Монахи уделали агрессора, как русские — шведов под Полтавой.
Началась длительная осада. Люди умирали с голоду, но не сдавались. Бяо тоже не очень-то хотел затягивать проблему, близились холода. И тогда он пошел на хитрость.
Он выбрал из своих головорезов красавца по имени Сяо, и тот, используя свои чары, соблазнил дочь тогдашнего Ламы, выгуливавшую свою чау-чау под стенами монастыря. У династии Бяо не существовало обета безбрачия, а дочка Ламы только что прочитала в монастырской библиотеке рукопись «Дао любви». После таких рукописей и на чау-чау начнешь поглядывать. Так что когда якобы случайно проходивший мимо красавец Сяо стрельнул раскосыми глазками, бедная девочка прямо тут же в него и влюбилась.
Вечером того же дня любовники забили «стрелку» в монастыре. Подлый Сяо уговорил девушку приоткрыть ночью ворота и впустить его буквально на полчаса. Ослепленная чувством, она выполнила его просьбу. Но хитрый Сяо заявился не один. Он заявился, блин, со своими друзьями. Лишь ценой огромных потерь монахам удалось очистить монастырь от друзей и от самого Сяо, которого, привязав к двум «тойотам», разорвали на куски. А дочечку, захотевшую «клубнички», Великий Лама велел посадить на цепь и заморить голодом. Каждое утро монахи подносили к ее носу чашку с «Нескафе», а потом плевали в лицо. «Свежего дня плевок». Вскорости дочка опухла с голодухи и померла, но добрая традиция осталась.
Услышав эту историю, я ужаснулся женскому коварству и решил никогда не связываться с этими гнусными созданиями. Но это хорошо решать в десять лет. А в четырнадцать — пятнадцать организм начинает протестовать против скоропалительных решений и появляется склонность к философии. Между нами говоря, я уже не смотрел на висящий скелет с прежним отвращением.
Но Ксения… Как она могла? Красота актрисы обманчива!
Забыть ее? Нет, это сильнее меня.
Ладно, амба! Какого черта, Флавиан, ты морочишь людям голову своими личными проблемами, когда они ждут от тебя решительных действий и кровавых сцен?
За тобой, Флавиан, между прочим, охотятся, и совсем неизвестно, где ты окажешься через два часа пятьдесят минут. А ты, Ксения, Ксения…
Конечно, конечно! Извините. Но поймите и вы меня. О чем вспоминает человек на смертном ложе? О несбывшихся светлых надеждах. Ну, в редком случае о невозвращенных банковских кредитах. А на что похожа душа настоящего, всамделишного мужчины, когда он еще не лежит на смертном ложе? Она похожа на обложку самого грязного, самого развратного порнографического журнала, купленного втихаря у уличного торговца за один доллар. Потому что больше платить за это нельзя. Я не прав? Ну, извините еще раз.
Все! Хватит воспоминаний! Хватит лирики. Пора искать выход, искать.
Прежде всего надо определиться, на каком я этаже. Выход, как правило, устраивают на первом. Я толкнул попавшуюся под руку дверь. Обычный гостиничный номер, естественно, без света, без удобств и без мебели.
Вид из окна был очень красив. Ночной мегаполис предстал во всей красе, словно результат аэрофотосъемки. Высоковато будет. Я стал всматриваться в огоньки, пытаясь определить район города. Но слишком мало ориентиров. Сплошные новостройки.
Шаги!
Я осторожно, бесшумно сиганул к дверям. Что делать? Бежать? Хорошо, если у товарища кинжал, тогда есть шанс повыпендриваться, А если автомат? Тут прыгай не прыгай…
Коридор поворачивал налево. Я выскочил из комнаты и, нагнувшись, как при артобстреле, бросился вперед.
И правильно сделал. Что нагнулся.
Мне показалось, что товарищ бабахнул как минимум из гаубицы, если не из ракетного комплекса. В пустом здании любой звук усиливается многократно, согласно законам акустики. Ушки заложило мгновенно. Но я все же успел услышать свист пролетевшего над головой заряда и увидел, как от стены отлетел здоровенный кусок штукатурки. Как строят, как строят? Бар-р-р-дак.
Поливали, конечно, не из гаубицы, но и не из пистолета. Что-то среднее. «Дум-дум».
