голова. Много зданий хороших в Москве построил. А теперь что ни месяц, уходит из дома прямо в пижаме и в тапочках. В последний раз его выловили аж в самом Волоколамске. Так в пижаме своей и топал.
— Вы, конечно, нам рассказали очень грустную историю, — поморщилась Анна Константиновна. — Но к Альберту Поликарповичу это не имеет никакого отношения. Он до вчерашнего вечера был совершенно здоров и в полном разуме.
— Значит, раньше ни одного немотивированного ухода из дома? — был сильно разочарован Алексей Борисович.
— Ни одного! — и один голос подтвердили Анна Константиновна и Сергей.
— И тела нигде поблизости не обнаружено? — деловито осведомился Степаныч.
— Как вы можете! — гневно сверкнула глазами Анна Константиновна.
Обычно грозный Степаныч под ее взглядом заметно съежился. И, сняв с головы фуражку, стал вытирать носовым платком взмокшую, коротко стриженную седую голову.
— Действительно, погоди, Степаныч, — повернулся к нему капитан Шмельков. — Ты ведь все-таки не при исполнении.
Степаныч досадливо крякнул, но промолчал. Он и впрямь был не при исполнении. Хотя в глубине души давно уже мечтал тряхнуть стариной и, затеяв самостоятельное расследование, найти и обезвредить какого-нибудь крупного преступника, а еще лучше — целую банду. Цели у бывшего заслуженного работника органов правопорядка было две. Во-первых, Степаныч не сомневался: с успешно проведенным самостоятельным расследованием его акции в поселке Красные Горы резко повысятся. И тогда можно будет вести речь о значительном повышении жалованья. А кроме того, бывший заслуженный работник органов правопорядка мечтал утереть нос слишком, по его мнению, зеленому и неопытному капитану Шмелькову.
«В конце концов, — думал по этому поводу доблестный сторож, — Алешка должен понять, кто у нас здесь настоящий профессионал».
Вот почему Степаныч воспринял историю с Положенцевым как настоящий подарок судьбы. И немедленно задался целью довести это дело до конца. Конечно, бывшему заслуженному работнику органов правопорядка сделалось очень обидно, когда ему напомнили, что в качестве сыскаря он уже не при исполнении. Однако он тут же подумал:
«По должности встречают, а по результатам провожают. Так что держись у меня, Алешка».
Тем временем Алексей Борисович, вникая в обстоятельства дела, все отчетливей понимал, что случай и впрямь серьезный. Он принялся составлять протокол, то и дело уточняя какие-нибудь детали у Анны Константиновны и Сергея.
Степаныч сперва скучал. Затем вдруг совершенно случайно заметил четверых ребят, которые скромненько забились в угол гостиной. Круглое лицо Степаныча покраснело. У него с этой «подростковой компанией» давно были свои счеты. И бывший заслуженный работник органов правопорядка гаркнул:
— Почему на месте преступления посторонние? Попрошу срочно очистить территорию!
— Мы не посторонние, а свидетели, — немедленно возразил Петька.
— И вообще, дорогой мой друг Иван Степанович, — с уничтожающим сарказмом обратилась к сторожу Анна Константиновна. — Что вы тут распоряжаетесь?
— Мое дело, конечно, маленькое, — таким тоном ответил сторож, словно это было именно его дело. — Просто хочу Алексею поставить на вид, что при посторонних проводить следствие не положено.
— Погоди, Степаныч, — сказал капитан Шмельков. — Ребята вон говорят, что они свидетели.
— Ах, свидетели? — направил пытливый взор в сторону членов Тайного братства Степаныч. — Интересно, чему?
— Чему надо, тому и свидетели, — набычился Димка.
— Отвечай, когда старшие спрашивают! — с ходу завелся Степаныч. '
— Дай лучше я сам поговорю с ребятами, — спешно вмешался капитан Шмельков. — Ну, что вы там видели? — посмотрел он на четверых друзей.
— Да, собственно, ничего, — едва заметным жестом велев остальным помалкивать, взял на себя инициативу Петька. — Просто первыми оказались здесь утром. Дверь была открыта, а в доме никого.
— Как это никого? — встрял Димка.
— А кого ты тут видел? — насторожился Шмельков.
— Аргентума, — отвечал Терминатор. — Правда, он пришел уже при нас.
— Аргентума? — переспросил капитан. — Он что, тоже тут проживает?
— Естественно, — подтвердил Димка. — Уже пять лет.
— А вы говорили, хозяин живет здесь один, — осуждающе поглядел Алексей Борисович на Анну Константиновну и Сергея.
— Аргентум — это кот Альберта Поликарповича, — усмехнулась бабушка Димы и Маши.
— Тем более что он уже все равно сбежал, — счел своим долгом добавить Дима.
— Пго кота я вам все сейчас объясню, — вмешался дотоле внимательно слушавший Павел Потапович. — Этот гувяка Аггентум вчега ночью нанес визит кошке наших соседей. И они устгоивил настоящую вакханавию.
— Про кошек с котами после поговорим, — устало махнул рукою Шмельков.
— Совегшенно с вами согвасен, — поддержал его Павел Потапович. — Это я пгосто так. К свову.
— Если они, Алексей, кроме котов и кошек, ничего не видали, — снова возник Степаныч, — гони их отсюда.
— Как? И меня тоже? — закашлялся от обиды почтенный Павел Потапович.
— О вас вопрос не стоит, — успокоил его Степаныч. — Вы — человек всем известный и уважаемый. К тому же друг покойного.
— Почему покойного? — воскликнула Анна Константиновна. — Я, например, хочу верить, что Альберт Поликарпович жив!
— Извините, — немедленно стушевался Степаныч. — Это я так. В порядке рабочей версии.
— Еще одна такая рабочая версия, и вы покинете этот дом! — гневно взглянула на сторожа Анна Константиновна.
— Попрошу тишины. Не мешайте следствию, — мигом навел порядок капитан Шмельков. Все умолкли.
— Ребята, может, и впрямь пойдете на улицу? — попросил Алексей Борисович.
— Тем более что они все уже мне рассказали, — внесла ясность Анна Константиновна.
— Тогда идите, — повторил капитан Шмельков. Члены Тайного братства не спорили. Атмосфера в доме Положенцева явно накалялась. И Петька уже всерьез опасался, как бы Димка не ляпнул чего-нибудь лишнего.
— Ну так. Вырвались, — оказавшись на улице, выдохнул Командор.
— Я чего сказать хотел, — громко произнес Димка, — Вчера ночью…
— Не здесь, — перебил его Петька. — Пошли в штаб-квартиру. У меня, между прочим, тоже есть что вам сказать.
Все четверо спешно направились к воротам. Но не успели выйти из калитки, как услыхали пронзительный голос:
— При-иветик, ребята! Собрались, наконец? Перед ними стояла Люська Кузнецова. Ребята растерянно переглянулись. Но деваться уже было некуда.
— Мы собрались три дня назад, — лихорадочно думая, как побыстрей от нее отвязаться, ответила Маша.
— Ас тобой вот мы не знакомы, — уставилась маленькими, близко посаженными серыми глазками Люся на Настю. — Я Людмила, а ты?
— А я Настя, — улыбнулась рыжая девочка.
— Будем знакомы, — без особенной радости проговорила Люська и, глядя на участок Положенцева, резко сменила тему:
— А чего там случилось? Я видела, как Шмельков туда въехал. А с ним Степаныч при полном
