по Бэй-стрит, с которой свернул затем направо на грязную дорогу, что вела к птицеферме де Мариньи. Стрелка датчика топлива лежала на нуле, и я надеялся, что Кертис Томпсон окажется на месте и обеспечит меня горючим, иначе мне пришлось бы топать на своих двоих до самого города.
Когда я подкатил по усыпанной гравием подъездной аллее к ветхому, сделанному из известняка дому, я тут же догадался, что что-то тут было не в порядке: человек шесть или восемь местных, которые трудились на ферме, в своих потертых рабочих куртках и соломенных шляпах, тревожно сновали по двору. Неподалеку стояла черная полицейская машина, припаркованная на траве прямо у самой бочки из-под масла, где совсем недавно я видел графа и его людей, ощипывающих битых цыплят; огонь сегодня не горел, но в воздухе определенно что-то присутствовало, хотя никакого дыма не было.
Я выскочил из своего «Шеви» и подошел к работникам.
— Что случилось, ребята? Где Кертис?
Они нервно переглянулись; некоторые качали головами. На их лицах попеременно появлялся то страх, то гнев.
— Где, черт возьми, Кертис? — повторил я свой вопрос. — И что тут делают копы?
Наконец один из них, парень лет восемнадцати с печальными и умными глазами, произнес с сильным местным акцентом:
— Эти ублюдки отвели Кертиса вон туда.
— Куда — «туда»? — не понял я.
Другой работник выступил вперед с высоко поднятым подбородком и указал направление.
— Вон в тот сарай позади дома. Двое белых копов из США.
Мелчен и Баркер! Команда клоунов из полиции Майами!
— Они одни? — поинтересовался я. — С ними нет никого из Нассау?
Работники отрицательно покачали головами.
— Даже водителя?
Они продолжали качать головами.
То, что эти два ублюдка явились сюда одни, было плохим признаком. С другой стороны, это существенно упрощало мою задачу...
— Вы, ребята, будьте здесь, — сказал я работникам. — Если покажутся другие копы, бегите ко мне.
Сарай находился на самых задворках фермы, где уже начинался лес. Здание из известняка, похожее по размеру на гараж для одной машины, имело крышу из пальмовых листьев и по грязному окошку в каждой стене. Я заглянул в ближайшее окно, но все, что я увидел, была жирная спина в пропитанной потом рубашке, без сомнения, Мелчена.
Тогда я посмотрел в другое едва прозрачное оконце, и передо мной предстала следующая картина: Мелчен стоял, руки в боки, наблюдая за Баркером, который буквально лаял на Кертиса Томпсона, руки которого были прикручены за спиной проволокой к спинке старого деревянного стула, а ноги привязаны тем же способом к его ножкам.
В сарае было полно всякой всячины: несколько полок с инструментами и банками, наполненными гвоздями; несколько мешков с кормом; мотки проволоки, которой, вероятно, и связали Кертиса.
Оба копа были в рубашках с закатанными рукавами, галстуки болтались на их шеях, подплечных кобур не было видно, что заставило меня улыбнуться...
Баркер замолчал, но Кертис, красивое смуглое лицо которого было забрызгано кровью, а рот и левый глаз сильно опухли, так ничего ему и не сказал. Тогда Баркер с яростью ударил его по лицу.
Я пробрался к двери. На траве рядом с входом в сарай, аккуратно сложенные, лежали пиджаки обоих ублюдков. Звериная жестокость и опрятность в одежде странно сочетались в их характере. Когда я встал за дверью, Баркер оказался ко мне спиной, поглощенный обработкой Кертиса.
Через древнюю потрескавшуюся дверь мне удалось разобрать слова Баркера.
— Де Мариньи отправится на виселицу в любом случае, а ты останешься без работы. Будь умником, черняшка — послужи нам, и ты получишь новое, хорошее место...
Кертис молчал.
