листок:
– '...Кольцо с рубином мы продали Валере за четыре бутылки портвейна'... Ну, тут хоть мотивация! Просто украли...
– Напрасно ты так думаешь! Они сначала убили тетку...
– Уби-или?!
– Да, и палец отрезали... Кольцо-то не снять было... Она располнела к сорока годам...
– Мамочки! А нормальные уголовники здесь бывают?
– Сколько угодно! – усмехнулся Артур и вытащил из ящика на стол большую картонную коробку из-под женских зимних сапог – доверху набитую фотографиями разных харь и рож.
– Ну тебя... все... убирай все... Открывай, – Регина, морщась, протянула ему бутылку шампанского. Артур взял ее и другой рукой одновременно снял с сейфа большую чайную кружку, на которой, улыбаясь, улетал олимпийский мишка. Регина сунула носик внутрь кружки, ахнула и деловито поцокала в коридор – чтобы отмыть в туалете наслоения чая, кофе и портвейна.
В этот момент задребезжал местный телефон. Тульский со вздохом снял трубку и услышал вопль: «Быстро сюда!!!» – Артур даже вздрогнул от неожиданности и отдернул голову от динамика. В эту же секунду в конце коридора завизжала Регина. Тульский замотался – дернулся сначала было к выходу, но потом поспешил все же на помощь к своей ненаглядной. В три шага добежав до туалета, он увидел Регину, вскочившую на скамейку для задержанных. Она пыхтела и угрожающе трясла над головой кружкой, а рядом со скамейкой лежал мужик. Наблюдательный глаз определил бы по положению тела, что он полз и потерял сознание, дотянувшись до ручки двери туалета. Поза была такая напряженная, как будто мужик полз с какой-то важной вестью, которая могла спасти мир.
– Елки-палки, кто это? – спросил Артур.
– Ты меня спрашиваешь?! Может, его тоже... того... – нервно ответила Регина.
– Чего «того»? Сдурела! – набросился на нее Тульский, переворачивая и обыскивая неподвижное тело.
Тело никак не реагировало и источало смачный – даже не запах, а духман – перегара, причем не только ртом и носом, а вообще, всей поверхностью. Впрочем, и внутренностью тоже.
Артур чертыхнулся, взял человека за подмышки сзади и поволок к выходу из ОУРа. Открыв дверь задом, он неуклюжими семенящими шажками дотащил до дежурной части невменяемого неизвестного гражданина – документов или каких-либо иных опознавательных знаков на «подкидыше» Тульский не обнаружил. По ходу движения Артур матом помянул тех умников, которые решили неделю назад поставить на дверь в ОУР кодовый замок – поставить-то поставили, а код почему-то никому не сообщили – ну и после двухдневных матюков замок специально сломали – результат налицо, как говорится, – теперь в коридор уголовного розыска кто хочет, тот и заползает...
...Из помещения дежурки доносились странные звуки – во-первых, никто почему-то не орал по телефону, а во-вторых, явно слышалась какая-то возня на полу. Тульский медленно выпрямился и, вытянув голову, осторожно позвал:
– Эй... Вы чего там?
Из дежурной части высунулась взъерошенная голова участкового Мтишашвили – он мазнул взглядом по бесчувственной фигуре и страстно прохрипел, прежде чем снова нырнуть в дежурку:
– Брось ты его на хер!!! Помогай!..
Артур, поддавшись энергетике участкового мгновенно выпустил свою ношу – тело пластилиново затихло в противоестественной позе на спине – но укладывать страдальца поудобнее уже не было времени. Да и особого желания, если по-честному – тоже.
