— Кажется, я только что нашел дочь моего клиента, — с трудом выдавил я из себя.
Именно родимое пятно клубничного оттенка и филигранное кольцо с зеленым камнем составляли основные «особые приметы» девушки. С имевшихся фотографий на меня смотрела симпатичная, но ничем не выделяющаяся юная женщина, стройная брюнетка, похожая на каждую третью девушку на улице. Поэтому я очень надеялся на эти две приметы. Однако никак не ожидал, что встреча произойдет подобным образом.
Я сидел в кабинете Элиота в Кливлендском сити-холле; рядом по коридору располагался кабинет мэра. Мы пили кофе с ромом. Элиот прятал бутылку рома в нижнем ящике рабочего стола. Я пообещал не сдавать его Капоне, так как Элиот в свое время ревностно стоял за соблюдение сухого закона.
— Полагаю, следует позвонить отцу, — заметил Элиот. — Пригласить его приехать для опознания.
Я уже думал об этом.
— Может быть, подождем, пока... О Господи Иисусе, пока не отыщется голова?..
Элиот пожал плечами:
— Кольцо и родимое пятно дают нам все основания уведомить отца.
— Могу позвонить.
— Нет, ты поговоришь с ним после меня, — это то, что должен сделать я. — И он позвонил. Разговаривая очень тактично, через несколько минут передал трубку мне. Если на месте преступления я счел его холодным и бесчувственным человеком, то теперь, увидев, как увлажнились его глаза, я изменил свое мнение о нем.
— Это моя девочка?! — еле слышно спросил низкий голос на другом конце провода.
— Думаю, да, мистер Дженсен. Боюсь, что это именно она.
Я расслышал, как он всхлипывал.
Затем проговорил:
— Мистер Несс сказал, ее тело... расчленили. Почему вы утверждаете, что это она? Откуда... вы знаете, что это она?
Я сказал ему о кольце и родимом пятне в форме слезинки клубничного оттенка.
— Я должен приехать, — сказал он.
— Может быть, не нужно, — я прикрыл трубку. — Элиот, может, его опознания достаточно?
Он кивнул.
— Обойдемся.
Мне пришлось немного поспорить с Дженсеном. В конце концов он согласился, чтобы мы переправили останки дочери домой поездом. Я обещал сегодня же связаться с похоронным бюро и сопровождать тело.
Я передал трубку Элиоту, чтобы тот повесил ее.
Мы обменялись взглядами, и Элиот, не склонный к клятвам, сказал:
— Отдал бы десять лет жизни, лишь бы только поймать этого подонка.
— Сколько времени понадобится для обследования тела?
— Поговорю со следственным отделом. Уверен, сможем отправить ее домой через день-другой. Где ты остановился?
— В отеле «Стадиум».
— Больше ты там не живешь. У меня свободная комната. Ты знаешь, я теперь холостяк.
Мы еще не добрались до этой темы в наших разговорах. Брак Элиота всегда казался мне идеальным, поэтому я был буквально потрясен, когда несколько месяцев назад узнал о его разводе.
— Весьма сожалею, Элиот.
— Я тоже. Но я кое с кем встречаюсь. Ты, наверное, ее помнишь, она тоже из Чикаго.
— Кто?
— Эви Мак-Миллан.
— Художница из журнала мод? Красивая женщина.
Элиот застенчиво улыбнулся.
— Вечером ты ее увидишь, в Кантри-клубе, организую подружку и для тебя. Не хочу, чтобы ты встревал в мои отношения.
— Да как ты можешь говорить такое? Неужели ты мне не доверяешь?
— Еще много лет назад я усвоил одно правило, — заявил он, поворачиваясь к столу, заваленному бумагами, — никогда не доверять чигакским полицейским — даже бывшим.
На открытой террасе Кантри-клуба оркестр из десяти музыкантов исполнял мелодии Кола Портера, а мягкий ветер с озера Эри поигрывал волосами женщин. Вокруг было множество симпатичных женщин в платьях с низкими вырезами, обнаженными плечами, и в их распоряжении множество мужчин в вечерних костюмах. Однако вечер не был официальным, и, поскольку здесь же присутствовали многие любители гольфа, отдыхая после дневных баталий, мелькало немало спортивных костюмов, среди которых попадались и деловые, наподобие моего. Некоторые из женщин вообще были одеты по-будничному, как, например, высокая, стройная блондинка в розовой кофточке и светло-зеленой плиссированной юбке. Сидя со мной за небольшим металлическим столиком, выкрашенным в белый цвет, она поинтересовалась, не отведаю ли я бакарди. Воздух благоухал как цветочный сад:
пахло, конечно, цветами, но аромат духов исходил от моей собеседницы.
— Я с удовольствием закажу для вас порцию бакарди, — неловко сказал я.
— Нет, — возразила она, прикасаясь к моей руке и глядя на меня желтовато-зелеными глазами. — Вы гость. Угощаю я.
Элиот танцевал со своей подружкой Эви, привлекательной брюнеткой лет тридцати пяти; она всегда казалась мне умной, но немного какой-то печальной. Они улыбались, глядя на меня.
Блондинка в розовом и бледно-зеленом принесла два бакарди, поставила на стол и улыбнулась.
— Да, — шаловливо проворковала она. — Вас подставили. Я та девушка, про которую говорил Элиот. Если вы надеялись встретить кого-то в вечернем туалете, не обессудьте. Только что мне просто пришлось загнать мячи в лишние девять лунок.
— Если вам нужен парень в смокинге, — ответил я, — то это не по адресу. К тому же я ни разу не играл в гольф. Что еще у нас общего?
Хитрая улыбка не сходила с ее лица, пока она делала глоток бакарди.
— Элиот, мне кажется, если я выпью еще этого нектара, то, возможно, и выдам свой секрет.
После нескольких бокалов она и впрямь его выдала.
Но мне показалось это беспардонной ложью.
— Ты тайный агент?! — воскликнул я, тоже слегка захмелев.
— Ш-ш-ш... — прошептала она и поднесла палец к накрашенным губам.
— Это секрет. Правда, в последнее время я этим очень мало занималась.
— Чем занималась?
— Ну, тайной работой. Все можно истолковать двояко, поэтому мне не очень хочется рассказывать.
— Я и не думал совать нос в чужие дела.
Оркестр заиграл танго.
Я поинтересовался, как она начала работать на Элиота, чему я, честно говоря, не верил ни секунды, даже будучи под хмельком.
Однако рассказанное оказалось правдой, что подтвердил сам Элиот, когда подошел узнать, как мы поладили с Вивиан (так, оказывается, ее звали), пока девушки отправились в дамскую комнату.
Вивиан Чалмерз была дочерью банкира (довольно преуспевающего), в тридцать лет разошлась с мужем, без детей, с многочисленными связями в обществе, с авантюрным складом характера, отличная охотница, заядлый игрок в гольф и теннис и вообще «всесторонняя спортсменка». Когда Элиот предложил ей помочь ему вывести на чистую воду несколько злачных заведений, которые он намеревался как следует