Тут заговорил Мелчен со своим южным акцентом:
— Все, что от тебя требуется, парень, это подтвердить, что ты отвозил де Мариньи в «Вестбурн» в ночь убийства. Ты не был соучастником — ведь ты не знал, что тот замышляет. Ты просто сидел в машине и ждал его.
— Кертис, — издевательски-спокойным голосом обратился к нему Баркер, — может быть, тебе еще немного освежить память...
В этот момент я ударом ноги высадил дверь, которая мгновенно слетела с петель и обрушилась прямо на Баркера. Падая, тот опрокинул стул, к которому был привязан Кертис. Свалившись вместе со стулом на пол, Кертис изумленно уставился на меня.
Мелчен гневно смотрел на меня, не веря своим глазам. В мрачной комнатенке стало намного светлее, когда я ввалился в нее вместе с дверью.
— Геллер! Какого черта ты...
— И это называется у вас третьим классом? — произнес я. — Да вам, девушки, надо еще поучиться...
— Ты арестован, засранец! — процедил Мелчен, надвигаясь на меня с поднятыми кулаками.
Я врезал ему между ног.
Взвыв от боли, он согнулся пополам, а я тем временем попытался вытащить Баркера из-под накрывшей его двери. Тот был наполовину без сознания, и я решил привести его в чувство, хорошенько отшлепав по щекам.
Затем я толкнул Баркера на мешки с кормом; этот долговязый эксперт по отпечаткам пальцев довольно нелепо растянулся на них, пустив тонкую струйку крови из открытого рта.
Толстяк Мелчен, с мокрым от слез лицом, кое-как пришел в себя и кинулся на меня, словно буйвол; его огромная тяжелая голова врезалась прямо мне в живот, и воздух вырвался из моей груди, как из лопнувшей шины. Однако я удержался на ногах и ударил его в ухо так сильно, как мне позволяло мое неустойчивое положение. Этого, впрочем, оказалось достаточно, чтобы он снова отключился.
Переведя дыхание, я поставил его прямо перед собой и врезал кулаком в самую середину его жирной рожи; раздавшийся при этом хруст прозвучал музыкой в моих ушах. Мелчен отлетел назад, сшиб на пути несколько полок, обрушив на себя целый поток гвоздей и шурупов; затем тяжело опустился на задницу, с трудом дыша. Он смотрел на меня, прикидывая в уме, стоит ли еще раз вставать на ноги.
— Мистер!
Это был Кертис, который пытался таким образом предупредить меня о том, что Баркер поднимался с мешков; это было весьма своевременно, так как дало мне возможность развернуться, что, впрочем, не помешало высокому и долговязому полицейскому схватить меня в охапку. Он опрокинул меня на то, что недавно было дверью, и принялся наносить удары мне в корпус. Я сгреб в руку охапку его сальных волос, откинул назад его голову и стукнул ребром ладони по шее.
Отпустив меня, коп откатился в сторону и теперь напоминал лежавшего на спине жука, тщательно пытавшегося отдышаться.
Он обеими руками схватился за горло, как бы пытаясь удушить себя. Я встал на ноги, впрочем, так же, как и Мелчен, который отыскал среди прочих инструментов гаечный ключ, и с измазанным струящейся из его расплющенного носа кровью лицом наблюдал за мной. Его глаза были безумны.
— Я прикончу тебя, ты, янки, сукин сын! — пообещал он.
Гаечный ключ со свистом разрезал воздух, но я успел наклониться. Последовал еще один взмах ключом еще более грозный, но мне снова удалось увернуться. Мелчен, довольный собой, улыбался сквозь кровь, текшую уже по его поросячьим зубам.
Баркер стоял на коленях, как будто собираясь молиться, и, держась одной рукой за горло, а другой отчаянно жестикулируя, шипел своему напарнику:
— Не убивай, не убивай его!.. Свидетели... Слишком много свидетелей...
Баркер своей трогательной речью отвлек Мелчена, и тут я снова врезал жирному ублюдку ниже пояса.