Вбежав в дежурку, Тульский наткнулся на целый ворох барахтавшихся на полу сотрудников. Ворох состоял из уже упоминавшегося Мтишашвили, дежурного капитана Воксова и его помощника старшего сержанта Лебедева. Все они лежали на каком-то бурно извивающемся существе, издававшем странные звуки-фонемы. Сотрудники пытались заломать существу руки, но гуманоид отчаянно сопротивлялся. «Все разнес, гад!» – простонал из кучи-малы Боксов. Артур быстро оценил это «все»: шторы вместе с карнизом лежали под копошащейся человеческой массой, причем Мтишашвили зачем-то пытался засунуть их конец буяну в рот. Калитка перед входом в закуток к дежурному была оторвана совсем и сиротливо лежала на столе для заявителей – а больше на столе ничего не было, все, что там было раньше – переместилось на пол... Тульский вдруг испытал странное, незнакомое ему доселе чувство – жгучую обиду за своих, причем «своими» он инстинктивно квалифицировал ментов. Надо сказать, что еще совсем недавно Артур ловил себя на мысли о том, что задержанные были ему как-то социально ближе, чем коллеги, он ведь в отрочестве ясно прочувствовал, что такое быть задержанным у ментов... Впрочем, анализировать свои сложные чувства и рефлексии у Тульского не было времени – куча-мала снова стала прыгать по дежурке. Артур без разбега, но сильно ударил ногой вошедшего в раж под сотрудниками супостата – и он затих. Только тут Тульский понял, что сопротивлявшийся – самый настоящий негр. Боксов, хрипло дыша, завернул негру руки и через несколько секунд Лебедев и Мтишашвили уже связали красавца «ласточкой». Затягивая узлы, все трое удовлетворенно и даже с каким-то сладострастием сопели, слушая стоны задержанного.
Для тех, кого никогда не связывали «ласточкой», наверное, стоит пояснить: поза эта используется полицейскими во многих странах – руки сзади перекручиваются ремнем, соединенным со связанными согнутыми ногами. Лежать в такой позе очень неудобно.
Артур опасливо посмотрел на физиономию иностранца и удивился, не заметив на черной коже ни следа кровоподтеков. «Вон оно как у негров-то устроено», – хмыкнул про себя Тульский и спросил у отдувающихся коллег:
– Что это было?
– Да привезла ПМГ... с моста Лейтенанта Шмидта, – выдохнул в два приема Боксов, отирая ратный пот с чела.
– Он демонстративно выбрасывал что-то в Неву, – добавил Мтишашвили.
– Что выбрасывал?
– Да бес его знает! – пожал плечами участковый. – Ввели тихого такого, ласкового, улыбающегося... Мы заржали... Лебедев тычет пальцем: «Маугли!» И тут вдруг началось! Как прыгнет! Как заверещит! Прям как кабан раненый все крушил...
– Данные установили? – деловито поинтересовался Тульский.
– Какие, к ебеням, данные? – развел руками Лебедев. – Мы даже «мама» сказать не успели, как началось... А в карманах у него – пусто...
– Сильно! – хмыкнул Артур и спохватился, вспомнив про своего «подкидыша». – А ко мне тоже одно инкогнито приползло!
Он нырнул в дверь и, пыхтя, приволок тело.
– Ну ты даешь! – покачал головой Боксов.
– Что значит... даешь? – не понял Тульский.
– Артур, я такого не приму, – чуть построжал дежурный.
– А такого – принимаешь? – Артур показал рукой на «ласточку».
– Так это другое дело... Он же сам...
– Что «сам»? А мой – не «сам»?!
– Знаю я вас... мордуете каждого второго...
– Ты что – «ку-ку»? – выпучил глаза от возмущения Тульский. – Да я его в первый раз вижу! Нашел у туалета!
Боксов поскреб в затылке, повздыхал и все-таки махнул рукой:
– Ладно, заноси, пусть человек проспится...
– Я больше не нужен?
Ответа Артур ждать не стал – с непривычки он вспотел и перед возвращением в свой кабинет к Регине решил перекурить на набережной, чтобы чуть успокоить всколыхнувшиеся нервы...
На свежем воздухе было хорошо – ветер приятно залезал под рубашку, на пришвартованных напротив к набережной сухогрузах шла веселая пьянка – все дышало радостью и покоем. Артур улыбнулся хорошему вечеру, сделал несколько затяжек...
...По нехорошей траектории к колоннам, поддерживающим могучий балкон на втором этаже
