которыми не связано никакого вреда для духовного целителя. Однако иногда учитель, желающий значительно ускорить эволюцию учеников, может по доброй воле отработать их дурную карму в собственном теле.
Иисус выражал Себя как искупление за грехи многих. Если бы Он добровольно не вступил во взаимодействие с тонким кармическим законом причин и следствий, с Его божественными силами5, тело Его никогда бы не подверглось смерти через распятие на кресте. Таким образом Он взял на Себя карму других, в особенности учеников, в результате чего они очистились и стали способны воспринять вездесущее сознание Святого Духа, Которое позже сошло на них6.
Только познавший себя учитель может передать жизненную силу или перенести на собственное тело болезни других. Обычный человек не может применять этот йоговский метод лечения, да это и нежелательно, ибо нездоровый физический инструмент является помехой для божественной медитации. Индийские Писания учат, что содержание тела в хорошем состоянии является настоятельным долгом человека, иначе его ум не может сохранять фиксацию на благочестивом.
Однако очень сильная воля может превозмочь все физические затруднения и достичь богопознания. Многие святые игнорировали болезненность и преуспевали в поисках Бога. Святой Франциск Ассизский, сам тяжело страдавший от болезней, исцелял других и даже воскресил мертвого.
Я знал одного индийского святого, половина тела которого однажды покрылась гнойными язвами. Его диабет протекал настолько тяжело, что в обычном состоянии он не мог сидеть спокойно более пятнадцати минут подряд. Но его духовная жажда была неумолима: «Господи, – молился он, – неужели не придешь Ты в мой разрушенный храм?» Непрестанным усилием воли святой постепенно смог сидеть в позе лотоса, погруженный в экстатический транс, ежедневно по восемнадцать часов подряд. И по истечении трех лет, – сказал он мне, – в моем разбитом теле засиял Бесконечный Свет. Наслаждаясь радостным блеском, я забыл о болезнях, позже заметив, что Божьей Милостью исцелен'.
Исторический случай исцеления связан с царем Бабуром, основателем Монгольской империи в Индии (1483-1530 годы). Сын его, принц Хумаюн, был смертельно болен. Отчаявшись, отец молился, чтобы болезнь перешла к нему, а сын был пощажен. После того как врачи потеряли всякую надежду, Хумаюн7 выздоровел, а Бабур сразу же заболел и умер от той же болезни, какой был поражен сын.
Многие воображают, будто любой духовный учитель обладает или должен обладать здоровьем и силой Сандова8. Такое предположение не обосновано. Болезненность тела вовсе не показатель того, что гуру не находится в контакте с божественными силами, как и неизменное здоровье в течение всей жизни вовсе не обязательно указывает на внутреннее озарение. Иными словами, состояние физического тела не является истинным критерием учителя. Его отличительные качества следует искать в его владении духовным.
На Западе многие сбитые с толку искатели истины ошибочно полагают, будто учителем может быть лишь какой-нибудь красноречивый оратор либо писатель, объектом литературных изысканий которого является метафизика. Однако риши указывали, что единственным и неизменным требованием к учителю является его способность входить по собственной воле в бездыханное состояние (сабикальпа самадхи) и сохранять непрерывное самадхи (нирвакальпа самадхи)9. Только этим человек может доказать, что действительно мастерски овладел майей – космической иллюзией двойственности. Он один может с глубоким пониманием сказать:
«Там, где в результате невежества есть дуализм, человек видит все отличным от себя, – писал Великий монист Шанкара. – Где есть дуализм в силу неведения, там все вещи видят отличными от Я. Когда же все видят как Я, тогда нет и атома иного, нежели Я... Как не может быть снов после пробуждения, точно так же исчезают плоды прошлых действий, как только возникает знание реальности».
Лишь великие гуру в состоянии взять на себя карму учеников. Шри Юктешвар не болел бы в Шринагаре10, если бы не получил внутреннего позволения от Духа – помочь ученикам столь необычным путем. Не многие из святых были когда-либо наделены более весомой мудростью, необходимой для выполнения божественных указаний, нежели мой находящийся в согласии с Богом учитель.
Когда я позволил несколько слов сочувствия гуру по поводу истощенной фигуры, он весело сказал:
– Это имеет свои хорошие стороны. Теперь я в состоянии надеть узкие
Слыша веселый смех учителя, я вспомнил слова святого Франциска Сальского: «Святой, который грустен, – это грустный святой!».
______________________________________
1. Курить в присутствии старших по возрасту и положению в Индии – знак неуважения.
2.
3.
4. Многие известные христианские святые, в том числе Тереза Ньюмен (см. главу 39), были знакомы с метафизическим переносом болезней.
5. Как раз перед тем как его повели на распятие, Христос сказал: «Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов? Как же сбудутся Писания, что так должно быть?» –
6.
7. Хумаюн стал отцом Акбара Великого. Царствие Акбара было отмечено сооружением в Дели надгробного памятника Хумаюну. Это величественное сооружение из красного песчаника с белым мрамором служило основной моделью для несравненного Тадж Махала (1652 г.). Император Акбар поначалу с исламским рвением преследовал индусов. Когда возросло разумение, – говорил он позже, – меня переполнило чувство стыда. Чудеса бывают в храмах любой веры'. Великий мусульманин, условившийся о персидском переводе
8. Сандов – немецкий атлет (умер в 1925 г.), известный как самый сильный человек в мире.
9. См. сноски в главах 26 и 43.
10. Шринагар – столица Кашмира, был основан в III веке до Р.Х. императором Ашокой. Он выстроил там пятьсот монастырей, из которых сто еще стояли, когда спустя тысячу лет Кашмир посетил китайский паломник Хунь Цянь. Другой китайский писатель, Фа Сянь (V век от Р.Х.), осматривая руины огромного дворца Ашоки в Паталипутре (современная Патна), рассказывает нам, что это строение было невероятной красоты по своей архитектуре и декоративной скульптуре, что «не могло быть делом рук смертных».
Сердце каменного изваяния
– Как верная индийская жена, я не хочу жаловаться на мужа. Но мне бы очень хотелось, чтобы он отвратился от материалистических взглядов. Ему доставляет удовольствие высмеивать изображения святых в моей комнате для медитаций. Дорогой брат, я глубоко верю, что ты можешь ему помочь. Поможешь?
Старшая сестра Рома умоляюще смотрела на меня. Я зашел в ее калькуттский дом на улице Гириш Видьяранта. Эта мольба тронула меня, ибо сестра оказала глубокое духовное влияние в моем детстве и с
