— Гектор…
— Приготовьтесь к получению разведывательной информации. Некоторые из этих данных очень заинтересуют гракаан. — Чтобы передать сжатую в два миллиона раз копию файлов крепости, требуется целых 2, 524 секунды.
— Я очищу вам путь, — добавляю я. — Удачи!
— Спасибо, Гектор. Уда… удачи тебе…
В его голосе ясно слышны нескрываемые чувства.
Вначале медленно, потом все быстрее звездолет поднимается ввысь, сбрасывая последние обломки. Его движения неуверенны, как будто пилот все еще пытается приноровиться к движениям огромного и неуклюжего судна.
Потом он начинает набирать скорость и, прежде чем задействовать кормовые плазменные двигатели, поднимается почти до десяти тысяч метров на одних антигравах.
Пользуясь данными, полученными из базы ДАВ, я определяю точные позиции и векторы всех !*!*! в ближнем космосе на расстоянии в 50000 километров от планеты. Мой главный «Хеллбор» поворачивается, поднимается и стреляет. Эхо выстрела прокатывается, отражаясь от разрушенных зданий, по всему полю космодрома. Я стреляю снова и снова, пронзая небо ядерными стрелами, проносящимися мимо уже невидимого «Спартака» в открытый космос. Я вижу, что космические цели неистово пытаются среагировать. Переключаясь на радар, я вижу, что одна из боевых крепостей рассыпается на фрагменты, а вторая неуправляемо вращается, разбрасывая обломки внутренних систем из пробоины в борту. Другие, меньшие корабли прекратили существование или быстро разбегаются в стороны… Сдается мне, мое присутствие на планете стало для них неожиданностью. У них даже не были подняты экраны.
Очень быстро я переключаюсь на новую цель. На прицельных дисплеях появляется гигантская поверхность Деламар. Я отслеживаю присутствие на ближайшей луне сотен машин, кораблей и построек !*!*!. Теперь я веду такой быстрый огонь из «Хеллбора», что нейтронная броня, в которую закован ствол орудия, начинает светиться раскаленным кроваво-красным сиянием. В моем сознании вспыхивают предупреждения о расплавлении ствола, перегрузке молекулярных цепей, опасном перегреве. Система управления огня инициирует автоматическое отключение, в то время как реакторы угрожают немедленно взорваться. Я насильно отключаю все системы безопасности и системные ограничители и продолжаю стрелять. Первые термоядерные стрелы уже нашли свою мишень на Деламар, и на ИК-сенсорах большие участки поверхности спутника, там, где сооружения !*!*! превратились в расплавленный шлак, светятся собственным, а не отраженным сиянием.
Я задаю сенсорам более широкий радиус поиска, пытаясь определить цели, которые могут угрожать «Спартаку». Вражеские разведывательные зонды и спутники, еще одна крепость, два меньших корабля, покидающих боевую зону, несколько фрагментов уже уничтоженных кораблей… По очереди я отслеживаю их все и очищаю от них небо.
«Спартак» — все еще ускоряется, выходя в ионосферу Облака…
Шери выбежала на бетонное покрытие посадочного поля космодрома как раз вовремя, чтобы увидеть, как «Спартак» исчезает за облаками. На гребне холма к юго-западу, рядом с пылавшими руинами крепости, покоился Гектор. Его броня была пробита, порвана и изуродована, но его поза по-прежнему впечатляла, словно бы он был неким титаническим военным мемориалом. Через мгновение его главный калибр выстрелил, вспышка, подобно молнии, озарила облака, и гром оглушил Шери даже сквозь защитные пробки шлема.
— Гектор!
Она шагнула вперед и упала. С изумлением она посмотрела на свою ногу, на которой багровела десятисантиметровая открытая рана. Когда она ее получила? Поднявшись и опираясь на свое оружие, она побрела в сторону Боло по усеянному металлом и камнями посадочному полю.
Вражеские силы собираются вокруг, бросаясь на меня в самоубийственном безумии. Некоторые взрываются на моей уже искалеченной броне, другие пытаются найти способ проникнуть внутрь. С каждым залпом «Хеллбора» десятки и даже сотни флоатеров падают на землю: их электроника не выдерживает электромагнитных импульсов, генерируемых плазмой; другие разлетаются на куски под ударами лазеров ПВО и высокоскоростных противопехотных зарядов.
Ходуны сотен различных форм и размеров, кружащие по полю, сметаются огнем моих противопехотных и противоракетных орудий.
Но все новые и новые занимают места уничтоженных, все больше и больше…
Становится очевидным, что «щелкунчики» пытаются сделать то, что не смогли совершить три гигантские сверхмощные машины, и стремятся одолеть меня своим численным превосходством. Ни одна машина !*!*! массой менее ста метрических тонн не может нанести моей броне или моим защитным системам более серьезных повреждений, чем нанес бы вооруженный ножом человек. Но когда десятки тысяч действующих сообща машин набрасываются на меня одновременно…
Неожиданно я замечаю снаружи одинокую фигуру, которая вовсе не является машиной. Увеличивая изображение бредущей, хромающей фигуры, я узнаю в ней командира отделения Шери Барстоу, бывшего техника Барстоу, с чьей помощью мне удалось вырваться из лап !*!*!. удерживавших мой разум.
Резко двигаясь с места, я направляюсь к ней. Повреждения моей подвески столь значительны, что я тоже хромаю, но через несколько секунд я встречаюсь с ней и привожу задний люк
