Он напряженно ждал, что вот сейчас… вот сейчас… — но ничего не менялось в пустоте. Не слышат? Или не хотят? Ну что ж…
Он взглянул в пустоту и нашел-таки золотое пятно. У него оставался единственный путь, ведущий назад. Или — вперед…
Он сделал то же самое, что совсем недавно уже делал на набережной
Города на Острове, сделал поспешно, чтобы не передумать и не успеть испугаться: резко перебросил свое тело через балконные перила и полетел вниз, на серый асфальт, похожий на застывшую серую Воду.
«С седьмого этажа — на седьмое небо…» — подумалось ему.
В комнате запоздало звонил телефон, и этот звон не отдалялся от него, а становился все громче, летя вдогонку за его телом-оболочкой, пронзающим пустоту.
«Неужели они не вернут ме…»
Белые халаты, пробившись сквозь толпу, окружили лежащее на асфальте тело. В небесной синеве не возникло никакого движения. Стоявший поодаль высокий белокурый парень повернулся и пошел прочь — обыкновенный парень, идущий по своим делам.
В автобусе-реанимационке, уже никуда не спешащем, один из санитаров украдкой снял с руки разбившегося серебристое кольцо с темным орнаментом. Зачем ему, бедолаге, два? Ему теперь и одно-то ни к чему.
Ему теперь все ни к чему…
Утро было самым обыкновенным. Обнесенная невысокой резной оградой небольшая площадка, уставленная столиками и плетеными креслами, располагалась у боковой зеркальной стены кафе, чуть возвышаясь над серыми каменными плитами тротуара. По обеим сторонам улицы тянулись глухие серые стены домов с чуть покатыми красноватыми черепичными крышами. Шагах в трехстах от кафе неширокая улица делала поворот и уходила к обрыву, за которым до самого горизонта простиралась под низким серым небом серая поверхность Воды.
Две тени в темных накидках сидели за столиком и вели неторопливую беседу. Лица теней были подобны серым пятнам, и в неподвижном воздухе шелестели их голоса:
— …стоял-стоял на набережной, а потом через ограду — и в Воду.
Камнем.
— С чего бы это? Пива перепил, что ли?
— Кто его знает…
— То-то его до сих пор не видно…
— А что ему сделается? Сейчас придет, никуда не денется. Сейчас придет…
Тени в темных накидках обратили расплывчатые пятна лиц к пустынной улочке, ведущей от набережной в глубь Города, и замолчали, прислушиваясь к тишине и ожидая, когда же из-за поворота…
День только начинался, длинный день — медленно и бесцельно вращающееся на месте колесо, почти бесконечное собственное отражение, заключенное в капле воды, в пузырьке воздуха, в песчинке…
Вот-вот…
Скользнул по небу золотистый отблеск — и исчез.
Вот-вот?..
Тихо было на Острове. Или уже еле слышно звучали шаги?
1998-1999 гг.
