— Кто-то вас изувечил, вы побывали в пере… Как это говорится? Вы подрались, да?
Лучше бы она до него не дотрагивалась.
— Да, нечто в этом роде, — он сел напротив девушки. — О'кей, вы утверждали, что страшно голодны… Кушайте.
Столик был узеньким, скамьи близко друг от друга, так что из-за этого их колени постоянно соприкасались во время еды. Кабина была тесной, так сказать, интимной. То, что могло случиться завтра, отодвинулось на сотни лет. Кейд налил две рюмки портвейна. Как приятно было сидеть за столом напротив хорошенькой девушки! Он протянул рюмку через стол.
— За странников, которые встретились в ночи.
Они чокнулись.
— Салюдос!
Он выпил вино до дна, а она сделала всего один глоток, отставила рюмку и принялась за суп. Ела она быстро, но воспитанно. Нет, она не была бездомной бродяжкой. Несмотря на испытываемый ею голод, вела она себя за столом безукоризненно. Покончив с супом, Мими улыбнулась.
— Вы очень добры и галантны.
Кейд попытался есть, но не смог. Ему хотелось, но вовсе не пищи. Он жаждал любви и общения и кого-то теплого и нежного в своих объятиях. Он так долго жил в обществе одних мужчин — озлобленных, изверившихся мужчин на чужой стороне.
— А что я еще мог сделать? — хмуро осведомился он. — Прогнать вас с моего судна? Отправить назад на дамбу практически совершенно раздетой?
Мими посмотрела ему в глаза.
— Вы понимаете, что я имею в виду.
Последовало длительное молчание. Тишину прерывал лишь скрип якорных канатов да плеск воды о днище. Новое чувство, чувство напряжения, заполнило кабину. Он наполнил рюмку девушки. Да, он ей нравился. И действовал он на нее точно так, как она на него. Под невозмутимо спокойной внешностью она была возбуждена ночью и их взаимной близостью. Это было заметно по биению пульса у нее в горловине, по тем взглядам, которые она время от времени бросала на него.
— Олл-райт, давайте-ка продолжим нашу историю, — наконец, сказал Кейд. — У вас не было ни денег, ни паспорта.
— Да.
— Но вы хотели приехать в Штаты. Вы должны были сюда приехать, так?
— Си.
— Почему?
Она облизала кончиком языка полные губки, что возбудило Кейда до крайней степени.
— Почему? — повторил он. — Давайте-ка внесем полную ясность. С такой очаровательной внешностью, как у вас, вы могли… Скажем это так: у вас могло оказаться шесть весьма скверных дней в пути на пароходе, если бы случайно один или несколько человек из команды обнаружили вас и не стали бы докладывать капитану. Или же вы могли утонуть, добираясь до берега, или я мог оказаться подлецом и мерзавцем. Кстати, возможно, что я как раз из таких.
Хотя белые брюки были ей тесноваты в бедрах, но штанины свободно болтались на ее ножках. Она задрала одну из них и показала небольшой, но достаточно свирепо выглядевший нож, привязанный к ее бедру.
— Итак, вы даже подумали о ноже, — заметил Кейд. — Чего ради вы все же решились на подобную авантюру?
— Чтобы разыскать капитана Морана.
Это имя ничего не говорило Кейду.
— Кто этот Моран для вас?
Ее акцент на этот раз был более явственным.
— Мой муж… Мы поженились в Каракасе почти год назад, — голос ее был едва слышен: — Когда мои родные узнали, они были — как это выразиться? очень раздражены. Рассержены… Мы — очень древний род. Им не понравилось, что я вышла замуж за иностранца. — Она слегка вытянула нижнюю губку и добавила почти шепотом: — Я и сама уже не так уж довольна.
— Почему?
— Предполагалось, что он пришлет за мной, но он этого не сделал. А что мне оставалось делать? И я поехала к нему без билета.
Сообразив, что одна штанина все еще была задрана до бедра, Мими покраснела и опустила ее. Кейд посмотрел ей в лицо. Конечно, она сообщила ему свое имя: Мими Трухильо Эстерпар Моран, и уже тогда он заметил, что «Моран» звучит как-то по-ирландски. По непонятной причине мысль о том, что какой-то мужчина уже обладал Мими, привела его в ярость.
— Долго ли вы были вместе? — спросил Кейд.
— Одну неделю… Ровно столько он находился в Каракасе.
— А после этого он в Каракас не возвращался?
Она надула губки.
— Нет.
— Он был военным?
Мими усмехнулась.
— Летчик… как вы… Он был, как вы говорите, в командировке.
— Он служил в Штатах? — с трудом проговорил Кейд.
Черные кудри девушки качнулись.
— Этого я не знаю. Я не получала от него известий с того дня, как он уехал. Но я написала сюда много писем по адресу, который он мне дал: «Капитану Джеймсу Морану, Бэй Пэриш, Луизиана. Получатель какой-то Токо Калавитч». Вот почему я тайком пробралась на пароход, а здесь поплыла на берег. — Казалось, она старается его убедить в чем-то, хотя и сама не была в этом убеждена. — А утром я его разыщу.
— Да, вполне возможно.
Если в Бэй Пэрише и был какой-то Моран, то здесь он появился уже после его отъезда. Он не знал никаких Моранов на реке. Были Морганы, Монрозы, Куры и Мунизы. Имелась даже сербская семья, которая изменила свою фамилию на Мортонов, но Моранов он не встречал. Кейд ощутил себя выдохшимся, обманутым. Он налил себе еще вина и пожалел, что это не ром. Похоже, что встречаются случайно неподходящие люди. Чего только не случается!
Сперва Джанис… Затем Сквид… Теперь вот это…
— Еще вина? — пробурчал он.
— Нет, благодарю.
Он взглянул на девушку. И теперь мысль, которую он так старательно гнал прочь, выбралась наружу. В конце концов, почему бы ее не прогнать? Возможно, вся ее трогательная история была наглым враньем. Возможно, ее подослали к нему, планируя какой-то хитрый трюк, поскольку ее присутствие ослабляло его бдительность.
Кейд закурил сигарету. Ну что ж, он еще поиграет в предложенную игру. Ему не хотелось верить в подобное предательство, но необходимо быть начеку.
Подводя черту, он с горечью подумал, что такого возвращения домой он никак не ожидал!
Стеклянная дверь
Утро было теплым и знакомым. После пробуждения Кейд полежал еще несколько минут без движения в постели, прислушиваясь к песне реки и щебету птиц.
В Пхеньяне не было птиц. Впрочем, там много чего не было.
Закурив свою первую сигарету, он взглянул на запертую дверь передней кабины. Мими была
