даже лучше, чем мой муж конунг — да пирует он со славой в Валхалле! — с глубоким чувством скорбящей любви добавила она. — Может быть, он не всегда был прав. Особенно тогда, когда восстановил против себя род Хильмира конунга. Я хотела бы, чтобы Хеймир ярл был нашим другом. Скажи ему об этом, хёвдинг. Я уверена, что Хеймир ярл не захочет видеть врагов в женщине и ребенке. Ведь мелкая мстительность недостойна его!
— Он воЕсе не собирается вам мстить, — поспешил уверить ее Хельги хёвдинг. — Наоборот, он хотел дружбы с нашим конунгом. Хеймир ярл даже хотел…
К счастью, Хельги вовремя сообразил, что говорить Далле о замыслах Хеймира породниться со Стюрмиром никак нельзя. Ведь это родство должно было совершиться за ее счет, и она со своим ребенком оказалась бы оставлена мужем. Пожалуй, раньше Хеймир ярл и правда был ей но лучшим другом!
Вскоре Хеймир появился сам и тем избавил хёвдинга от необходимости говорить за него.
— Я рад приветствовать тебя здесь, Далла, дочь Бергтора, и надеюсь, что ты не сочла меня неучтивым! — спокойно сказал он и присел рядом на скамью. Ему хотелось знать, с чем она явилась на этот раз. — Надеюсь, Гудмод хёльд встретил тебя как подобает?
— Лучше бы она там и оставалась, — шепнула Хельга брату, и Даг молча кивнул. Им обоим сильно не нравилась Далла, и они даже не подошли к ней, сдержанно поздоровавшись издалека. И оба были бы рады, если бы Хеймир ограничился тем же! О чем ему с ней разговаривать?
— Ах, для меня, бедной вдовы, такое утешение иметь рядом достойных, преданных людей! — говорила тем временем Далла. Ребенка она сегодня с собой не взяла и перебирала скромные серебряные обручья — не к лицу вдове конунга выглядеть бедной попрошайкой! — Мой род, мой брак с конунгом, хотя он и принес мне мало счастья, — Далла вздохнула от души и грустно отвела глаза, — обязывают меня заботиться о своей чести. И о моем сыне… Ты прав, Хеймир ярл! — Она подняла глаза к лицу Хеймира, и взгляд ее был полон смиренной печали. — Во время войны стране нужен настоящий конунг. Видит Повелитель Ратей, мой сын не посрамил бы своего рода, если бы у него было время вырасти. Хотя бы до двенадцати лет. А сейчас нам с ним придется скрываться. Я так рада, что встретила здесь таких доблестных, достойных людей.
Бедная женщина бросила благодарный взгляд на Хельги хёвдинга, потом опять посмотрела на Хеймира. И с трудом вспомнила, что же хотела сказать дальше. Невозмутимый сын Хильмира конунга вблизи показался ей так красив, что чисто женское восхищение мешало ей делать дело, и Далла злилась на саму себя. Его умное и сдержанное лицо наводило на мысль о готовности постоять за себя, не упустить даже малости из своих выгод, о способности защитить свою честь, имущество и род от любых посягательств. Приобрести такого человека в мужья было бы просто счастьем, и Далла волновалась, сумеет ли справиться с таким нелегким делом,
— Судьба моя была бы плачевна, если бы не нашлись преданные друзья, — повторила она, выигрывая время, чтобы собраться с мыслями. — Ведь и Гьёрдис, дочь Эйлими, когда-то надела платье рабыни, чтобы спасти маленького Сигурда от сыновей Хундинга, И ее жертва оправдалась. Она потеряла мужа, Сигмунда, лучшего из мужчин на всем свете, но боги сжалились над ней. Сигурд вырос за морем, у конунга Хьяльпрека, и стал даже более доблестен, чем его отец. И имена Альва конунга и Хьяльпрека конунга повторяются всеми с почтением — ведь они сохранили для мира величайшего из героев!
Округлые щечки Даллы разгорелись розовым, нежным, как лепесток шиповника, румянцем, серо- голубые глаза заблистали как звезды, и взгляд, брошенный на Хеймира, был так влажен и нежен, что у него дрогнуло сердце.
«Ага!» — одновременно прозвучало в голове. Не слишком внятно, но сам он себя понял.
— Я могу быть только рад, что боги сохранили тебя и твоего ребенка, — ответил Хеймир, никак не выдавая того «ага». — Надеюсь, что Гудмод хёльд окажется не менее надежен, чем Хьяльпрек, а я постараюсь, чтобы на восточный берег Квиттинга фьялли не пришли и тебе больше не пришлось уносить твоего сына от смертельной опасности.
— Ах, я так благодарна… — воодушевленно начала Далла, усилием воли подавив первое разочарование от его ответа.
— Это мой долг, — учтиво перебил ее Хеймир, точно спешил отказаться от незаслуженной похвалы. — Ведь ты, быть может, слышала, что я обручен с дочерью Хельги хёвдинга.
Хеймир посмотрел на Хельгу, сидевшую вместе с Дагом напротив, позади очага. Далла проследила за его взглядом и только теперь, пожалуй, впервые заметила дочь хёвдинга. Да и чего там замечать? Девочка как девочка, едва научилась носить женское платье. Наверное, еще где-нибудь в углу валяются кучей деревянные куклы в неряшливо сшитых рубашонках — жалко выбросить!
И тут же она перевела взгляд на лицо Хеймира. Обручение еще не свадьба. Да и свадьба не Гибель Богов, поскольку отказаться от жены почти так же просто, как и взять ее. Конечно, если не боишься мести ее оскорбленных родичей. А Хеймир, сын Хильмира, может не бояться Хельги хёвдинга. Так что еще не все потеряно.
Ничем не выдав своей досады от первой неудачи, Далла прогостила в Тингвалле еще три дня и была со всеми добра и приветлива. Поначалу она встревожилась, что Хеймир ярл сам уплывет за войском, но Эгиль отплыл на «Жабе» один, если не считать Оддлауга Дровосека с его десятком, взятого для надежности. Не теряя времени даром, Далла подолгу беседовала с хёвдингом и с Хеймиром, со сдержанной благородной горечью говорила о своих потерях, а меж тем зорко наблюдала за Хеймиром и Хельгой. Конечно, честь помешает ему быстро отказаться от невесты, но если он сочтет отступление от нее выгодным… А он выглядит достаточно умным человеком, способным понять свою выгоду! И что она за невеста для такого человека, эта Хельга! Далла почти не слышала голоса Хельги и потому считала ее чуть ли не дурочкой. И, уезжая через три дня назад в Лаберг, уже возмущалась несправедливостью судьбы, которая предложила доблестному Хеймиру ярлу такую недостойную пару, и была полна желанием эту несправедливость исправить.
На другой день Далла уже утром послала Фрегну отыскать Брендольва. Услышав, что вдова конунга зовет его, он явился, хмурый и невыспавшийся. Ему теперь плохо спалось. Далла ждала его в женском покое, сидя на меховом покрывале которое привезла с Острого Мыса, и держа на коленях ребенка. Глянув на нее, Брендольв вспомнил другое, похожее свидание с этой женщиной. Там еще присутствовал Вильмунд конунг… И вот, Вильмунда скорее всего нет в живых, и никто даже не знает толком, где и как он погиб;
