— Именно, — подтвердил Гольцов.
Морин стиснул зубы так, что побелели скулы.
— Не забывайте, капитан, — тихо произнес он, — что среди них находится и член моего отряда.
— Это ваше личное дело, — вскинул подбородок Гольцов.
— Капитан, — подал голос агент Моллер, — эти люди скорее всего уже мертвы.
— У нас нет этому никаких доказательств, — ответил Гольцов. — Патрульный, — он взглядом указал в сторону Ку Ши, — сказал, что не видел их мертвыми.
— Вы знаете, как им можно помочь? — спросил Ку Ши.
— Нет. Но я не отдам приказ, который потенциально может убить хотя бы одного человека.
— Тем самым вы обрекаете на гибель весь экипаж.
На это Гольцов ничего не ответил, сделав вид, что не услышал последней фразы Ку Ши.
В дверях отсека появился посыльный, отправленный за отрядом Кромова, а затем и сам Джеймс со станковым трассером на плече.
— Возвращаю оборудование, — сообщил Кромов агенту Моллеру, аккуратно укладывая оружие на пол. — Отличная машина, только патроны жрет без счета.
— Все вернулись? — спросил Морин.
— Все, — ответил пришедший вместе с Кромовым агент Мусат.
— Дверь перехода еще держится?
— Террористы не рискнули выбивать ее ракетой. Должно быть, боятся отрыва одной секции от другой. Пытаются сбить замки точечными взрывами. Похоже, хороших подрывников среди них нет, но это и не банковский сейф. На то, чтобы открыть дверь, у них уйдет минут пять-семь, не больше.
Морин снова повернулся к Гольцову:
— Разгерметизация, капитан!
— Я уже дал вам свой ответ, господин Морин, — как-то совершенно отрешенно ответил Гольцов.
— Отлично. — Морин выхватил трассер из рук агента Мусата и направил его ствол в лоб капитану «Старателя». — Я не буду считать до трех, — с холодной решимостью произнес он. — Либо ты прямо сейчас отдаешь приказ на разгерметизацию корабля, либо умрешь первым.
— А что потом? — криво усмехнулся Гольцов.
— А потом мы вскроем твой сейф и воспользуемся твоими личными кодами, — ответил Морин. — Ведь они же хранятся там на случай возникновения непредвиденной ситуации?
Гольцов снова усмехнулся и покачал головой. Указательным пальцем он отвел в сторону направленный на него ствол трассера, после чего положил руки на подлокотники и, тяжело оперевшись на них, медленно поднялся в полный рост.
— Командир Морин…
Голос капитана Гольцова сорвался. Прежде чем продолжить, он на секунду прикрыл глаза и набрал полную грудь воздуха.
— В сложившейся ситуации я не могу взять на себя ответственность отдавать приказания, а потому снимаю с себя полномочия капитана корабля.
Пальцы его двигались суетливо и нервно, что создавало крайне неприятное впечатление. Уколов указательный палец на левой руке, капитан Гольцов отстегнул с лацкана своего кителя золотой капитанский трилистник и аккуратно положил значок на край пульта управления кораблем.
Ни секунды не раздумывая, Морин прикрыл ладонью капитанский значок.
— Я принимаю на себя командование грузовым транспортом «Старатель-22», — уверенно произнес он.
— Вы не имеете на это права, — сказал, снова опускаясь в кресло, Гольцов. — Вы не являетесь служащим Космофлота.
— У кого-нибудь имеются другие возражения? — обратился к экипажу «Старателя» Морин.
Никто не произнес ни слова.
Выждав секунд десять, Морин отдал свой первый приказ в должности капитана «Старателя- 22»:
— Приказываю: полная разгерметизация всего корабля за исключением командного отсека.
— Принято, капитан, — едва слышно процедил сквозь зубы Гольцов.
К прибытию военных кораблей с базы Головачев-99 пожар, охвативший всю вторую секцию грузового транспорта «Старатель-22», был уже потушен. Рейдер, ударивший по транспорту гипертермическими ракетами, заблаговременно скрылся. Из десанта боевиков, высадившихся на борт транспорта, уцелели только семь человек, успевших отступить в третью секцию и забравшихся в абордажный модуль.
Федеральные агенты Моллер и Мусат, передав Ше Рохаса прибывшим военным следователям, наконец-то смогли вздохнуть с облегчением.
Следствие по делу террориста номер один было еще только в начальной стадии выдвижения обвинений против Ше Рохаса, когда уже началось слушание по делу командира отряда Галактического патруля «Гала-4» Петра Морина. Гольцов, как и обещал, сразу же по прибытии на Землю подал рапорт о случившемся в управление Космофлота и в Центральную службу Галактического патруля. Военная прокуратура, которой было поручено расследование данного случая, выдвинула против Морина обвинение в превышении служебных полномочий, результатом чего стал вооруженный мятеж на борту грузового транспорта «Старатель-22» и гибель нескольких человек из его экипажа. На фоне того, что только решительные действия командира «Гала-4» спасли «Старатель-22» от полного уничтожения, а экипаж — от гибели, обвинение это звучало более чем абсурдно, но, поскольку среди экипажа грузового транспорта имелись жертвы, делу был дан ход.
Большинство уцелевших членов экипажа «Старателя-22», за исключением второго помощника капитана и старшего штурмана, так же, как и федеральные агенты, находившиеся на борту транспорта, свидетельствовали в пользу Морина. Все они сходились во мнении, что только та жесткость и решительность, с которой действовал Морин, позволили избежать полномасштабной трагедии. Также в пользу Морина был истолкован и тот факт, что из отряда Пасти, который в момент разгерметизации находился во второй секции, погибли только два человека, и, по заключению медицинских экспертов, оба скончались не от пребывания в безвоздушном пространстве, а в результате многочисленных ожогов и отравления продуктами горения. Остальные же четверо, возглавляемые патрульным Велло Пасти, сумели добраться до отсека со спасательными капсулами, в которых они благополучно дождались спасателей.
Таким образом, обвинения в мятеже и гибели членов экипажа «Старателя-22» с Морина были сняты. Однако свидетели не могли не подтвердить того факта, что капитан Гольцов снял с себя свой капитанский значок только после того, как Морин направил на него ствол трассера. В результате следственная комиссия все же обвинила Петра Морина в превышении своих служебных полномочий. По приговору Верховного суда Петр Морин сроком на один стандартный год был отстранен от исполнения обязанностей командира отряда Галактического патруля. Но по просьбе самого же Морина был оставлен в составе отряда «Гала-4» в должности пилота. Командиром же отряда назначили Эрика Тротта.
Спустя неделю после вынесения приговора Петр Морин поднялся по трапу заново отремонтированного «Гала-4». Вставляя свой служебный жетон в контрольную ячейку, он с удивлением отметил, что все остальные члены экипажа уже на борту. Даже Велло Пасти, который обычно прибегал за несколько минут до старта.
После окончания слушаний в Верховном суде Морин разговаривал только с Ку Ши и Кромовым. Да и то лишь через ВКС. Поэтому, входя в командный отсек «Гала-4», он чувствовал вполне понятную неловкость, не зная точно, как будет реагировать экипаж на его появление в новой должности.
— Смирно! — зычно рявкнул Кромов, едва только Морин переступил порог. — Командир на борту!
Мгновенно вскочив со своих мест, все патрульные вытянулись в струнку.
Не понимая, что происходит, Морин удивленно замер на пороге.
Осмотрев командный отсек, он обратил внимание на две странные детали. Во-первых, на Кромове
