— Значит, ты совершенно уверен, что это так, Энди?
— Ты ведь хорошо слышал, что сказал мистер Филдинг.
Мулен качнул головой.
— Я слышал. Есть только один пункт, который я хочу, чтобы мне разъяснили. — Он посмотрел на Вила Даркоса. — Парни были правы: они разбили все камеры. Но мне хотелось бы знать, как мы сможем узнать правду? Это мог быть либо тот, либо другой. Но, без сомнения, тот, который должен был больше выиграть. Доставь сюда Вила Виллера и Георга, Даркос.
— С удовольствием, — ответил помощник шерифа.
Он отсутствовал несколько минут и вернулся, толкая впереди себя моряка-рыбака и молодого светловолосого человека.
— Это безобразие! — протестовал Георг. — И как офицер почетного легиона, я настаиваю, чтобы мне дали возможность говорить с консулом Франции.
— Ну, конечно же, — спокойно ответил Мулен. — Я немедленно напишу ему письмо и отправлю в Касабланку. Или, может, он находится в Аддис-Абебе?… — Он посмотрел на рыбака. — А ты, Виллер? Тебе сегодня утром не хочется поговорить?
— Мне нечего сказать, — возразил рыбак.
— Это была твоя мысль оплачивать всем выпивку, а?
— Исключительно моя.
— И никто не давал тебе небольшую пачку денег?
— Ну, конечно же, нет.
— А ты, Георг?
Молодой человек постарался сохранить свое достоинство.
— Я исполнял лишь свой долг: я был вынужден защищать сестру от типа, который не выполнял своих обязанностей и обманул ее доверие.
— Понятно, — сказал Мулен.
Открыв отделение, в котором хранилось оружие полиции, он достал оттуда автоматический карабин калибра 22. Мулен убедился в том, что он заряжен и, показывая на пустую жестянку из белой жести, лежащую на лужайке, он протянул оружие Виллеру.
— Ну-ка, попробуй попасть в нее, понимаешь?
Рыбак осторожно взял карабин.
— Ты что шутишь?
— Сегодня утром мне не до смеха, — ответил Мулен.
Коробка из жести находилась в метрах в тридцати от окна кабинета шерифа. Рыбак прицелился, нажал на спуск и коробка подпрыгнула два раза. Мулен похвалил его.
— Неплохо. — Потом он взял у него оружие и протянул его Георгу.
— Посмотрим теперь, что ты сможешь сделать.
Светловолосый молодой человек взял оружие, прицелился и выстрелил. Пуля пролетела в добром метре от коробки.
— Ты уверен в том, что действительно состоял в легионе? — спросил у него Мулен. — Ты не был ли разведчиком у французов?
Георг покраснел, но ничего не ответил.
— Я не понимаю, — признался Пренгл, — что ты хочешь этим доказать, Том?
Мулен поставил оружие на место.
— Я хочу доказать только одну вещь. Никто, даже русский, не может так плохо стрелять. Доктор Уолкер сказал, что Старик был застрелен из калибра 22 на расстоянии по меньшей мере в шестьдесят пять метров.
Первый помощник взял свою широкополую шляпу и сделал знак Даркосу.
— Ладно. Отведи их туда, откуда ты их привел. Но перед этим запиши мне Георга в список обвиняемых в убийстве. Я думаю, что это он убил Старика. Я пока ничего не знаю, куда это приведет, но, когда я вернусь оттуда, куда собираюсь отправиться, я, может быть, буду в состоянии доказать это.
Перестав изображать из себя человека с достоинством, Георг стал быстро шевелить губами, внезапно ставшими совсем сухими.
— Я… — начал он, — я…
— Не утруждай себя, — прервал его Мулен с неприязнью. — Когда дело идет о преступлении, я всегда предпочитаю иметь дело с начальником, а не с лакеем. При всех обстоятельствах, ты находишься в грязной луже! И даже, я сказал бы, тебе крышка!
Латур, инженер нефтяной компании и Джек Пренгл последовали за Томом Муленом. Они вышли из кабинета шерифа, прошли мимо стоявших у тюрьмы машин, и подошли к машине, на которой оба помощника шерифа ездили в Пончатулу.
Во время короткого пути никто из четырех мужчин не раскрыл рта. Дом, перед которым Том Мулен остановил машину, выделялся своей белизной и великолепием при свете зари. Черный слуга, волосы которого побелели от старости, открыл входную дверь после настойчивых звонков Мулена.
— Я очень сожалею, — огорченно проговорил слуга, — но я не думаю, что мой хозяин уже встал. Как мне доложить?
Мулен оттолкнул старика и, сопровождаемый тремя компаньонами, направился к лестнице, красиво оформленной скульптурами, которая вела в спальню на первом этаже.
Он открыл дверь хозяина дома и вошел. Совсем одетый, за исключением рубашки и пиджака, Джон Шварт стоял у одного из высоких окон, выходящих на хорошо ухоженную лужайку.
— Могу я спросить, что значит это незаконное вторжение? — спросил адвокат.
Мулен очень устал. Он сел на ближайший стул.
— Вы этого не знаете?
— Нет.
— Тогда я вам это скажу. — Мулен снял свою шляпу и поставил ее на пол рядом со стулом. — Так вот, Джон. Это маленькое убийство с изнасилованием. Четыре случая насилия, чтобы быть точным и два случая убийств. И мы все шесть случаев сваливаем на вашу голову.
Адвокат немного побледнел.
— Вы, вероятно, сошли с ума!
— Я этого не думаю, — возразил Мулен. — У вас всегда был вид порядочного человека, но по существу это было не так. Здравомыслящий человек теряет голову из-за куколки, которая принадлежит другому. Тогда он начинает терять рассудок. И когда его желание становится невыносимым, он бросается на первую попавшуюся девушку. А вы жаждали обладать женой Энди с того момента, когда впервые увидели ее. Тогда вы, с вашей хитростью и умом, стали комбинировать разные трюки. Вы решили, что, прервав исследование, сказав присутствующему здесь мистеру Филдингу, что Энди решил не добывать нефть, и убедив Энди, что в его земле нет нефти, вы создадите такие обстоятельства, что миссис Латур сама упадет в ваши объятия. Но этого не произошло. Хорошо, молодая женщина думала, что будет богатой, но оказалось, что она вынуждена жить на содержание мужа в двести восемьдесят долларов в месяц. Но она заключила договор и уважала закон. А потом, кто знает, может быть, она оставалась влюбленной в Энди. Итак, в то время, как он работал помощником шерифа и имел те же заботы, как и многие другие его товарищи по сведению концов с концами, вы сидели в своей позолоченной клетке и замышляли убийство. Вы чувствовали, что здесь вы ничего не могли изменить, но так было только до той поры, пока из Сингапура не появился ее братец. К несчастью для некоторых людей, он был так же жаден на деньги, как вы на его сестру. Он сообщил вам то, о чем вы и сами начали подозревать, что, богатого или нет, но его сестра никогда не покинет Латура.
Когда она выходила замуж, это было на всю жизнь. Плохо ли, хорошо ли, но она была женой Энди.
— Вы сошли с ума, — повторил Шварт. У него был такой вид, будто он и сам не очень верил тому, что говорил.
Мулен продолжал:
— А потом, в течение последних двух недель, вы стали чувствовать себя очень обеспокоенным.
