от страха.
— Триста долларов! — лениво выкрикнул он.
— Американец умеет приручать дикарок! — громко сказал кто-то.
Синьор Чипполо метнул на Алекса внимательный взгляд.
— Четыреста долларов! — предложил он.
— Снимай другую перчатку, дурья твоя голова! — — выругалась синьора Лампони.
Джиана уронила на пол вторую перчатку, с отчаянием взглянув на Дэниела.
— Пять сотен!
— Смотрите, а малютка-то застенчива!
— Да нет, просто хорошая актриса!
— Снимай платье! — взревела хозяйка. Господи, из-за этой дурочки ее репутация вот-вот будет испорчена!
Джиана медленно принялась расстегивать пуговицы, но ее руки не повиновались ей. Дэниел понимал ее состояние. Надо было что-то делать.
— Тысяча долларов! — объявил он новую ставку.
В зале повисла напряженная тишина. Алекс посмотрел на пожилого человека. «Старик ей в отцы годится», — подумал он, еще раз взглянув на помост. Девушка стояла, равнодушно опустив голову, как будто происходящее не имело к ней никакого отношения. Синьора Лампони уже собралась закончить торги.
— Две тысячи долларов! — услыхал Алекс собственный голос.
Дэниел опешил. Господи! Чего хочет этот чертов американец?
— Четыре тысячи! — спокойным голосом предложил он.
— Продано. Четыре тысячи долларов, — быстро промолвила хозяйка.
Дэниел поднялся со своего места, но Алекс опередил его. Подойдя к помосту, он спросил у Лампони:
— Синьора, если не ошибаюсь, покупатель должен сразу заплатить всю сумму?
Хозяйка беспомощно кивнула.
Алекс вытащил из кармана две тысячи долларов.
— Я хотел бы увидеть деньги этого господина — четыре тысячи, — вежливо попросил он.
— Вы считаете меня лгуном? — вызывающе спросил Дэниел.
— Нет, сэр. Просто я хочу удостовериться, что у вас с собой есть четыре тысячи.
Дэниел никогда не брал с собой больше пятисот долларов.
— Синьоре известно, что я всегда плачу по счетам, — сделал он последнюю попытку. — Я немедленно пошлю за деньгами.
— Но деньги надо внести сразу же по окончании торгов. Таковы правила, — настаивал Алекс.
— Это правда, — подтвердила хозяйка.
— Дядя, — едва слышно прошептала Джиана. Дэниел понял, что ему здесь больше нечего делать. Посмотрев на Джиану, он ободряюще улыбнулся ей.
— Девушка ваша, сэр, — сказал он американцу и, повернувшись, вышел из гостиной.
Американец купил ее!
Когда Алекс расплатился с синьорой Лампони, та спросила его:
— Хотите осмотреть ее, синьор?
— Боюсь, это будет нелегко сделать — ведь она одета, — ответил американец, посмотрев на Джиану. — Пожалуй, это необязательно. Подними перчатки, Элен, — велел он девушке, подойдя к ней.
Она не двинулась с места.
— Хорошо, тогда мы оставим их здесь, — сказал Алекс, взяв ее под руку.
— Номер пять! — быстро объявила хозяйка. Алекс почувствовал, что девушка упирается.
— Прекрати ломаться, крошка, а то я тебя быстро раздену прямо здесь. — Сказав это, Алекс вывел девушку в маленькую комнату, тускло освещенную газовым рожком. — Говорю тебе, ты переигрываешь, Элен или Молли. Ну и каково чувствовать себя самой дорогой девственницей Рима?
Джиана смотрела на него потемневшими от страха глазами. Американец был таким большим, страшным и считал ее шлюхой! ' Где же дядя Дэниел? ' — думала она.
— Отпустите меня, — умоляюще прошептала она.
— Не думаю, что я на это способен, малютка. Я не отпущу тебя до рассвета, а может, задержу и подольше. — Алекс грубо прижал девушку к себе, рванул кверху ее подбородок, а затем впился поцелуем в ее губы. Почувствовав, что она дрожит, он погладил ее по спине. Джиана хотела было опять попросить американца, чтобы он отпустил ее, но тут же ощутила, как его язык проник в ее рот. К своему ужасу, девушка поняла, что поцелуй доставляет ей огромное наслаждение.
Алекс решил, что дикарка сдалась и стал поднимать ее юбки, но тут Джиана начала бороться. Она вырывалась изо всех сил, колотила его своими маленькими кулачками в грудь, пыталась кусаться. Ее парик съехал набок. Алекс засмеялся и сорвал его.
— Ага, куколка, значит, волосы у тебя черные. Они очень красивые, зачем же ты их прячешь? Все равно я бы узнал это, раздев тебя.
— Вы получите свои деньги назад, — прокричала Джиана. — Клянусь! Это ошибка! Пожалуйста, отпустите меня.
Алекс зло прищурил глаза:
— Перестань говорить ерунду, моя кошечка! Я больше не собираюсь выслушивать твои глупости. — Он понизил голос, сам не понимая почему. — Я буду хорошо с тобой обращаться, не бойся. Ведь я же почувствовал, что ты отвечаешь на мой поцелуй. Ты получишь больше, гораздо больше удовольствия. — Затем его голос стал тверже:
— Я всегда мечтал преподать шлюшке первый урок. И довольно разговоров!
— Нет! — закричала она, вцепившись ногтями в его лицо и до крови оцарапав его.
— Ах ты дрянная дикарка! — вскричал он, пытаясь схватить ее за руки. Но девушка продолжала вырываться, и Алекс ударил ее. Джиана упала.
Вытерев платком окровавленную щеку, Алекс посмотрел на бездыханное тело Джианы,
— Какой же я идиот, — пробормотал он, поднимая ее с пола. — Господи, представляю, на кого я буду похож, когда понесу ее мимо привратника. — Одной рукой он пощупал ее челюсть. — Синяк, конечно, будет, но, кажется, я ничего не сломал. Какого черта она начала драться?
Алекс внимательно поглядел на свою «покупку». У нее была нежная, молочно-белая кожа, какая бывает только у англичанок, длинные темные ресницы. Верх лифа порвался во время борьбы, и Алекс увидел простую льняную сорочку без оборок и кружев.
Молодой человек донес девушку до боковой двери и вместе с ней вышел из дома. Начинался мелкий дождь. Американец выругался, сорвал с плеч свой фрак и прикрыл им Джиану.
К своему удивлению Алекс вспомнил, что испытал странное удовлетворение от того, что ей не пришлось раздеваться перед всеми…
Тут он услыхал позади себя какой-то шум. Американец быстро обернулся, но было уже поздно: на его голову обрушилось что-то тяжелое, и свет померк перед его глазами…
— Джиана! Джиана, девочка моя, с тобой все в порядке?
Дэниел отбросил бездыханное тело Александра Сакстона в сторону и попытался поднять Джиану. Девушка, наполовину придя в себя, стала отбиваться.
— Джиана, это я, Дэниел!
— Слава Богу! — простонала она, силясь встать на колени — Но почему? Я не понимаю…
— Я тебе потом все объясню, Джиана. Давай поскорее уедем отсюда.
— Вы убили его?
— Нет, дитя мое, у него завтра лишь немного поболит голова. Быстрее, Джиана.
Алекс стал понемногу приходить в себя, и в его затуманенном мозгу зазвучало женское имя. Джиана! «Очень странно», — мелькнуло у него в голове.
