судебных дел, связанных с авиацией. У Любока сейчас именно такой процесс. Я полагаю, он объяснил вам, что именно ради него я и пригласил этого человека. Вот, собственно, и все, что я могу сказать вам по данному поводу.
— Эта сторона дела абсолютно не интересует Сюрте.
— А что же тогда вас интересует?
— В городе Чикаго, штат Иллинойс Соединенных Штатов Америки, нет адвоката по имени Анри Симон.
— Не может быть.
— Имя это вымышленное. Во всяком случае, оно не принадлежит этому человеку. Адреса, который он указал в отеле, тоже не существует.
— Адреса, который он указал в отеле? — переспросил пораженный Рене. Джоэлу вовсе не нужно было давать свой адрес в отеле “Георг V” — там его отлично знали, вернее, отлично знали фирму “Тальбот, Брукс и Саймон”.
— Запись сделана им собственноручно, мсье, — вмешался более молодой из ночных гостей.
— И администрация отеля подтверждает это?
— Да, — сказал Прюдомм. — Вице-директор был весьма любезен. Он сообщил нам, что лично сопровождал мсье Симона в грузовом лифте до самого подвала.
— До подвала?
— Мсье Симон изъявил желание покинуть отель незамеченным. Счет он оплатил у себя в номере.
— Минуточку. — Маттильон, совершенно выбитый из колеи, протестующе поднял руку, машинально подошел к креслу и оперся руками о его спину. — А что, собственно, вам от меня нужно?
— Мы просим оказать нам помощь, — ответил Прюдомм. — У нас есть все основания полагать, что вам известно подлинное имя человека, которого вы представляли мсье Любоку.
— Мы обратились к нему с просьбой конфиденциального характера. Он согласился выслушать нашего клиента и дать оценку общей ситуации, при том, однако, условии, что личность его будет держаться в тайне. Это весьма распространенная практика, если экспертиза производится по просьбе таких лиц как мсье Любок, весьма состоятельных и, как бы это выразиться, наделенных недюжинным темпераментом. Вы уже имели возможность поговорить с ним, нужно ли мне еще что-то объяснять?
— На этот счет объяснений не требуется, — сказал старший, разрешив себе некоторое подобие улыбки. — Он убежден, что все государственные служащие работают на Москву. Нас держали в холле в окружении собак, и, вынужден добавить, весьма слюнявых.
— В таком случае вы можете понять, почему мой американский коллега пожелал остаться неизвестным. Я его прекрасно знаю, это блестящий юрист.
— Кто он? Вам известно, как его найти?
— А зачем он вам понадобился?
— Мы хотим допросить его относительно одного инцидента, имевшего место в отеле.
— Извините, но поскольку Любок — наш клиент, то таковым является и связанный с ним Симон.
— В данных условиях мы не можем удовлетвориться этим объяснением, мсье.
— Боюсь, вам же придется им удовлетвориться, по крайней мере на несколько ближайших часов. Утром я постараюсь позвонить ему в офис в… Соединенных Штатах… и я уверен, он немедленно с вами свяжется.
— Мы так не думаем.
— Почему?
Прюдомм бросил взгляд на своего застывшего в неподвижности помощника, пожал плечами и ответил самым обычным голосом:
— Возможно, он убил человека.
— Он… что-о? — Маттильон, совершенно растерянный, смотрел на чиновника, не веря своим ушам.
— Нападение было совершено с исключительной жестокостью, мсье. Голова пострадавшего буквально разбита о стену, имеются множественные повреждения мозга, и медицинский прогноз весьма мрачен. В полночь состояние пострадавшего было критическим, а шансов на его выздоровление — меньше половины. Возможно, что он уже мертв, и, по утверждению доктора, для него это не самый худший вариант.
— Нет, что вы?! Этого не может быть! Здесь какая-то ошибка! — Рене судорожно вцепился в спинку кресла. — Ужасная ошибка!
— Ошибка исключена. Расследование показало, что мсье Симон был последним, кого видели рядом с пострадавшим. Он вытолкал этого человека в переулок, затем оттуда донеслись звуки борьбы, а еще через несколько минут пострадавшего обнаружили с проломленным черепом, истекающего кровью и едва живого.
— Это невозможно! Вы не знаете его! То, что вы говорите, совершенно исключается. Он не мог этого сделать.
— Следует ли понимать это так, что у него имеются физические недостатки, которые полностью исключают возможность такого нападения?
— Нет, — сказал Маттильон, решительно качая головой. Затем он вдруг остановился. — Да, — задумчиво продолжал он. — Он не способен на это, но не в физическом смысле. В моральном. Он психологически не способен на это. Он просто не мог совершить того, в чем вы его подозреваете.
— Вы считаете его умственно неполноценным?
— Господи, конечно же нет! Он — один из самых умных людей, с которыми мне приходилось встречаться. Постарайтесь правильно понять меня. У него был длительный период страданий — и физических и моральных. Это не искалечило его, но остались неизгладимые впечатления. И подобно многим другим из тех, кто пережил подобное, он тщательно избегает любых физических столкновений. Они ему просто отвратительны. Он не способен причинить кому бы то ни было физических страданий, потому что сам неоднократно им подвергался.
— Вы хотите сказать, что он не стал бы защищать себя и своих близких? Подставил бы вторую щеку, если бы его, его жену или ребенка ударили?
— Конечно нет, но ведь вы говорите совсем о другом: о нападении, сопровождаемом исключительной жестокостью. Если бы ему серьезно угрожали или напали на него — я повторяю, если бы, — он наверняка оказал бы сопротивление, но не покинул места происшествия. Для этого он слишком хороший юрист. — Маттильон сделал паузу. — Я угадал? Это был именно такой случай? Этот пострадавший числится в полицейских досье? Он является…
— Он водитель лимузина, — прервал его Прюдомм. — Совершенно безоружный, он дожидался клиента, заказавшего лимузин.
— В подвале?
— По-видимому, там находится вход для прислуги, и шофер его знал. Фирмы проката лимузинов часто имеют дело с лицами, избегающими огласки. На этот раз фирма направила шофера с тем, чтобы там, на месте, выяснить условия найма. Клиент даже не знал, где находится шофер.
— Весьма предусмотрительно. Так что же там произошло?
— Согласно показаниям охранника, проработавшего в отеле восемнадцать лет, этот Симон подошел и, громко говоря по-английски, — охранник не знает языка, но думает, что он сердился, — вытолкал пострадавшего на улицу.
— Охранник ошибается! Должно быть, это был кто-то другой.
— Симон сначала назвал себя. Вице-директор санкционировал его отъезд. Описание внешности полностью совпадает с описанием человека, именующего себя Симоном.
— Но
— Вот мы и хотели бы услышать это от вас, мсье. Рене недоверчиво покачал головой — полная бессмыслица. Безусловно, в отеле можно зарегистрироваться под любым именем. Но тут же встают проблемы: счет, кредитная карточка, чековая книжка, телефонные звонки… Особенно если речь идет об
