– Что такое? – насмешливо произнес Мордевольт. – Штучка сломалась? Дай-ка посмотреть профессионалу!
Порри не отрываясь смотрел на индикатор: заряд набирался, но очень ме-е-е-едленно.
– Давай так, – предложил В.В., неспешным шагом направляясь к гаттеровой огневой позиции, – я чиню твою побрякушку, а ты за это помогаешь мне завоевать мир. Готов уступить половину. Какое полушарие предпочитаете?
«Еще пару секунд!» – мысленно взмолился Порри, наблюдая, как индикатор подбирается к отметке «Full». И эту пару секунд ему подарили.
– Аригато! – завопила Мергиона, отцепила от себя Черную Руку и бросилась наперерез Мордевольту.
Рука тут же догнала малолетнюю ниндзя и схватила ее за плечо, но на мгновение В.В. отвернулся, и Порри не упустил свой шанс.
–
Гаттер залег и посмотрел на излучатель. Если бы заряд уже набрался! Позиция для стрельбы была идеальная!
Враг Волшебников оглянулся, понял, что оказался в чрезвычайно невыгодном положении, и метнулся за Зеркало Исполнения Желаний.
«Full», – вспыхнуло на индикаторе зарядки.
– Не спеши, – начал уговаривать себя Порри, – спокойно. Стреляй наверняка.
Наступило короткое затишье, нарушаемое только междометиями Сена и короткими хрусткими ударами черных бойцов.
– Вы знаете, как я уважаю Бубльгума, – раздался хриплый голос прямо из-под руки стрелка.
Порри перекатился через себя и ошалело завертел головой.
– Спокойно! – сказал голос. – Это твой любимый предмет для уничтожения.
Стараясь не выпускать из виду свою главную цель, Гаттер скосил глаза. Голос проистекал из потрескавшихся каменных губ, валяющихся у постамента.
– Если хочешь прекратить весь этот балаган, – сказали философские губы, – стреляй по Зеркалу. Ответственность беру на себя. Мне-то теперь что?
– Порри! – закричал Сен, который по-прежнему занимал идеальную позицию для воздушной разведки. – Он Трубу достал! Стреляй!
Порри выстрелил в последний раз. Прямо в Зеркало.
Магический предмет не имел возможности уклониться. Протонный луч прошил его насквозь, отразился в тысяче осколков и на мгновение окрасил Зал, словно на профессиональном лазерном шоу. Сотни взрывов грянули одновременно в разных углах, и… наступила тишина.
Куда-то пропали и трепыхание Сена, и звуки битвы Мергионы с Черной Рукой, и издевательский голос Того-кто-похоже-решил-специализироваться-на-ходьбе-по-граблям.
«Я их всех убил, – подумал мальчик. – И сам умер». И потерял сознание.
Глава 22. На лаврах
Порри снилось, что он маленький транзистор в плате, выполненной по 0,13-микронной технологии. Он лежит и ждет, когда придет сигнал. После этого нужно быстро – очень быстро – изменить ноль на единицу или единицу на ноль. Но сигнала все нет. Порри раскрыл глаза и понял, что он не в плате, а в палате.
В окно весело светило неприветливое зимнее солнышко. Пахло спиртом. К спинке кровати была прикручена табличка, похожая на ту, которую Гаттер видел на больничной койке Мергионы.
Порри перегнулся через спинку, чтобы прочитать диагноз. Табличка гласила:
Колдовскую медицину начинали преподавать только на третьем курсе, поэтому латынь Гаттеру ничего не сказала.
Запах спирта усилился, и в палату вошла мадам Камфри с подносом в руках.
– Проснулся, победитель Мордевольта? – спросила главврач, снимая крышку с тарелки овсяного пудинга. – Давай-ка поешь, герой.
– Герой… – пробормотал Порри, припоминая подробности собственной госпитализации, – брякнулся в обморок, как девчонка.
– Это ничего, – успокоила мальчика Камфри, – даже в самых продаваемых книгах главные герои время от времени теряют сознание на пару-тройку месяцев. А потом к ним приходят друзья и толково рассказывают, чем все закончилось[125].
В подтверждение ее слов из-за занавески выскользнула Мергиона в белом маскхалате.
– Привет, Мерги! – обрадовался Порри. – А как ты узнала, что я уже проснулся?
– У меня свои источники, – таинственно ответила девочка, но мадам главврач рассмеялась.
– Слушай ты ее больше, эта ниндзя каждые пять минут тут объявляется, – сказала она, тактично выходя в коридор.
– Представляешь, – с места в карьер начала Пейджер, – Оливье Форест наловчился подделывать твою подпись! И даже успел продать пару десятков «личных автографов Гаттера», прежде чем я…
– Какой Форест? Мерги, ты о чем? – опешил Порри. – Ты про главное расскажи! В Мордевольта я хоть попал?
– Еще как попал! От него только плащ с дыркой остался и ошметки трубы! Их еле-еле за рамой от зеркала разыскали. А чего ты не ешь?
– Слушай, – сказал притихший Гаттер, – я ведь человека убил.
– Это еще вопрос, человек он или так, призрак, – возразила Мерги, – от человека что-нибудь посущественнее осталось бы.
– А он успел выстрелить из Трубы?
– Сейчас проверим, – прищурилась Пейджер. – Ну-ка, колдани-ка.
–
Тарелка с пудингом приподнялась над подносом и крутанулась вокруг своей оси.
– Хоп! – сказала Мергиона, ловко поймав собравшийся полетать пудинг и вернув его на тарелку. – А теперь я.
Девочка насупила брови, уставилась на поднос и строго приказала:
–
Поднос заклинание проигнорировал.
– Понятно, – загрустил Порри. – Прости, Мерги. Надо было мне не торопиться стрелять, а сначала…
– Порри, перестань, – отмахнулась Пейджер. – Это просто счастье, что Мордевольт в нас не выстрелил. Скорее всего, это действительно был призрак, а получить магическую силу привидения – спасибо, не надо[126].
– А-а-а, – облегченно протянул Гаттер. – А что Сен?
– А что Сен? Его теперь все Шалтаем-Болтаем дразнят, он в библиотеке отсиживается. Кряко такую
