Эдю удивило, как резко изменился его приятель. Лицо обрюзгло и похудело. Возле рта по краям губ обозначились обвисшие мешочки. А ведь прежде красавчик был конфетный. Эдакий пастушок Вася с ромашкой и дудочкой. Кстати, звали Грошикова именно так - Вася. Только теперь от Васи и дудочки не осталось.
– Чем занимаешься? Все официантишь? - снисходительно поинтересовался он у Эди.
– Ага!
Грошиков невнимательно кивнул. Заметно было, что встретил он Эдю случайно и шутку с зажигалкой выкинул тоже случайно, зато теперь его сверлит некая мысль. От этой мысли он едва ли не облизывался.
– А жизнью как, доволен? - спросил он, быстро взглянув на Эдю.
– Все в шоколаде! - сказал Хаврон, не любивший жаловаться.
Грошикова ответ не удовлетворил.
– Что, все в шоколаде? И зарплата? И карьера? Лучше не бывает?
– Карьера прямо закачаешься. Кабинет в небоскребе, - серьезно подтвердил Хаврон, оглянувшись на бомбоубежище.
– А женщины?
– Вообще блеск! Влюбляются все поголовно, особенно когда узнают, что старый холостяк. Слишком назойливых приходится травить дустом. Три пшика в чай - и ночные телефонные звонки прекращаются, - заверил Эдя.
Грошиков с сомнением моргнул.
– Что, и пузо не мешает? - спросил он.
– Где ты видел пузо? Просто слишком много пивных углеводов поспешило разом превратиться в мышцы брюшного пресса, - обиделся Хаврон.
Грошиков поморщился.
– Слушай, я серьезно… Шуточки шуточками, но доволен ты жизнью или не доволен?
– Ну не особо. И дальше что? - огрызнулся Эдя, не любивший, когда его прижимают к стене.
– Значит, не доволен?
Получив требуемый ответ, Грошиков просиял, и улыбка на секунду превратила его в прежнего пастушка.
– Это хорошо, что ты все осознаешь! Осознать, что ты в тупике, что дальнейшего роста нет, - это первый важный шаг. Второй шаг - захотеть все изменить. Ну а третий шаг - изменить. Ты ведь хочешь все изменить?
Эдя осторожно пробормотал, что хочет. Грошиков даже подпрыгнул от энтузиазма.
– Слушай, брат! Тогда если хочешь, могу порекомендовать. Есть у меня отличный мужик! - сказал он.
– Зачем мне твой мужик? - не понял Эдя. Грошиков оглянулся и понизил голос:
– В том-то и дело, брат, что это не просто мужик. Гуру. Он здесь недавно. Раньше он был… ну в общем, где-то там у них. Тибет. Тянь-Шань. Гималаи. Я, признаться, не вдавался.
Эдя посмотрел на Грошикова с сочувствием.
– Он что, так и представляется? Мол, «приятно познакомиться: гypy»? - поинтересовался он.
– Ну не всем, конечно, представляется, а некоторым, самым верным. А так у него и по паспорту имя какое-то есть - что ж ты хочешь, он же в теле! А тело, он сам говорит, вроде мешка. Уж коли влез в него, то и живи по правилам - жри, пей, размножайся и так далее. Типа если уж сидишь в тракторе - так дави всех гусеницами. Ехать-то надо!
– Ничего себе логика!
– Да это я так, своими словами!… Только тсс-с! Никому ни слова! Я тебе как близкому и верному другу! Он здесь инкогнито! Просил, если и говорить о нем, то только верным людям. Он для того и на землю пришел! - горячо шептал Грошиков.
– Для чего для того? - спросил Эдя. Вопрос изумил Грошикова до крайности.
– Как для чего? Ну ты, брат, даешь! Сам соображай, зачем! Чтобы нести знание!
– Секта, что ли? - спросил Эдя, имевший простые, но прочные взгляды на мир.
Грошиков всерьез оскорбился:
– Зачем секта? Школа взаимного духовного роста. Понимаешь, взаимного! У всех, кто к нему ходит, сразу переть начинает! Как на дрожжах! Рост, карьера, деньги! Он глаза открывает, понимаешь? Слепые мы были, тыкались как котята, а теперь глаза во всю ширь!
– Как же он глаза открывает? - спросил Эдя недоверчиво.
– Да ты сам скоро поймешь! Такой человек зашкаливающий! С виду невзрачный, дряхленький, но в сердце у тебя как в книге читает! Но и суровый, конечно, чуть что не по нему - берегись. Привел я к нему на прием одну свою приятельницу, а она стала прикалываться. То да се, мол, сын у меня пропал, уж не знаю, что и думать. А мужик на нее посмотрел внимательно и говорит: «Сына у тебя никакого нет да и не будет уже. А вот зайди-ка ты к онкологу!» Она перепугалась и бегом к онкологу.
– И что нашли?
– Да нет, не нашли пока. Ты же знаешь врачей: пока ничего не видно, но продолжайте сдавать анализы. А точный диагноз только вскрытие покажет.
Грошиков затрясся от смеха. Смех у него был неприятный: точно трясли копилкой, внутри которой бренчала мелочь. Эдя поежился.
– И где живет твой гуру?
– Ага, проняло тебя! - торжествующе воскликнул Грошиков. - И меня в первую встречу тоже проняло! Я-то ехал к нему хохмы ради, а он как взглянул на меня - тут я понял: все, попал! Только учти - он не всех принимает… Человек не должен быть ему духовно чужд, иначе он не сможет ничем помочь. Прежде чем увидеть тебя лично, он захочет увидеть три твоих капли крови!
– Это еще зачем?
Грошиков затруднился объяснить.
– Так положено. Гарантия того, что ты действительно хочешь его видеть, а не от нечего делать. Так дашь три капли крови?
Эдю предложение не впечатлило. Он с детства терпеть не мог сдавать анализы.
– Как я тебе их дам-то? На зубок, как вампиру? - поинтересовался он.
– Зачем на зубок? Купим шприц одноразовый…
– Нет уж, - отказался Хаврон. - Не тянет меня!
– Тебе что, трех капель жалко? Доноры по стакану сдают, - сказал Грошиков.
Впрочем, настаивать он не стал. Взглянул на часы, хлопнул себя по лбу и заспешил.
– Извини, брат, я отчаливаю! У меня свидание! Клевая, я тебе скажу, девочка! Издали посмотришь - слюнки текут. Близко посмотришь - в обморок грохнешься.
Пока Эдя разбирался в этой запутанной характеристике, которую можно было растолковать и так и эдак, Грошиков подошел к дорогому джипу, припаркованному прямо на тротуаре, и с неосознанным собственничеством демонстрируя, что это его машина, небрежно похлопал ее по крыше.
– Мой рыдван! Ничего так - колесики пока крутятся.
– Ого! Отвертки нынче на подъеме? - оценил Эдя.
– Какие там отвертки? Я уж и забыл о них. Говорю тебе: три капли - и сразу переть начинает! Так что, согласен? Учти, это я тебе по старой дружбе! Не кому попало предлагаю!
– Я подумаю, - сказал Эдя.
Грошиков сел в джип и укатил, старательно нарушая все правила, которые можно было нарушить на коротком отрезке дороги. Эдя проводил его задумчивым взглядом. Судя по всему, дела у его знакомого шли неплохо.
– Вот тебе и гуру, - сказал Хаврон.
