Холодный ветер, охладивший лицо, привел в порядок его мысли. Он вытащил из кармана платок и вытер кровь с правой щеки и подбородка.
— Скандинавские авиалинии, — сказал он шоферу. — SAS. вы понимаете?
— Прекрасно понимаю, мсье, — отозвался человек в берете за рулем на хорошем английском языке. — Куда у вас заказаны билеты — в Стокгольм, Осло, Копенгаген? Там разные выходы.
— Я… я еще не решил.
— У нас есть время, мсье. Будем там минут через пятнадцать.
Голос из Лондона был просто ледяным, а упрек особенно неприятен из-за недавнего разговора:
— В Чикаго адвоката под этой фамилией нет, и конечно же его нет по указанному адресу. Собственно, и адреса такого не существует. Можете ли вы сообщить мне что-нибудь более конкретное или прикажете считать это дело одной из ваших параноидальных фантазий, генерал?
— Вы просто болван, Anglais, и соображаете не лучше перепуганного кролика. Я слышал то, что я слышал!
— От кого? От человека, не существующего в природе?
— Этот не существующий в природе человек уложил моего охранника в госпиталь! Мозговые травмы, большая потеря крови. Если он и выживет, то останется просто растением. Так что не говорите мне о фантазиях, моя прекрасная незабудка. Человек этот вполне реален.
— Вы серьезно?
— Позвоните в госпиталь Святого Жерома и наведите справки у докторов.
— Ладно, ладно, успокойтесь. Нужно подумать.
— Я абсолютно спокоен. — Бертольдье встал из-за письменного стола и с телефоном в руке направился к окну, шнур змеей волочился по полу. Он выглянул в окно. Шел дождь, на оконных стеклах радужно поблескивали капли. — Он сейчас на пути в Бонн, — продолжал генерал. — Это его следующая остановка. Он говорил об этом вполне определенно.
— Перехватите его. Позвоните в Бонн, свяжитесь с Кельном, опишите им его внешность. Не так уж там много рейсов из Парижа с одиноким американцем на борту. Пусть его возьмут прямо в аэропорту.
Бертольдье тяжело вздохнул прямо в телефонную трубку, несогласие, звучавшее в его тоне, граничило с презрением.
— Я никогда не собирался
— Вы же сказали, что он прямо назвал нашего коллегу. Значит, он и отправится к нему.
— Своих людей мы и без него знаем. Нам важно выяснить кто
— И все-таки, — настаивал голос из Лондона, — обязательно позвоните в Кельн, свяжитесь с Бонном. Послушайтесь меня, Жак. Прежде чем устанавливать слежку, его нужно сначала найти.
— Хорошо, хорошо, сделаю, как вы говорите, хотя это и не так легко, как вам кажется. Три часа назад я думал по-другому, но тогда я еще не знал, что он может сотворить. Человек, способный с такой яростью грохнуть головой о стену другого человека, либо животное, либо маньяк, либо фанатик, которого ничто не остановит. Я склонен отнести его к последней категории. Он говорил о преданности делу, и у него в глазах было что-то такое… При этом он умен и уже успел доказать это:
— Как вы сказали — три часа назад?
— Да.
— Значит, он уже в Бонне.
— Знаю.
— Нашему коллеге вы звонили?
— Звонил, но его нет дома, а горничная понятия не имеет, где он и когда вернется.
— Может быть, утром.
— Надеюсь… Погодите-ка! Сегодня в клубе с ними — с Любеком и этим Симоном, который никакой не Симон, — был еще один человек. Он ведь свел его с Любеком! До свидания, Anglais. Буду держать вас в курсе.
Рене Маттильон открыл глаза. Отблески света на потолке, казалось, передвигались, свиваясь в какие-то странные узоры. Только потом, расслышав шум дождя на улице и удары капель по оконному стеклу, он понял, в чем дело. Свет уличных фонарей преломлялся в катящихся по стеклу каплях, и это меняло привычную картину. Дождь и разбудил его, решил он. А может быть, и рука жены, лежавшая у него между ног. Жена пошевелилась во сне, и он, улыбаясь, подумал, что уж не разбудить ли ее. Она целиком заполнила страшную пустоту, оставшуюся после смерти первой жены. Поначалу он испытывал к ней только огромную благодарность, а потом уж пришла и страсть, и, как это ни странно, оба эти чувства превосходно между собой уживались. А может, так оно и должно быть? Он почувствовал возбуждение, перевернулся на бок и стянул с нее одеяло, вдохнул запах ее грудей, прикрытых шелковой кружевной рубашкой; рассеянный свет и равномерный стук капель по стеклу еще больше возбудили его. Он потянулся к жене.
И тут он снова услышал какой-то звук. В его все еще дремлющем сознании он каким-то странным образом сливался с шумом дождя. Маттильон быстро отдернул руку и отвернулся от жены. Звук этот он, несомненно, слышал несколько секунд назад, и именно он разбудил его, прорвавшись сквозь мерный ритм барабанящих по стеклу капель. Звонок у входной двери в его квартиру.
Маттильон поднялся с постели и, стараясь двигаться как можно тише, взял с кресла халат и сунул ноги в шлепанцы. Он вышел, тихо прикрыв за собой дверь спальни, нашарил выключатель и включил свет в холле. Красивые часы на каминной полке показывали половину третьего. Кого это принесло в такой час? Он завязал пояс халата и подошел к двери.
— Да-да. Кто там?
— Сюрте, мсье, инспектор Прюдомм. Номер моего удостоверения 05720. — Голос принадлежал не парижанину, а скорее всего гасконцу. Считается, что именно из них получаются наиболее ревностные полицейские. — Я подожду за дверью, пока вы дозвонитесь в управление, мсье. Номер телефона…
— Не нужно номера, — отозвался встревоженный Маттильон, снимая дверную цепочку. Сотрудник Сюрте, а личность посетителя не вызывала сомнений, не решился бы тревожить по пустякам юриста с его репутацией. Для этого Сюрте — слишком осторожная организация.
Перед дверью стояли два человека в мокрых плащах и потерявших форму шляпах; один — чуть старше и ниже ростом. Оба они протянули Рене раскрытые удостоверения. Нетерпеливым жестом он попросил убрать удостоверения и пригласил их войти.
— Странное время вы выбрали для визита, господа. Надеюсь, что дело срочное.
— Весьма срочное, мсье, — сказал более пожилой, представившийся Прюдоммом, он первым прошел в дверь и явно был старшим по чину. — Примите наши извинения за причиненное беспокойство. — Оба они сняли шляпы.
— Понимаю, понимаю. Ваши плащи, прошу.
— В этом нет необходимости, мсье. С вашей помощью мы решим наше дело в считанные минуты.
— Право, мне даже любопытно, что это за помощь потребовалась от меня Сюрте в такой час.
— Помощь в установлении личности, сэр. Мсье Серж Антуан Любок, насколько нам известно, является одним из ваших клиентов. Это так?
— Боже мой, неужто что-то случилось? Мы только сегодня с ним виделись!
— Мсье Любок пребывает в полном здравии. Его загородную виллу мы покинули не более часа назад. Что же касается вашего сегодняшнего, а вернее — вчерашнего свидания с ним то именно оно и интересует нас.
— Каким образом?
— На этой встрече за вашим столом присутствовало третье лицо — адвокат, подобно, вам, которого вы представили мсье Любоку под фамилией Симон. Анри Симон, американец.
— Он к тому же и летчик, — осторожно добавил Маттильон. — С весьма солидным опытом ведения
