Его поразило удивительное сходство между селением и людьми, поймавшими их с Вейном. Настволье Каменной Мощи выглядело ужасно неухоженным, а его обитатели казались самыми ленивыми неряхами в Стране. Дно каньона вокруг их домов было завалено мусором и отходами, и люди носили свои рваные накидки с таким равнодушием, словно дыры на одежде считались здесь признаком хорошего тона. Но, несмотря на грязные лица и затрапезный вид, многие из них отличались сытой тучностью. То же самое можно было сказать и о зданиях настволья. Дома стояли на массивных сваях, защищающих жилища от воды, которая бежала по дну каньона в периоды дождевого солнца. Деревянные срубы выглядели крепкими и тяжелыми, но состояние стен говорило о небрежности и лени – там и сям в них зияли дыры. У многих лестниц, ведущих к дверям, отсутствовали перила, а некоторые ступени были сломаны или истерты.
Проходя по этому беспорядочному скоплению домов, Кавинант недоуменно озирался по сторонам. “Невероятно, – думал он. – Как могли эти беззаботные люди выжить под Солнечным Ядом?'
Однако их беспечность носила исключительно бытовой характер. Вглядываясь в глаза обитателей этого настволья, он находил в них страх, помноженный на задиристую ненависть. Они напоминали ему Друлла-Камневого Червя – пещерника, который едва не погиб из-за своей страсти к Камню Иллеарт.
Конвоиры привели Кавинанта к самому большому в деревне дому.
– Гравелинга, выходи! – закричал вожак.
Через несколько минут на крыльце появилась высокая женщина, которая гордо спустилась по лестнице. На ней было платье изумрудного цвета – первое яркое одеяние, которое Кавинант увидел в этой деревне. Несмотря на пожеванный вид, ее одежда, как ни странно, оказалась целой и без дыр. Нечесаные волосы в беспорядке вились по плечам. Бесстрастное выражение лица было явно напускным – об этом свидетельствовали заплаканные глаза и дрожащий подбородок.
Присутствие в настволье гравелинги несколько смутило Кавинанта. Прежде уклад жизни в наствольях и подкаменьях сильно различался. Но Кавинант понимал, что постепенно такое различие должно было исчезнуть. После поражения Презирающего жители многочисленных деревень перестали вести обособленный образ жизни и уже долгое время общались друг с другом. Вот почему в подкаменье Кристалла люди ценили эг-бренд с ее деревянным лианаром, а в настволье Каменной Мощи всеми делами деревни управляла гравелинга.
– Ну что у тебя, Брэннил? – обратилась женщина к вожаку.
Тот толкнул Кавинанта в плечо.
– Гравелинга, – сказал он, – этот человек назвал имя незнакомки, которая была с теми двумя из подкаменья. – Помолчав, он мрачно добавил:
– Смотри. Он Полурукий. И носит белое кольцо.
Женщина взглянула на руку Кавинанта. В ее глазах запылал свирепый огонь безумства.
– Клянусь Каменной Мощью! – прошептала она. – Мы получим за него хорошую награду.
Кивнув головой, она подала условный знак, а затем пошла обратно в дом.
Кавинант молчал. Поведение женщины и упоминание о друзьях ошеломили его на несколько мгновений. Но он быстро стряхнул с себя оцепенение.
– Подожди! – закричал он вслед гравелинге. Женщина оглянулась и, будто вспомнив о чем-то, спросила:
– Брэннил, он применял против вас силу?
– Нет, гравелинга, – ответил тот.
– Значит, это не Полурукий. Будет сопротивляться, ударь его как следует.
Она вошла в свое жилище и закрыла дверь. В тот же миг чьи-то руки схватили Кавинанта и потащили к другому дому. Кто-то грубо подтолкнул его к лестнице. Не удержавшись на ногах, он упал на ступени. Несколько мужчин заставили его подняться по лестнице и впихнули в дверь с такой силой, что он отлетел к стене. Вейн следовал за ним. Никто его и пальцем не тронул, но он сам поднялся по лестнице, словно не желал расставаться с Кавинантом.
