— А мой меч? — спохватился Мефодий, разглядывая футляр.
— Меч оставь здесь. Я потом закину его в офис. Подростки с мечами в центре города рождают у добропорядочных прохожих нездоровые ассоциации... Мамай, останови, я сказала! Не переношу в машине присутствия тех, кто не желает со мной ужинать!
Мамай воспринял повторный приказ слишком буквально. Он затормозил так резко, что Мефодий чуть не вылетел через выбитое стекло. Едва Мефодий вышел, автомобиль с ведьмой и комиссионером сорвался с места и унесся.
Буслаев огляделся, соображая, где он находится. В этой части Москвы он никогда не бывал или, во всяком случае, не помнил, что бывал. Вечерело. Дома уже начинали смазываться и окутываться сизоватым туманом сумерек. Скользнув на удачу взглядом, Мефодий обнаружил большую светящуюся букву 'М'.
Спустившись в метро, Мефодий долго стоял у турникетов и рылся в карманах. Он сообразил вдруг, что у него нет с собой денег, чтобы купить карточку. «Ну не смешно ли? Вот уж Арей бы позабавился! Без двух минут повелитель мрака и не может войти в метро!» — подумал он с досадой. Контролерша в будке поглядывала на Мефодия с подозрением. И неудивительно. Хотя о лице Мефодия Улита и позаботилась, одежда его все еще выглядела так, будто ею мыли все центральные улицы города.
Мефодий отошел за колонну, напрягся и попытался воздействовать на турникет с помощью магии. Однако турникет оказался невосприимчивым. Чурбан просто какой-то, а не турникет. Сколько Мефодий ни напрягался, ему удалось только вырвать из стены взглядом какой-то совсем ненужный ему крюк, на котором он даже не сосредотачивался. Промучившись с минуту, Мефодий просто перемахнул турникет с разбегу и, сопровождаемый монотонным свистом контролерши, быстро помчался вниз по эскалатору.
Примерно час спустя Мефодий стоял на площадке перед квартирой Ирки. Ощущая, что нервничает, он надавил кнопку звонка. Позвонил и напряг слух, ожидая, пока в коридоре знакомо зашуршат шины. Однако все было тихо. Шины не шуршали. Лишь слышно было, как в глубине квартиры работает телевизор.
Лишь после второго звонка Мефодий услышал шаги. Дверь открылась. Мефодий увидел Бабаню. Бабаня стояла и смотрела на него с каким-то неопределенным выражением.
— Добрый вечер! — сказал он громко, стараясь громкостью заглушить неуверенность.
Бабаня ничего не ответила.
— Э-э... Добрый вечер! Это я, Меф! — повторил Мефодий растерянно.
Бабаня наконец молча и укоризненно отступила, пропуская его. Мефодий даже не стал заглядывать в кухню — он ощущал, что там никого нет, а сразу, неловко сбросив зашнурованные туфли, свернул в комнату Ирки.
Иркино кресло, стоявшее рядом с кроватью, было заложено книгами и одеждой.
Ирка сидела не за столом у большого компьютера, как это бывало всегда, а на кровати. Ноги укрыты пледом. На коленях стоял маленький столик вроде тех, на которых подают завтрак в постель. Только сейчас на столике помещался ноутбук. Чуть в стороне, ближе к подушке, лежала пластмассовая крышка от банки, а в ней — с полдюжины таблеток. Таблетки были маленькие, невзрачные. А Мефодий по собственным болезням давно усвоил: чем меньше таблетка, тем она противнее на вкус и сильнее по действию, а следовательно, тем хуже у тебя дела. Большие вкусные таблетки оказываются обычно невинными витаминами.
— Привет! — бодро сказал Мефодий.
— Взаимно! — отвечала Ирка.
— Что взаимно?
— Все взаимно. В данном случае взаимен «привет».
Мефодий сел рядом с кроватью на корточки.
