К нему вернулось сознание, а вместе с ним и страх. Он решил, что его захоронили в подвале.
Он попытался приподняться. Его все больше и больше охватывал страх, но постепенно рассудок все же взял верх. Флип понимает, что ничего не выгадает от его смерти. Сперва он должен узнать, где Ольга, а уж потом что-то решать.
Теперь он лежал совершенно тихо, стараясь не шевелиться и ожидая, когда пройдет головная боль после удара Флипа. Насколько он понимал, его никуда не перенесли: он находился в том же подвале, на сырой земле, и на нем были нагромождены мешки с картошкой. Когда он шевелился, то ощущал лицом грубую ткань мешка.
Джексон попытался взять себя в руки и все обдумать. Теперь он знал, кто был тот человек, убийство которого видела Ольга. Он, Джексон, был не первым, кого прятали в этом подвале. Как сказал Флип Эванс, для полиции все мешки с картошкой выглядят одинаково.
Он шевельнул губами и обнаружил, что дыханию мешал не распухший язык, а грязная картофелина, засунутая в рот. Руки его были связаны за спиной. А когда Джексон попытался пошевелить ногами, то они были точно чужие.
Чуть наклонив голову, он увидел через небольшой просвет между мешками часть подвала. Там горел свет. Дверь была открыта. Флип хитер: он понимает, что полиция редко роется там, где все открыто и не вызывает подозрений.
По цементному полу перед подвалом послышались чьи-то шаги. Появилась пара ног в грязных штанах. Это был кухонный рабочий в рубашке и переднике, перепачканном кровью.
Он склонился над морожеными курами.
Рабочий все еще продолжал заниматься своим делом, когда снаружи снова послышались шаги.
— Входите, лейтенант, не стесняйтесь, — проговорил Флип. — Можете осматривать все, что хотите. Ордер на обыск дает вам это право. Да я и не имею ничего против. Мне бы только хотелось знать, что вы ищете.
— Я знаю, что ищу, — холодно проронил Мак-Крини.
Джексон попытался издать какой-нибудь звук, но картофелина во рту помешала ему.
— Что же вы все-таки ищете? — настаивал Эванс.
— Это мы вам скажем, когда найдем, — сердито вмешался сержант Калтсон.
— В любом случае это грубое насилие по отношению к добропорядочному бизнесмену, — оскорбился Эванс.
— Оригинальная мысль для головореза, — усмехнулся сержант.
— Вы оскорбляете меня! — яростно воскликнул Эванс.
— Возможно, — не стал возражать Мак-Крини. Шаги в подвале затихли. — Что тут у вас?
— Наши припасы: овощи, картошка, мясо, птица и мороженые продукты.
— Эй, вы! — окликнул лейтенант.
— Это вы меня? — кухонный работник перестал работать.
Джексон услышал, как чиркнула спичка, кто-то закурил.
— Да, я имею в виду именно вас. Вы не видели сегодня вечером Харта Джексона?
— Такого высокого мужчину, который чертовски приятно выглядит? О котором сейчас пишут в газетах и который раньше работал здесь?
— Да, да, его.
Работник кивнул головой.
— Нет… — Его ответ прозвучал искрение, и он добавил, как бы стараясь помочь: — Вы знаете, после того, что я читал в газетах, думаю что вы ошибаетесь. У него земля горит под ногами, а вы думаете, он пойдет в какой-то ночной клуб?
— А вы случайно не видели девочку со светлыми волосами семи лет, одетую, в лыжные штаны голубого цвета и голубую курточку?
— Здесь?!
— Разве я недостаточно ясно выразился?
Работник вынул из ящика еще две курицы.
— Тут еще ни один не сошел с ума, чтобы затащить сюда семилетнюю девочку.
— Вы увиливаете от ответа.
Работник взял кур, поднос, на котором их разделывал, и четко произнес:
— Нет, такого ребенка я здесь не видел. И я вот что хочу вам сказать: женское существо в штанах, какого оно возраста ни было, здесь редкость. Вы просто не представляете, сколько нервов это нам стоит: каждый раз смотреть на красоток, раздевающихся догола. А потом тащиться домой и довольствоваться мослами своей жены-старухи.
Эванс довольно рассмеялся.
— Теперь мне все понятно.
— Что именно?
— Почему вы удостоили нас своим визитом. — Сквозь щель между мешками Джексон мог видеть лишь ноги Эванса. Голос владельца клуба звучал удовлетворенно. — Вас что, опять перевели в полицию нравов? И вы ищете Джексона и семилетнюю девочку? Я знаю, этот парень отсидел довольно долго, но наброситься после отсидки на семилетнюю это уже слишком!
Джексон слышал, как мощный кулак врезался в лицо Эванса.
Рыхлый толстяк вскрикнул от боли и унижения.
— Подлец! Мусор! Это будет стоить тебе места!
— Я уже давно потерял счет, сколько раз мне это говорили, — спокойно ответил Мак-Крини. — И тем не менее до сих пор служу в полиции. Значит, сегодня вечером вы Джексона не видели?
— Нет.
— А если я захвачу вас с собой в полицейское управление, то вы станете утверждать, что не имели никакого понятия о существовании маленькой сестры у Тельмы Уинстон?
— Да что вы говорите?
— Значит, вы не знали, что у Тельмы есть сестра?
— Нет.
— И не знали, что позавчера вечером Тельма сняла номер себе и сестре в Логан-отеле?
— Понятия не имел.
— Тогда, может быть, вы объясните мне, что искали в этом отеле Монах и другие ваши люди? Вскоре после этого странного происшествия на городской автостраде, почти сразу после побега Джексона из следственной тюрьмы? Почему ваши люди избили администраторе, отеля и почему они допытывались у него, в каком номере проживает Уинстон?
— Вы меня совсем запутали, — с полным спокойствием заявил Эванс. — Почему бы вам не спросить об этом у них самих?
— Мы уже сделали это — беседовали с ними несколько часов. И как только мы найдем Джексона и миссис Уинстон с ребенком, поговорим еще.
Эванс сделал вид, что удивился.
— Найдете Тельму? Я предполагал, что она в больнице.
— Она была там еще час назад.
— А где же она теперь? Исчезла?
— Совершенно верно.
— И вы думаете, что она, ее сестра и Джексон находятся в одном месте?
— Не исключено, — заметил сержант Калтсон. — Он появился сегодня в больнице вместе с девочкой.
— Какая жалость, — с сожалением произнес Эванс. — Как раз сегодня я не читал газет.
— В газеты многое вообще не попало.
— А Тельма разговаривала с Джексоном и сестрой?
— Нет, она их даже не видела, но слышала шум и суматоху в коридоре. А через некоторое время, когда тот полицейский, что сменил меня, вздумал ненадолго отлучиться, она каким-то образом исчезла из больницы.