Дверь с грохотом захлопнулась. Щеколду завязали снаружи куском лозы.
Шепотом выругавшись, Кавинант опустился на деревянный пол, прислонился к стене и задумался над своей ситуацией.
Дом, в котором его заточили, имел лишь одну небольшую комнату. Сквозь многочисленные щели в стенах пробивался солнечный свет. Некоторые доски так прогнили, что их можно было выломать руками или с помощью ножа. Но в данный момент Кавинанта интересовала не свобода, а Линден. И еще он хотел найти Сандера и Холлиан. Кроме того, у него не было ножа. Да и на силу рук он тоже не надеялся.
Поразмышляв минуту над тем, не дать ли Вейну ту самую единственную команду, он все-таки решил не делать этого. Его положение еще не было столь отчаянным. Кавинант прижался лицом к стене и какое-то время рассматривал деревенские дома, наблюдая, как удлинялись вечерние тени. Однако он так и не увидел ничего, что могло бы дать ответ на мучившие его вопросы. Теснота лачуги угнетала его. Он чувствовал себя пленником, обреченным на смерть, – еще более беспомощным, чем в подкаменье Мифиль. Ощущение беды сжимало его сердце стальными тисками. Кавинант взглянул на Вейна и сжал кулаки, словно его оскорбляла пассивность юр-вайла.
Чувство гнева побудило Кавинанта к действию. Он вновь припал к щели в стене и убедился, что двое охранников по-прежнему стояли на своих местах. Осмотрев ветхую дверь, он выбрал место, где доски прогнили сильнее всего, и ударил туда ногой.
Хижина затряслась. Доски глухо затрещали.
Охранники вскочили и уставились на дверь.
Кавинант ударил еще раз. Три гнилые перекладины сломались, и в двери появилась огромная дыра.
– Эй, там, потише! – закричал охранник. – Будешь дурить, получишь по лбу дубиной, понял?
В ответ Кавинант пнул дверь еще раз. На пол посыпались щепки.
Охранники колебались. Им явно не хотелось открывать дверь, пока в нее колошматили ногой.
Кавинант нанес новый удар – сильнее прежних.
Один из охранников направился к лестнице. Другой побежал к дому гравелинги.
Злобно усмехнувшись, пленник продолжал пинать дверь, но уже не прилагая столь больших усилий. Когда гравелинга явилась, Кавинант нанес по двери последний удар, отошел к стене и сел на пол.
По команде гравелинги охрана поднялась по лестнице. Наблюдая за Кавинантом через дыру, они развязали запор и поспешно спустились на землю. Возможно, они опасались, что пленник собьет их с крыльца, открыв дверь очередным ударом ноги.
Но Кавинант не стал терзать бедную дверь и испытывать терпение караульных. Он медленно вышел и встал на пороге. Не успела женщина и рта открыть, как он крикнул:
– Мне надо поговорить с тобой! Она надменно взглянула на него:
– Я не хочу тратить на тебя свое время, пленник. Он не обратил на эти слова никакого внимания.
– Мне плевать на то, что тебе хочется или не хочется. Ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что я не обладаю силой. Почему же тогда Верные так жаждут моей смерти? – Он мрачно усмехнулся. – Спроси своих людей о том, что случилось, когда они напали на моего спутника.
По тому, как она прищурилась, стало ясно, что ей уже сообщили о неуязвимости Вейна.
– Я предлагаю тебе сделку, – продолжал он, не давая ей время на раздумья. – Вы для меня не представляете угрозы, но мне не хочется причинять вам вред. Я подожду, пока вы сами не отпустите меня. Более того, если ты ответишь мне на несколько вопросов, я перестану разрушать этот дом.
Ее взгляд, немного поблуждав, вернулся к Кавинанту.
– У тебя нет силы.
– Так чего же ты боишься?
Она не ответила. Кавинант видел, что ей хотелось повернуться и уйти, но она не решалась сделать это. Очевидно, ее достоинство уже было уязвлено каким-то образом. Помолчав с минуту, она хрипло прокричала:
