и не до конца разрешенных заклятий.
6. Появившаяся следом Мергиона с нунчаками, сбившая левый фланг противника с толку, а правый – с ног.
7. Необъяснимое стечение обстоятельств.
8. Камеры слежения, над которыми неожиданно вспыхнули яркие огоньки.
9. Динамики громкой связи, из которых вдруг грянуло «Вы арестованы!».
Порри Гаттер и Амели Пулен
Порри усиленно думал. Он схватил голову за волосы и потаскал ее из стороны в сторону. Стало больно, но все равно непонятно. Мальчик вздохнул и пожаловался Амели:
– Ничего в голову не приходит. Тут нужно проанализировать ситуацию… Эх, жаль Сена здесь нет!
Амели оглянулась на те разрушения, которые Сен совершил, пока здесь был.
– А что нужно-то? – спросила она.
– Нужно понять, как всю эту красоту, – Порри кивнул на экран, показывающий похищение ухогорлоносов, – передать в кабинет премьер-министра. Или ментодерам, которые его охраняют. Короче, кому-нибудь, кто пришел бы и навел шороху на этих гадов.
– А просто позвонить им нельзя?
– Мы тут немножечко… – Гаттер смутился, – перестарались, пока схему искали. Короче, теперь нельзя.
Из динамиков раздался звонкий боевой клич: «Держите меня…» и еще что-то неразборчивое.
– Кажется, – сказала Амели, – кто-нибудь уже пришел и наводит шорох.
– Оно, конечно, так… Смотри! Это автоматы! По Мерги стреляют!
– Ой, мамочка!
Гаттер бросился к проводам.
– Надо срочно найти кабель, по которому идет картинка из вольера, и соединить его с кабелем, который идет на экраны!
– На какие экраны?
– Да на любые экраны! Лишь бы их увидели!
– Тогда можно соединить их с любым кабелем, правильно?
– С любым? Ну да… Но найти кабель из вольера…
– Слушай, Гаттер, а ты можешь соединить все кабели вместе? А они пусть там сами разбираются!
Порри бросил взгляд на Амели, на монитор, который показывал отступающих к порталу похитителей, и решился. Острым, как заклинание
Картинка на мониторе стала меняться с калейдоскопической скоростью – к счастью, беззвучно. Порри, не отрывая взгляда, принялся один за другим выплевывать провода. Через десять секунд он добился того, что на одной половине экранов шла битва в вольере, куда как раз врывался Аесли, а на другой – прямая трансляция из кабинета Квадрита. Там было весело, хотя и не так, как в вольере.
– Ну! – прорычал Гаттер. – Смотрите! Бегите! Там же Сена пристрелят!
И мальчик заскрежетал зубами. Это привело к тому, что на всех мониторах остался вольер, зато звук пошел – но не из вольера, а из кабинета премьера.
– «…вы арестованы!» – прогремели динамики голосом Тотктонады.
Браунинг, Адвокатус и Браунинг
Бальбо Рюкзачини в душе был скромным писателем. Конечно, он надеялся, что литература влияет на жизнь, но веских доказательств тому до сих пор не получал. А вот сейчас, хотя совсем на это не рассчитывал, получил.
Стоило Бальбо произнести слово «защемился», как плавное течение жизни резко ускорилось. Тетраль Квадрит левой рукой картинно схватился за сердце, а правой – рванул ящик стола. Брэд Пейджер вскочил в боевую позицию «Отражение неизвестной угрозы». Грег Аесли щелкнул пальцами, на которых загорелись опасные оранжевые огоньки. Дик Гаттер соорудил Сферу Фигвамера, причем не пожадничал, прикрыв и Брэда с Грегом. Ромуальд просто рокировался со стулом, на котором сидел.
Отец Браунинг и Тотктонада, как две большие черные… простите, одна большая черная и одна большая серая птицы, налетели на Квадрита. Сыщик схватил премьера за левую руку, а Тотктонада резко задвинул ящик стола, прищемив магическому лидеру правую руку.
Тетраль взвыл. Рейтинг трансляции побил мировой рекорд.
– И вправду защемился, – завороженно произнес Бальбо. – Все-таки нет ничего сильнее художественного слова.
Оказалось, что есть. Совсем нехудожественные слова и выражения, которые выдал Квадрит, пока его оттаскивали от стола, оказались настолько сильными, что
Тотктонада обездвижил Тетраля стандартной служебной пентаграммой, а Браунинг извлек из стола второй кирпич с отчетливым отпечатком премьерского лба и черный квадратик.
– Кумулятивное заклинание затемнения, – определил следователь. – Редкая вещь. Очевидно, Тетраль собирался его использовать в конце передачи, но темнота наступила сама и раньше.
– Думаете, победили? – прохрипел развенчанный лидер нации. – Вы еще не видели моего Адвокатуса!
При слове «Адвокатус» министры нервно переглянулись. Угроза была нешуточной. Улик против Квадрита хватало, но что такое улики для Адвокатуса, дьявольского создания, который завтракал вещественными доказательствами, обедал свидетельскими показаниями, а ужинал процессуальными ошибками при задержании?
– Адвокатус вам не поможет, Квадрит.
«Ну наконец-то, – перевел дух отец Браунинг. – А то я уже начал волноваться».
В распахнутых дверях стоял второй отец Браунинг. За его спиной с трудом сдерживали смех оборотни в погонах, которые по достоинству оценили третий подряд приход одного и того же следователя[138].
В кабинете началось замешательство. Теперь, когда два одинаковых сыщика были ясно видны и слышны, слово «галлюцинация», а вслед за ним страшное слово «отставка» прозвучали в голове каждого из министров.
– Спокойно, – поднял руку Браунинг у стола, – это со мной. Это мой человек, он работает под прикрытием. Я ему доверяю как самому себе.
Браунинг в дверях хмыкнул, но тему развивать не стал, а повторил:
– Адвокатус гражданину Квадриту не поможет.
– Почему вы в этом уверены? – спросил Грег Аесли, первым приходя в себя. – Хороший адвокатус – это…
– Чур меня, чур! – воскликнул Дик Гаттер.
– …Точнее не скажешь, – согласился Грег. – У вас есть какое-то совершенно неопровержимое доказательство?
