богохульного (это показалось Трэйсу каким-то противоречием в терминах), что его так никто и не осмелился напечатать. Откуда автор книги почерпнул подобную информацию не сообщалось, но предполагаемое содержание утраченного писания все же приводилось:
СОГЛАСНО писанию Иисус проклял Капернаум, Вифсаиду и Хоразин. Совсем
недавно специалисты по оккультным наукам и дьяволистике в основном
сошлись на том, что местом рождения антихриста должен стать Хоразин.
Как это следует понимать, учитывая то, что Хоразин на протяжение вот
уже четырнадцати столетий стоит в развалинах, совершенно неясно. Но с
географической точки зрения оккультисты совершенно правы. Единственное
в чем они ошибаются так это в своих хронологических выкладках.
Поскольку, в соответствии с поверьями местных жителей, Хоразин,
расположенный на берегу Галилейского моря, уже БЫЛ местом рождения
антихриста.
В утраченном писании (по моим данным) говорится следующее:
На самом деле в озере «потонули» не все гадаринские свиньи — по
крайней мере одна из них уцелела. Легион бесов поначалу вошедших в
захлебнувшихся животных перебрался в уцелевшую свинью, которую
впоследствии Демогоргон, посланец Сатаны оплодотворил семенем
самого дьявола. И в тот момент когда Иисус умер на кресте, эта
свинья родила уродливого отпрыска в человеческом образе.
Когда ребенок немного подрос, его усыновила обитающая в
пустыне в окрестностях Хоразина ведьма. Мальчик 'вещал на разные
голоса' и был одержим «многими демонами». Его приемная мать, женщина
довольно образованная и сведущая в некромантии, на основании
сказанного исходящими из приемыша голосами составила два текста
огромной демонической силы, один из которых обладал свойством
умилостивлять Демогоргона и самого дьявола, а другой — лишать их силы
и таким образом их изгонять. С помощью одного можно было
выпустить на волю все силы ада, с помощью другого — лишить Демогоргона
его могущества. Эти высеченные на каменнх плитах тексты, как и
вышеуказанное «писание» считаются утраченными, хотя в действительности
в одном из редких гностических обрядов изгнания «беса» применяется
«заклинание» или «заклятие» предположительно палестинского
происхождения, которое во всех отношениях можно считать заимствованным
с так называемого второго — «изгоняющего» — Хоразинского камня.
Что же касается Аба, сына Демогоргона (или, вернее, сына Сатаны —
антихриста), то в молодости он половину времени бывал безумен, а
половину пребывал в здравом рассудке. Приемная мать использовала его в
качестве оракула и неплохо зарабатывала на его предсказаниях.
Несмотря на то, что он был калекой и левая нога его была усохшей, он
прижил с приютившей его ведьмой множество детей, хотя все они были
ужасны на вид и умирали уже наутро первого же дня своей жизни. Аб все
рос и мужал, но по-прежнему сожительствовал со своей приемной
матерью-ведьмой. По мере же того как она начала стариться, похоть его
становилось только еще более ненасытной. Когда старухе исполнилось
семьдесят семь лет в припадке безумной похоти, продолжавшемся несколько
дней и ночей подряд, Аб замучал ведьму до смерти и жители Хоразина
нашли ее тело с промежностью разорванной так, будто она пала жертвой
какого-то животного, после чего Абу пришлось искать убежища в пустыне,
где он впоследствии и жил отшельником, совершенствуясь в черной магии.
Далее ему приписывают совершение великого множества
преступлений, включая похищения девушек и женщин, с последующим их
убийством, убийства животных, зачастую совершаемые таким ужасным
способом, что лучше его даже не описывать, осквернение святынь и разные
прочие злодеяния. Считается, что он, как и прочие библейские персонажи
до него, прожил необычайно долгую жизнь, а именно 347 лет!
Обстоятельства его смерти, документально никак не зафиксированные, тоже
легли в основу легенды: согласно сохранившемуся с незапамятных времен
преданию в 347 году н. э. в ночь, когда разыгралась ужасная гроза, Аб
явился в Хоразин и наложил заклятие на трех молодых людей. Результаты
этого заклятия — и, что, возможно, еще более важно, его цель —
неизвестны, но в ту же ночь жители
покинули город, вернувшись обратно лишь через несколько недель.
После этого на протяжение ста пятидесяти лет город постепенно
приходил в упадок и в конце концов совершенно опустел. В последующие
столетия здесь останавливались на ночлег лишь кочевые племена, а
постоянных обитателей так и не появилось. Когда я сам оказался там,
моим глазам предстали лишь развалины и совершеннейшее запустение.
Кочевник, поведавший многое из изложенного выше, вообще отказался
входить на территорию города и остался ждать меня за его
пределами. Он объяснил свое поведение тем, что место это проклято.
Таким образом, совершенно ясно, что пророчество Иисуса
исполнилось: воистину 'Горе тебе, Хоразин! '
Трэйс еще раз пробежал глазами текст. Наиболее запомнились ему слова «Хоразинский камень», «усохшая левая нога», '347 н. э. ', «гроза» и слово «трех» во фразе «трех молодых людей».
По словам Каструни получалось, что Джордж Гуигос также взял с собой в Хоразин в ту ночь в 1936 году трех молодых людей. А потом еще эта дата, 347 год н. э. — кажется, дата смерти Аба? Тем не менее, Селби утверждает, что документальных сведений о смерти Аба нет…
Трэйс взглянул на часы. Пора на встречу с Джилли. С разгадкой тайны придется повременить. Но одно ему было ясно: раз уж он все-таки взялся за это дело, то непременно доведет его до конца. Чего Трэйс совершенно выносил, так это неразгаданных тайн…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Когда Трэйс наконец появился в «Корабле», Джилли уже дожидалась его; какие-то двое незнакомых разудалых парней клеились к ней у стойки бара, что было вполне нормально: в пабе всегда было полно всякой богемы, голубых и ирландцев из Кроуч-Энда и Хорнси. Трэйс избавил Джилли от их заигрываний, взял выпивку — виски для себя и джин с тоником для нее — и отвел ее в только что освободившийся кабинет, который неожиданно покинули занимавшие его до этого четверо панков с торчащими во все стороны раскрашенными волосами и вразвалочку вышли из паба, громко стуча огромными башмаками на толстенной подошве.
