советских спецназовцев, Кривенко, захватив с собой пулеметчика, обошел слева позиции моджахедов и занял высотку, которая господствовала на данном хребте. После этого они огнем от туда сбили духов с их позиций. Когда группа заняла забетонированные окопы, она открыла огонь по соседним очагам ПВО. Моджахеды понесли потери и отошли. Прекрасно понимая, что духи его не оставят в покое, Кривенко распределил свой личный состав по позициям укрепрайона с тем, чтобы иметь возможность максимально его контролировать. Моджахеды предприняли попытку отбить захваченный укрепрайон, но понесли потери и отошли. Поскольку группа, которой командовал Кривенко, была досмотровой, то и боеприпасов у разведчиков было немного. У пулеметчиков по одной-две дополнительных ленте, а у автоматчиков только то, что помещалось в нагрудный подсумок, то есть магазинов шесть-семь, да по четыре гранаты. Тот, кто воевал, знает, что в сложившейся ситуации этих боеприпасов явно недостаточно. Поэтому командир группы запросил командование доставить ему патроны и гранаты к подствольникакам и АГС-17. Однако спустя некоторое время, когда командование вышло с ним на связь и поинтересовалось, сколько он еще продержится потому, что были какие-то проблемы с авиацией, Кривенко сообщил, что он нашел и трофейные боеприпасы и оружие, и пока затруднений с амуницией не испытывает.
Моджахеды возобновили попытку отбить район, но с прежним успехом. Единственными успешными действиями атакующих можно считать то, что они подсадили двух снайперов, которые смогли легко ранить двух разведчиков. Других потерь у Кривенко не было. Командованию Кривенко доложил, что парашют они нашли, но самого пилота обнаружить не удалось. Для поддержки спецназовцев несколькими километрами южнее на том же хребте, проходящем вдоль реки, вечером была высажена усиленная десантно-штурмовая рота под командованием заместителя командира дшб. Идя всю ночь, десантники к утру с грехом пополам смогли дойти до позиций, занятых спецназом. По дороге они нашли брошенный духами ДШК. Теперь их всех ждала награда. Заместитель комбата несколько позже рассказывал мне, насколько он был потрясен, увидев то, что сделали разведчики столь малыми силами. Когда же он узнал, что высоту, которую по его разумению должен был оборонять как минимум взвод, обороняют всего два спецназовца, ему чуть не стало плохо. А когда с другой высоты, где, по понятиям общевойсковой тактики должно располагаться отделение, поднялся всего один разведчик, капитан сказал, что он вообще не понимает как спецназ воюет. Внизу в ущелье находились входы в пещеры, где по предположению Кривенко были склады. Для того чтобы их обследовать, он предложил командиру десантников занять позиции, которые удерживала группа до их подхода. Услышав это, десантник наотрез отказался, сказав, что надо скорее вызывать вертолеты и уносить отсюда ноги, пока они все тут не полегли. Никакие увещевания на него не действовали. Так, собрав только то, что находилось на позициях и спецназовцы и десантники были эвакуированы в пункт постоянной дислокации.
В этой истории для Кривенко было лучшей наградой то, что от него отстали наконец следственные органы.
Владимир Ковтун, на 1987 год заместитель командира 2 роты 7 отряда специального назначения ГРУ:
В январе 1987 года я собирался на выход снова на стык зон ответственности с Кандагарским отрядом (В Кандагаре располагался 173 отряд спецназа ГРУ, прим. ред). По дороге на Кандагар, недалеко от Калата, в районе кишлака Джилавур есть солидная «зеленка». Почти перпендикулярно дороге, на юго- восток шло Мельтанайское ущелье. И нам, и кандагарцам туда летать было далековато. Пользуясь этим, духи чувствовали себя в этом районе довольно вольготно. Сергеев задумал очередную авантюру – поработать там. План был такой. Выбрать место для засады, отработать и несколько недель больше вообще не появляться в этом районе, чтобы духи успокоились. Потом снова отработать и снова на время пропасть. Так и щипать потихоньку.
Под видом досмотровых действий мы полетели на разведку местности. Досмотровой группой командовал Вася Чебоксаров. Мы с Сергеевым летели выбрать место засады, десантирования и дневки.
Евгений Сергеев, в 1987 году заместитель командира батальона 7 отряда спецназа, планировавший операцию:
Именно все так и было. Мы с Ковтуном летели на ведущем вертолете. С нами было еще два или три бойца. Я сидел за пулеметом на месте борт-стрелка. В ведомом вертолете летел лейтенант Чебоксаров со своими бойцами.
Владимир Ковтун:
Сначала летели на юго-запад вдоль бетонки. Потом свернули влево и вошли в ущелье. Внезапно на дороге обнаружили трех мотоциклистов. Увидев наши вертушки, они быстро спешились и открыли огонь из стрелкового оружия, а также сделали два беглых пуска из ПЗРК. Но мы сначала эти пуски приняли за выстрелы из РПГ. Это был период, когда слаженность действий экипажей вертолетов и групп специального назначения была близка к идеальной. Летчики сразу сделали резкий вираж и подсели. Уже когда покидали борт, командир успел нам крикнуть: «Они из гранатомета стреляют». Двадцать четверки (вертолеты МИ-24 прим. Ред.) прикрывали нас с воздуха, а мы, высадившись, завязали бой на земле.
Евгений Сергеев:
Как только увидели мотоциклистов, сразу открыли огонь. Мотоциклисты в Афганистане –