— Ты злишься на меня? — спросил он виновато.
— Когда я злюсь — я лаю. Сейчас я не лаю — стало быть, не злюсь, — отвечала Ирка.
— А-а-а-а... — протянул Мефодий, ощущая, что увязает. — А мне почему-то кажется, что злишься...
Ирка не ответила, продолжая что-то печатать. На Мефодия она смотреть избегала.
— Ты где? — спросил Мефодий.
— Что где? А., в Интернете. В одном безумном форуме. Место, где собираются те, кого нет в природе.
— А где они есть?
— Где-нибудь, наверное, есть. Я же где-то есть, вот только непонятно где, зачем и почему, — сказала Ирка, решительно закрывая ноутбук.
Мефодий, продолжавший смотреть на нее, нашел, что кожа у Ирки желтоватая. Или это лампа отсвечивает? Он закрыл глаза и, даже не настраивая
Не задумываясь, как он это делает, Мефодий послал магический луч, соединивший его эйдос с эйдосом Ирки. Это была странная, очень странная связь — два эйдоса, две крошечные звезды, одна меркнущая, другая яркая, соединенные незримой пуповиной, по которой перетекали силы. От мощной батареи к слабой и уставшей.
Энергетическая пуповина просуществовала всего несколько кратких секунд. Затем Мефодий с непривычки не удержал ее, и она разорвалась. Но и этого оказалось достаточно. Хрупкая внутренняя связь, существовавшая у них некогда с Иркой, восстановилась. Эйдос Ирки стал несколько ярче, его вспышки сделались более продолжительными.
Ирка впервые быстро взглянула на Мефодия.
— Что с твоим лицом? — спросила она.
— Э-э... Упал с каче... с кровати, — сказал Мефодий.
— Ага. А кровать стояла на крыше небоскреба. Потом снова полез на крышу, снова упал и так двадцать пять раз. Угадала я?
— Примерно, — признал Мефодий.
— У тебя неприятности? — спросила Ирка.
Буслаев пожал плечами. Он затруднился бы сказать, было ли неприятностями то, что происходило с ним в последнее время. Или это уже стало образом его жизни?
Пытаясь сменить тему, он показал на два парных переходника, лежавших справа от Ирки под журнальным столиком.
— Брр! Жуть сколько проводов! Зачем они нужны?
— Где? А, эти!.. Желтый от лампы. Толстый бежевый — от процессора. Просто черный — от монитора. Чуть менее черный и тонкий — от зарядника, еще один совсем черный — от сканера, тот светлый — от принтера, этот крайний — от колонок, а этот я не помню уже от чего... Кажется, зарядка для аккумуляторов фотика.
— Как ты их отличаешь, эти три черных?
— Да их-то как раз запросто. Там есть шнуры, которые я вообще не помню от чего... Например, еще один белый и вон тот, крайний, синеватый... — легкомысленно сказала Ирка.
— Прискорбное признание. Но если мы уж затеяли этот электрический разговор, знаешь, как была изобретена проволочная сеть? — спросил Мефодий, радуясь, что ему удалось переключить разговор. — Один инженер, не помню точно его фамилии, экспериментировал с динамомашиной, к которой зачем-то понадобилось присоединить проволоку. Его коллега взял моток проволоки и пошел в соседнюю комнату. А там незадолго до того были вымыты полы, и получилось так, что он стоял в луже. В этот момент первый инженер чисто с научными целями несколько раз крутанул ручку динамомашины. Из соседней комнаты раздался вопль.
— Это правда? И что же, его убило? — рассеянно спросила Ирка.
— Кажется, нет. Разряд был небольшим. Радости первооткрытия это им не испортило. Правда, я не уверен, все ли было так на самом деле. Это версия Эди, а он часто сочиняет, — сказал Мефодий.
Ирка провела рукой по пледу. Мефодий со стыдом ощутил, что познавательная лекция на тему
