Пустота. Сплошная инерция.
Костя, бегавший за ней, женился. Иногда звонит, поздравляет с праздниками.
Сережа не звонит совсем. Как умер. Не поздравил ни в Новый год, ни в день рождения. Она, разумеется, тоже.
Ленка сначала успокаивала, вспоминая всякие похожие истории из жизни подружек, ругалась, стыдила, предлагая поумнеть и не строить из себя тургеневскую барышню. Потом махнула рукой.
Три года пролетели как один день — уголовные дела, выходные, праздники, сабантуйчики, сериалы, отпуска, больничные, толкотня в метро.
Один раз она случайно услышала про Сережу. Вернее, прочитала в городской газете. В разделе криминальной хроники. В подъезде нашли застреленного коммерсанта-торгаша, связанного с продажей компьютеров и оргтехники. Как утверждал корреспондент, торгаш имел затяжной конфликт с компанией, возглавляемой господином Измайловым С. Да, Сережа тоже торговал компьютерами.
Еще тогда, три года назад.
Марина перезвонила в убойный отдел Главка, уточнила у знакомого опера обстоятельства происшествия, версии. «Да, Измайлов на подозрении, но это ж заказуха, пока испЬлнителя не найдем, подозрения так и останутся подозрениями. Да, его вызывали, беседовали… Держится спокойно, где-то даже нагло, но глазки бегают. Сомнений, в общем-то, нет, но и доказательств тоже. Работаем».
Марина стала страдать хронической бессонницей. Просто лежала, смотрела в темноту и представляла свою жизнь с ним.
Она ненавидела его, жаждала отомстить, увидеть, как он мучается, желала ему неудач и бед… Но очень хотела, чтобы он вернулся. Она ждала его, совершенно четко осознавая, что он уже не вернется.
Никем не объясненное противоречие, которое, в принципе, и невозможно объяснить…
— Налево… Нет, следующая дверь. Марина вышла из оцепенения, вызванного нахлынувшими воспоминаниями.
Перед визитом в изолятор она задержалась на улице, поправляя сделанный утром макияж и прическу. Сейчас жалела, что не успела еще разок взглянуть в зеркальце. На ней был самый красивый костюм, вчера весь вечер возилась с иголкой, перешивая его по размеру. Последний раз Марина наряжалась в него пару лет назад, на день рождения мамы. Возможно, костюм вышел из моды…-Из коридора донеслось ворчание:
— Командир, ну что за блевотина, в натуре? На телефон, позвони, мне нормальной хавки привезут. От ваших помоев ноги сводит.
— Не надо воровать, тогда и сводить не будет… Проходи, проходи.
— Да кто ворует-то?
Марина прижала ладони к столу, стараясь скрыть дрожь.
— Здравствуй… те.
Он почти не изменился. Чуть располнел да нажил пару неглубоких морщинок, спускающихся по щекам к подбородку. Нет, нет, у него совсем другие глаза. Пронзительно-надменные, глаза победителя. Темные синяки, вызванные бессонной ночью.
Он смотрелся как-то нелепо. В модном кремовом костюме без галстука и в мощных ботинках без шнурков.
— Марина Александровна, — дежурный выглянул из-за спины Сергея, — звонил Михайлов, он будет здесь через полчаса, займет второй стол.
В кабинете имелось еще одно место для допросов. Михайлов, тоже следователь, работал в райотделе.
Марина молча кивнула. У нее есть полчаса. Дежурный скрылся.
— Вот так сюрпризик! — Сергей вытаращился на бывшую любовницу. — Маришка! Ты покурить не захватила? А то я тут умираю.
Он упал на стул, широко расставил ноги, оперся о колено рукой. Со стороны можно было подумать, что это он будет вести допрос.
— Сядь нормально. — Развязный, небрежный тон Сергея, как ни странно, помог Марине выйти из заторможенного состояния. — Ты не в ресторане.
