– Да пошел ты в жопу!!!
Растерявшаяся хозяйка успела тактично выскочить из комнаты, второй «бэх» уже просто медитировал в описи, а сосед-понятой слушал милицейский диалог с восторженным выражением на глуповатом лице – во, мол, дают, во дают-то!
Тем временем Артем сунул приставку в руку мальчику:
– Дуй к соседям, спрячь! Мальчишка сглотнул и спросил – уже по-детски:
– А они не будут меня искать?
– Нет, – покачал головой Токарев. – Не будут.
– Попадет вам! – понимающе улыбнулся парнишка и шустро юркнул в коридор. От этой улыбки Артему стало светло, она подтверждала, что все он сделал правильно...
Услышав, как хлопнула входная дверь, Кали-ков прошел резко в коридор, заглянул на кухню, поймал издевательский взгляд хозяйки и обо всем догадался.
– Ну, ладно, – сказал он со скрытой угрозой. – Ладно...
Потом быстро дописали протокол, все расписались, и оперативники с понятыми вышли из квартиры. Спустившись до первого этажа, Лаптев вдруг вспомнил про отверточку и побежал назад. Хозяйка еще не успела запереть дверь и смотрела на опера непонимающе. Лаптев вынул отвертку из кармана и положил ее на полочку в прихожей – рядом с губной помадой.
– Я тут у вас забыл случайно, – Сергей и сам не понял, что, собственно, сказал. Хозяйка тоже ничего не поняла, взяла отверточку, повертела ее в руках, положила обратно и наконец-то расплакалась вволю.
...В машину залезали молча, сопя и толкаясь чуть ли не специально. Атмосферка сгустилась – хоть ножом ее режь.
– Ну что? Мимо кассы? – спросил водитель, учуяв напряжение.
– Ты давай – вперед смотри! – зло обрезал его Каликов.
– Куда?.. Да я вообще после смены... Дежурный упросил пересесть с козелка! Сейчас выйду – и домой! Тоже мне, командир! – разошелся младший сержант Старков, водитель дежурной машины по РУВД.
Лаптев положил ему руку на плечо и сказал тихо и устало:
– Вить, давай в отдел, а? После делаемся, поздно уже...
Возвращались молча. По прибытии в управление Лаптев и Токарев попрощались с «бэхами» кивками, руки пожимать не стали и нырнули в ОУР. Уже в кабинете Артем стал оправдываться, сказал, что может предупредить отца – но Сергей только отмахнулся:
– Пустое...
А вот Каликов не отмахнулся. Он, как говорят зэки, «первым добежал до оперчасти», – то есть официально доложился утром своему руководству. И доклад его выглядел следующим образом: когда он, Каликов, во время обыска обнаружил залежи импортной видеоаппаратуры, имеющей не только материальную ценность, но и явный интерес для следствия с точки зрения дальнейшего изобличения подозреваемого по иным эпизодам его преступной деятельности, старший оперуполномоченный ОУР Лаптев и его дружок понятой Токарев из неизвестных побуждений (не мешало бы выяснить – из каких) чуть ли не силой воспрепятствовали процессуальным действиям. Второй опер ОБХСС молча кивнул, подтверждая доклад Каликова...
Ну и – пошли звонки по служебным телефонам, начались раздраженные разбирательства, вылившиеся во вполне официальную служебную проверку. Формально – не формально, а офицеров заставили писать рапорта... И вдруг – все как опомнились: а ведь Токарев-младший – он же судимый! Как будто раньше не знали... Знали, конечно, и раньше весь этот скверный анекдот, но... А тут – дело такое, скандал-то уже и до главка дошел...
Токареву-старшему напрямую звонить не посмели – то ли понимали отцовские чувства и прошлую несправедливость, то ли, – зная характер Василия Павловича – опасались нарваться на... а хрен его знает, на что, но...
В общем, начальник РУВД мялся-мялся, а потом сам спустился к Токареву в кабинет и начал так – издалека:
– Палыч... гм... Ну... Прошлое-то не исправишь, всем все не объяснишь, и в газете не пропечатаешь. Ты пойми – неправильно это...
– Что неправильно?! – вставая перед руководством, спросил сквозь зубы Василий Павлович – хотя, конечно, прекрасно понимал, о чем идет речь.
Начальник РУВД страдальчески вздохнул:
– Ну... то, что ранее судимый... спокойно, спокойно... является внештатным сотрудником... там...
– Не «там», а у нас в РУВД!
– Вася... Ну ты же видишь – как что, так всплывает!
– Говно в коллективе всплывает, – отвернувшись к окну, тихо сказал Токарев.
– Согласен, – дернул шеей начальник РУВД. – Ну, неправильно... Но ты меня-то пойми...
– Понял, – еще тише сказал Василий Павлович и кивнул с горькой усмешкой – нет, лишь с намеком на нее.
Лицо начальника РУВД пошло красными пятнами:
– Нет, не понял!!! Твою мать!!! Я что – крыса отъевшаяся?! Что за тон?! Сам же мне говорил: соглашайся на начальника – а мне эта должность на хрен не вперлась!!! Говорил?
– Говорил...
– Что, хуево вас прикрываю?
– Согласен...
– А раз согласен, то... Должен понять. А то я – крайний. В управлении кадров считают, что я тут «малину» развел, а в ОУРе – дескать, братву сдаю! Оно мне надо?! Меняемся местами?! А?!
Начальник РУВД еще долго надрывался (хотя Токарев-старший и не спорил с ним – просто молчал), а потом устал и ушел, даже не хлопнув дверью.
«Лучше бы уж хлопнул», – подумал Василий Павлович, закуривая и растирая ладонью поверх рубашки левую половинку груди...
А начальник РУВД вернулся к себе в кабинет и дал команду отметить в приказе старшего оперуполномоченного Каликова, как проявившего бдительность и принципиальность, а приказ огласить всему личному составу РУВД. Это было единственное, чем он мог отомстить за Токарева-младшего.
(...Приказ огласили, и с Каликовым перестала здороваться даже Светка-кинолог. Лаптев потом по пьяной лавочке пытался начистить рожу Каликову, но «бэх» словно чувствовал – всегда вовремя куда-то испарялся. Отношения между ОУРом и ОБХСС стали напряженными – это очень-очень мягко говоря. Цепная реакция амбиций десятков характеров довела в конце концов начальника РУВД до натуральной истерики, и однажды на очередной оперативке он сорвался на всех сразу и выдал незабываемый перл: «Все, хватит!!! Завтра всем собраться по тревоге на случай войны! Тревожные чемоданы и противогазы буду лично проверять у каждого!!! Все!!!» Еле-еле его успокоили...)
Из статьи известного писателя
и журналиста Гелия Ядова
«СКОЛЬКО ЛИЦ У МИЛИЦИИ?»
...Я продолжу. Алчущие антиквариата сотрудники УБХСС Ленинграда приходят к ветерану войны Г., переворачивают все, как при обыске в «квартире Ульяновых» (я был через несколько часов у неё после обыска, поэтому так уверенно и пищу), изымают ценности, доводят хозяйку до сердечного приступа. Через месяц дело в отношении ее прекращают за отсутствием состава преступления и все ценности возвращают без особых извинений.
А вот пример методов, применяемых при подобных «расследованиях». В.Укупина «пригласили» сотрудники ВХСС Василеостровского РУВД Ленинграда и потребовали оговорить «нужных» коллекционеров.
