Восстание Боло

и неуничтожимых. Теперь он вовсе не был в этом уверен. Эти передвижные крепости !*!*! были настоящими горами, каким-то образом превращенными в смертоносные машины.

И он просто не понимал, как Боло сможет им противостоять.

Глава девятнадцатая

Просканировав всю доступную мне информацию об активах и боевых системах !*!*!. я прихожу к заключению, что эти двигающиеся в моем направлении корабли принадлежат к базовой разновидности, известной как тип 71, серия 40, с дополнительным набором звуков !*!*!. которые можно приблизительно перевести как «передвижная крепость». Они чрезвычайно медлительны и не способны развивать скорость более двух десятков километров в час. Однако они обладают огневой мощью, пропорциональной их размерам и очевидному энергетическому потенциалу, равному, возможно, нескольким десяткам мегатонн в секунду.

Моим основным преимуществом по сравнению с этими орудиями войны является моя маневренность, которая, правда, несколько ограничена необходимостью заботиться о безопасности оставшихся позади людей. Но даже если бы я обладал полной свободой маневрирования и возможностью выбирать место и время боя, мне было бы очень трудно одолеть хотя бы одну из этих машин. Вопрос одновременного сражения со всеми тремя даже не подлежит обсуждению. Однако все же остается возможность, хоть и очень малая, разбить их одну за другой, Я посвящаю 0, 016 секунды просмотру своих исторических архивов, в особенности сведений о кампании генерала Томаса Джексона и его бессмертной Стальной Бригаде времен Гражданской войны в Америке. Весной 1862 года маленькому подразделению Джексона Стальной Бригаде, насчитывавшей около трех тысяч бойцов, — угрожали не менее трех вражеских армий под командованием генералов Шилдса, Бэнкса и Фремонта, а также другие подразделения противника. За шесть недель войска Джексона прошли четыреста миль, участвовали в пяти крупных сражениях: и практически ежедневно вели перестрелки, побеждая и деморализуя каждую армию противника, высылаемую против них, все время маневрируя таким образом, чтобы не дать силам врага объединиться.

Я также припоминаю трехлетнюю кампанию Спартака, когда армия бывших рабов побеждала по отдельности каждую армию, которую высылала против них Римская республика. Однако настоящим мастером такого рода кампаний был несравненный Наполеон, который очень любил разделять армии своих оппонентов и разбивать их по частям — иногда ведя сразу два сражения одновременно. Он проделал это в битвах при Маренго, при Аустерлице, при Ульме, при Йен-Ауерштадте и наиболее блестяще — в проигранной, но неотразимо великолепной кампании 1814 года у врат Парижа.

Однако пример Наполеона содержит и предостережение. Во время Лейпцигской кампании 1813 года Наполеон предпринял попытку обойти с флангов и одолеть поодиночке несколько наступавших армий союзников. Однако, поддерживая постоянный напор с разных направлений, три отдельные и мощные союзные армии окружили позиции Наполеона и сокрушили его. Ситуация, в которой я сейчас оказался, вполне возможно, напоминает именно эту кампанию, так как ко мне с разных сторон приближаются три могучие вражеские боевые единицы.

Чтобы получить хотя бы один шанс разбить Противника по частям, мне следует действовать быстро и решительно. Следовательно, моей первой мишенью должна стать только что развернутая в Стардауне передвижная крепость.

Запуская четыре боевых разведывательных зонда РП-12, я разгоняюсь до 105 км/ч и устремляюсь на восток.

ДАВ уже не находился физически на базе луны Деламар. Он сообщил Девятому Сознанию, что намерен лично проследить за захватом или уничтожением Боло и сбежавших людей, и теперь реализовывал этот план. Как только в систему прибыли три передвижные крепости вместе со своими транспортными модулями, он переместился в челнок и перевел самого себя в одну из крепостей серии 40, подключившись параллельно к двухпроцессорной системе, которая ею управляла.

Формально он теперь был разумом седьмого уровня, хотя мозги серии 40 и были ограничены электроникой, необходимой для того, чтобы производить космическую навигацию и маневрировать по поверхности планеты. Зато сенсорные массивы крепости были чрезвычайно мощными и идеально подходили для ведения дальнего и протяженного боя, позволяя свободно взаимодействовать с другими боевыми и разведывательными единицами. Он легко мог общаться с другими крепостями, с космическими войсками и шпионскими спутниками, находившимися на низких орбитах.

Как только транспортный модуль приземлился и автоматизированные системы начали отделять крепость от носителя, ДАВ привел в сознание свой пятый, человеческий, мозг. Он уже не раз полагался на хранившуюся в мозгу Фоулера информацию, которая позволяла ему понять человеческую природу, а заодно и узнать некоторые специфические данные о Боло и его программах. Но теперь он хотел, чтобы мозг человека функционировал полностью, готовый каждую миллисекунду комментировать, что и почему делает Боло и как лучше всего с ним сражаться.

Открыв соответствующие каналы, он ощутил смятение и разрушение ассоциативных связей приходившего в сознание мозга, за которыми последовала яркая эмоциональная реакция, связанная, очевидно, с недовольством от его нынешнего положения. Этот комок высокоорганизованного желе был великолепным хранилищем информации, но он больше не обладал собственной волей и свободой принимать решения. На самом деле он теперь был частью мозга ДАВ, очень небольшой его частью, он был всего лишь способом проникнуть в тактику и язык врага и ничем больше.

По мере составления вопросов, передаваемых непосредственно в мозг, информация всплывала в его сознании, легко структурированная и читабельная. ДАВ увидел, что Боло скорее всего попытается использовать против более медлительных и неуклюжих, чем он, передвижных крепостей свою превосходящую скорость и маневренность.

Ну что же, в этом не было ничего неожиданного. ДАВ и сам использовал бы подобный подход, окажись он на месте Боло. И такой тактике можно было довольно легко противостоять…

Джейми вел аэрокар на запад, в сторону лагеря беженцев, когда утреннее небо внезапно стало белым, наполнившись ярким пронзительным сиянием. Спустя несколько секунд их нагнала ударная волна — сначала грохочущими раскатами, а потом горячим ветром, пронесшимся над полями и поднявшим в воздух пыль и обрывки растительности. Джейми резко свернул в сторону, загоняя машину за выступавшую из земли каменную глыбу размером с дом. Затем вырубил антигравы и посадил аэрокар, дав возможность пассажирам вылезти и, рассыпавшись, укрыться за мощными скалами.

— Что это было? — спросила разведчик Эванс, чьи выбивавшиеся из-под шлема волосы все время норовили упасть ей на лицо. — Ядерный взрыв?

— Оно еще продолжается! — ответила ей Шери, которой пришлось кричать, чтобы ее было слышно. — Я так не думаю!