15: И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада
низвергнешься.
18: Он же сказал им: Я видел сатану, спадшего с неба,
как молнию;
Последний стих Трэйс перечитал еще раз…
Наконец он закрыл толстую книгу, осторожно отложил ее в сторону и задумчиво вернулся к тетради Каструни. Но одна фраза не переставая вертелась у него в голове: «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию;»
ТАК ЕСТЬ ВО ВСЕМ ЭТОТ КАКАЯ-ТО СИСТЕМА? наконец спросил он себя. ИЛИ НЕТ?
А если есть, то что же это за безумная система такая?
Тетрадь раскрылась — как будто уже много раз ее открывали именно в этом месте — на букве 'А' и глаза Трэйса сразу же уперлись в слово «Антихрист», как будто это слово только его и дожидалось.
Это показалось ему довольно странным, поскольку он уже смотрел слова на 'А', но этого слова, очевидно, просто не заметил. Оно находилось в самом низу второй страницы раздела и после него значилось лишь краткое :'см. Реинкарнация'
Трэйс перелистал тетрадь, нашел букву 'Р' и проведя пальцем по словам, наконец нашел «Реинкарнацию», а найдя нахмурился: перед ним был какая-то таблица и еще одно примечание: 'см. МС, 47. '
Он принялся внимательно изучать таблицу:
347 н. э. — менее 20
327 — .. 25
302 — .. 30
272 — .. 35
237 — .. 40
197 — .. 45
152 — .. 50
102 — .. 55
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
1936
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Трэйс ничего не понял. Он бессильно покачал головой и снова уставился на таблицу. У него была хорошая память. История Каструни тоже начиналась в 1936 году — в Хоразине. Он поджал губы и просто так, наугад сложил все числа выше даты — и обнаружил, что в сумме они действительно составляют 1936. Ну и что?
Двадцать минут спустя, когда он все еще пытался найти в таблице хоть какое-то рациональное зерно, зазвонил телефон. К тому времени он уже глубоко погрузился в раздумья и ему как раз показалось, будто он начинает что-то понимать. Поэтому, когда тишину квартиры вдруг разорвал звонок, он даже вздрогнул, а затем схватил трубку и рявкнул:
— Трэйс!
— Чарли? Ты в порядке? — Это была Джилли.
— Я-то? Конечно в порядке! А что со мной может случиться? Какого черта тебе нужно, Джилли?
— Ах ВОТ ты как заговорил…
Он смягчился. Не давая ей времени бросить трубку раньше него, он сказал:
— Джилли, я просто занят, вот и все.
— Ничего ты не занят. Это ты злишься на меня за то, что я брякнула вчера ночью. Насчет твоей ноги и того, какая она «смешная». Так вот, мне очень жаль, Чарли. И я по тебе ужасно скучала. Даже ночью проснулась в надежде, что ты окажешься рядом, а тебя не было.
— Джилли, я…
— Чарли, может между нами вообще все кончено? Да или нет? Если да, то я хотя бы должна знать…
При желании он мог закончить все прямо сейчас. Его так и подмывало сказать «да». Но… черт, Джилли была хоть какой-то частицей порядка в стремительно сходящем с ума мире. Нет, он просто не мог сказать «да» — во всяком случае не так.
— Чарли? — Казалось, она где-то далеко-далеко.
— Может встретимся? — спросил он — и тут же возненавидел себя за слабость.
Ее голос заметно потеплел.
— У тебя?
Он окинул взглядом комнату, поморщился, увидев разбросанные повсюду книги и документы, и ответил:
— Нет, давай лучше в «Корабле» — примерно через час.
— А потом — к тебе?
— Посмотрим, — сказал Чарли. И обратил внимание, что она не вешала трубку до тех пор, пока он не повесил свою.
Потом он немного походил по комнате, нагнулся, поднял с пола тетрадь Каструни… и тут же швырнул ее на ковер, да так сильно, что она даже подпрыгнула. Куда к черту покатилась его жизнь? Когда же наступит мир и покой?
Конечно, он в основном предпочитал активный образ жизни, но нужно же человеку время от времени и отдохнуть хоть немножко?
Он быстро привел себя в порядок и уже собирался уходить на встречу с
Джилли, как вдруг сделал то, что было ему совершенно несвойственно. Можно сказать, совершил отчаянный поступок. Он достал из тайника сверток с краденым золотом и выбрал одну вещицу — крошечный золотой спичечный корбочек на тоненькой, филигранной работы золотой цепочке. Пусть это будет его прощальным подарком.
Да, конечно, не стоило бы этого делать, но… черт с ним! Вероятность того, что Джилли когда- нибудь столкнется со старым Котом Картером равнялась приблизительно одному шансу на миллион.
К тому времени как Трэйс был окончательно готов выходить, у него в запасе оставалось еще целых двадцать минут. Он снова открыл тетрадь Каструни и хмурясь принялся изучать колонки чисел.
347 н. э. — менее 20
327 — .. 25
Что ж, 347 минус 20 действительно составляло 327, а 327 минус 25 соответственно равнялось 302. И так далее. Но что означало 'н. э. '? Нашей эры? (Вроде бы они проходили это в школе.) От рождества Христова?
«См. МС, 47».
Трэйс взял книгу Моргана Селби «Мои путешествия и открытия в Святой Земле» и нашел 47-ю страницу. Оказалось, что Каструни ничего не оставлял на волю случая: информация, которую он хотел передать — или по крайней мере та, что больше всего интересовала самого Каструни — была четко отмечена на полях жирными линиями. Ими были испещрены почти все поля на страницах 47 и 48, а некоторые слова и фразы были даже целиком обведены чернилами.
Отрывок оказался длинным и касался какого-то «утраченного» писания, писания столь