Я несся по коридору, мимо дверей, мимо лампочек, мимо мусора, уже не очень-то просчитывая наиболее удобные пути отхода, не пытаясь сориентироваться и дать достойный отпор. Не верьте, не верьте хладнокровным ребятишкам из Голливуда, закуривающим «Мальборо» под свист пуль! Чепуха полная. Курить во время такой передряги можно только «Опал».
Однако товарищ не отстает. Причем довольно уверенно не отстает, я бы отметил, со знанием маршрута. А коридорчик-то петляет. Ага, вот перекресток. Сейчас проверим. Я сворачиваю вправо, чтобы избежать однообразия. Метров через десять замираю, спрятавшись за открытой дверью одной из комнат. Тихо, Флавианчик, тихо.
Товарищ тормозит на перекрестке и прислушивается. Непонятно к чему, ведь в его оттопыренных ушах торчат наушники от плейера. И тем не менее сориентировался он точно. Как надо. Повернувшись ко мне и держа у бедра здоровенный помповик, он довольно уверенно направился в мою сторону. Я рассматриваю его физиономию и узнаю того самого красавца, что положил моего предшественника. В целом ничего выдающегося, кроме челюсти. Равносторонний треугольник основанием вниз. Улыбочка типичного бегемота, жующего «Ригли'з». Прикинут товарищ довольно традиционно: бордовый пиджачишко, кепчонка, часы «Ориент», ружьишко, цепочки-колечки и «Моторолла». Явно не хватает «БМВушки», в коридорчик-то она пролезет.
Товарищ демонстративно дыбится как параша и, гремя тяжелыми подметками, неумолимо приближается.
Все это дело мне определенно не нравится. Его способности как стрелка мне уже отрекламировали. Бежать дальше? Нет, теперь он не промахнется.
На данном отрезке коридор освещается единственной лампочкой, мерцающей буквально в трех метрах от меня. Время действовать. Рука выдергивает «хэлван» из-за пояса и метко бросает оружие в лампочку. Дзынь-нь-нь! Попал.
Темно. Как в гробу, обитом черным сукном. Что, дяденька, ослеп? И фонарика-то нет. Ну, давай, стреляй, стреляй.
Он, конечно, выстрелил. Ой, как страшно. В дверь, из-за которой вылетел мой ствол. Да поздно. За это время можно спокойно принять душ, выпить чашечку кофе и посмотреть футбольный матч. Дилетант.
Пуля пробила картон и понеслась дальше. Судя по звуку, товарищ передернул затвор. Да тут уж дергай не дергай… Небось вылупил зенки навыкат, как мышь на горшке. Да, влип очкарик. Решил по- легкому удовольствие срубить. Извините, но есть вещи, которые нельзя рубить по-легкому. Везде нужна подготовка и навык. На халяву только грипп в трамвае получают.
Теперь я успокоился окончательно. Мудрый Ли Му Пай сделал из меня настоящую летучую мышь, Бэтмена Арнольдовича. Он завязывал мне глаза и заставлял упражняться втемную. Поначалу получалось не очень.
Бедняга Ли Сунь спарринговал совсем с другим партнером, поэтому вновь слег на больничный. Но постепенно чувства мои обострились, я ориентировался на слух, запах и ощупь.
Помню, на первом кумите на Кубок монастыря пришлось драться со здоровенным детиной, убившим уже не одного соперника. Этот паразит, чмо подзаборное, взял да и кинул мне в глаза немного «Ариэля». Хватило даже половины дозы. Я заорал, как раненый бык, пытаясь продрать глаза, получил по почкам и улетел на канаты. Зал замер в полной тишине. Подлец спокойно шел сделать меня. Да не тут-то… Чистить зубы надо. Пастой «Блендамед». А то разит, как из помойки. Развернувшись в прыжке, я нанес ему свой коронный двойной…
От этого тоже разит. «Ригли'з Спеарминт». Необычайный, удивительно стойкий вкус. И циферблат у его «Ориента» фосфором светится.
Дело было сделано за полсекунды. Я оттолкнулся левой ногой от стены, а правой звезданул на запах. Летим? Лети-и-и-им. А что, «Динамо» летит? Все летят.
Приземляемся у перекрестка. Тут светло, тут мило. И главное — сухо! Товарищ, как ни странно, готов, что удивляет. Я рассчитывал силу удара в соответствие с его комплекцией, надеясь оглушить и