— Ну извини. — Сергей нагловато улыбнулся и вытянул руки по швам. — Здравия желаю, товарищ следователь! Поздравляю вас с началом допроса. У-р-р-ра-а!!! Мариш, да расслабься ты, это ж я! Ты чего, забыла, что ли? Я, если по правде, просто обалдел, когда тебя увидел. Захожу — блин, Маришка! Ты не молчи, давай рассказывай, как житуха. Да, слушай, может, сходишь, стрельнешь у цирика пару сигарет? Моих же сигарет! Я им нераспечатанную пачку презентовал.
— Потерпишь, — холодно ответила Марина. Она по-прежнему боялась оторвать ладони от стола, сидела, как первоклассница перед учителем. Хотя дрожь уже прекратилась. По крайней мере, внешняя.
— Ну ладно. Ради тебя потерплю. Не, здорово, что я на тебя нарвался, просто клево. Я-то, прикинь, и разговаривать не собирался, только при адвокате. Бах, а тут Маришка! С тобой-то мы быстренько все решим. Верно, малыш?
Сергей вел себя, будто они расстались только вчера. После культпохода в казино.
— Сергей, у нас не так много времени, ты же слышал. Мне надо кое-что уточнить, я за этим и пришла. Даже если мне случайно расписали это дело, я должна его расследовать. Обязана.
— Да какое там, к черту, дело! — махнул рукой Сергей. — Вот это, что ли? Блевотина сушеная, извини за метафору. Я тебе потом за пару секунд все растолкую. Я, прикинь, тут о тебе почему-то вспомнил. Ну, когда сюда привезли. Думал, ушла ты или нет? Как живешь-то, малыш?
— Нормально живу. Не называй меня малышом. Мне это неприятно.
— Эх, а я плохо живу. Мою пайку крысы съели, га-га-га…
Сергей все еще находился под впечатлением их случайного свидания в изоляторе. Бурную радость ему доставляла, конечно, не встреча с Мариной, а свидание со следователем Мариной. Это слишком бросалось в глаза. Марина готовила себя к совершенно иному разговору. Ей казалось, что он испугается, упадет в ноги или, по крайней мере, будет сидеть, виновато уставившись в пол. А тут действительно как в казино. Хозяин Медной горы. Сережа Измайлов.
Хотя годы меняют не только внешность… Это для нее они промчались как один день. А что было у него? Что у него там, на обратной стороне визитки? И осталось ли в нем хоть что-то от того Сережи, который заботливо прятал ее от дождя под своей курткой? Который часами простаивал в подъезде, дожидаясь ее возвращения от подружки…
Она пододвинула дело поближе.
— Да погоди ты, — Сергей положил руку на обложку. — Тебя ведь сейчас не это волнует? Да, малыш? У женщины рабочие вопросы всегда на втором месте. Сколько мы не виделись? Два года? Хоть бы позвонила, поболтали бы, в кафешку сходили б. Чего не звонила-то?
— А ты?
— Я звонил месяца два назад. Батя к трубе подходил. Сказал, что ты в наличии отсутствуешь. Потом закрутился, не успел перезвонить, дела там всякие.
Марина не стала сообщать ему, что отец погиб почти три года назад.
— Замуж-то не выскочила?
— Послушай, давай к делу перейдем. Сергей, не обращая внимания на предложение, продолжал:
— А у меня все как-то наперекосяк… Женился сдуру на одной… Оттяпала у меня квартиру с «тачкой», потом сбежала. К моему же приятелю. С ним сейчас судится. Хорошо хоть детей не было. После со второй пожил, уже так, без колотухи в паспорте. Тоже стервозой оказалась, гуляла со всеми налево- направо, выгнал… Сейчас так, то с одной, то с другой, в общем, ничего не получается. Попадаются одни уродки какие-то…
Сергей криво ухмыльнулся и начал отряхивать рукав пиджака, испачканный мелом.
— Хоть бы переодеться разрешили. Это ж «Хуго Босс». Настоящий. Из Германии привез. Такие вот дела, малыш. А с этим-то все понятно, — Сергей кивнул на дело. — Тюлька в томатном соусе. Стухшая.
Он закончил чистить «Хуго Босса» и сложил руки на груди.
— Я за годик последний раскрутился по-нормальному. На компьютерах. Заказики подвернулись, в
