гольфа. Может, рыболовная снасть? Но какая в горах рыбалка? Трэйс изучал его до тех пор пока, совершив отчаянный рывок, красная машина не перевалила через гребень холма и не скрылась из вида.
Тогда он опустил бинокль, вытащил путеводитель Амиры и нашел карту Карпатоса. Впереди был горный перевал; дорога вела прямо к нему. За перевалом она спускалась в долину, где от нее отходило несколько боковых дорог — к морю, и лишь одна продолжалась в горах вдоль побережья. Вот там-то — между этими самыми горами и следующим горным хребтом нес свою одинокую вахту полуразрушенный монастырь.
Так что же все-таки в нем хранится? Именно это и предстояло узнать Трэйсу, причем, он должен попасть туда раньше второго мотоциклиста. Сунув книгу обратно за пояс, он снова завел машину и, похожий на какого-то странного механического кальмара, железный конек понесся дальше…
Вероятно, мистер Лорре оказался лучшим ездоком, чем предполагал Трэйс, а может, его машина была лучше. Когда минуты через три или четыре Трэйс преодолел гребень холма, красный мотоцикл с оседлавшим его человеком уже приближался к перевалу и вскоре исчез в клубах пыли на его вершине. Зато теперь путь на протяжении примерно полумили шел под гору, и дорога впереди была более-менее прямой, поэтому он вполне мог выжать из своего мотоцикла максимум возможного. Так он и сделал, ухитрившись разогнаться до пятидесяти пяти, если не до шестидесяти миль в час. Менее чем через минуту Трэйс уже снова карабкался вверх, а еще через пару минут преодолел узкую седловину и нырнул в тень нависавших по обе стороны от дороги горных склонов.
До сих пор его со всех сторон приветствовали своим стрекотом цикады. Они, как шумные торговки рыбой, переругивались где-то в зарослях кустарников.
Теперь же песен цикад не стало слышно. По мере того как подъем становился все круче, мотор работал все надрывнее, и Трэйс уже начал жалеть о своем выборе транспортного средства. Он переключил на более низкую передачу, прибавил газ и, достигнув наконец верхней точки подъема, все же сумел набрать скорость, достаточную для того, чтобы перевалить на другую сторону хребта.
И сразу же все вокруг снова оказалось залито ярким солнечным светом, а дорога, хотя и по- прежнему пыльная и извилистая, снова пошла под уклон. Из-за этой самой извилистости Трэйс никак не мог ехать на приличной скорости, что приводило его в отчаяние. Где-то далеко внизу в долине снова мелькнуло красное пятнышко, и сверкающий солнечный зайчик снова допрыгал до него от машины, которую он так отчаянно пытался нагнать.
Трэйс продолжал спускаться в накаленную солнцем долину, где от жары спасал только овевающий его встречный ветерок, и, когда местность выровнялась, а по обеим сторонам дороги стали все чаще появляться рощицы средиземноморских сосен, несущийся впереди мотоцикл снова скрылся из виду. Остановившись и потратив еще несколько драгоценных секунд на изучение путеводителя Амиры, Трэйс принялся высматривать дорогу, что уходила влево. По его прикидкам (если карте вообще можно было верить), она должна была быть третьей или четвертой по счету. Но что на этом острове можно считать дорогой, а что — нет? От основной дороги ответвлялось множество тропинок — скорее всего, козьих троп, которыми пользовались местные пастухи — и все они на вид были совершенно одинаковыми.
Чуть позже за очередным поворотом, ему пришлось немного сбавить скорость, чтобы не угодить в одну из глубоких рытвин, пересекавших дорогу. Трэйс промчался было мимо относительно широкого, уходившего влево ответвления — но тут же сбросил газ и затормозил.
Поперек этой боковой дороги валялась змея примерно пяти футов длиной — черная, корчащаяся в агонии. Ее туловище было раздавлено и лопнуло как раз посередине. Трэйс слез с мотоцикла, вручную развернул его, потом несколько мгновений постоял, размышляя, еще раз взглянул на змею и одобрительно кивнул.
— Спасибо тебе, змея!
Умирающая гадина оказала ему услугу, и он решил отплатить ей тем же, переехав колесами мотоцикла прямо через ее голову и направившись на восток в сторону моря…
Долина быстро сужалась и, чтобы лучше видеть все выбоины и кочки, ему даже пришлось привстать. Лишь через некоторое время Трэйс заметил, что едет вдоль какой-то узкой и глубокой ложбины, больше всего похожей на русло какой-то давно высохшей реки. Затем дорога окончательно исчезла, и он покатил прямо по мелким камням бывшего дна.
По крайней мере здесь, между растущими вдоль высоких берегов кустами и деревьями, было не так жарко, поэтому Трэйс решил по возможности держаться сухого русла, если получится, до самого побережья, а потом сориентироваться и решить, что делать дальше. План оказался не таким уж и плохим.
Примерно через полмили Трэйс уже ехал по сплошь поросшей кустарником местности. Вскоре он обнаружил, что оказался в естественной бухточке, окруженной уходящими вверх на высоту примерно двадцать пять или тридцать футов утесами. С того места, где он остановился, благодаря тому, что берег бухточки немного выдавался в море, ему было видно южное побережье. Вернее, Трэйс мог оценить — насколько высоки прибрежные скалы. Они выглядели совершенно неприступными, больше всего напоминая огромные бастионы из сухого крошащегося сыра, сплошь в трещинах и пещерах, кое-где поросшие пыльной травой или одинокими деревьями, сумевшими укорениться в щелях. Итак, монастырь где-то там, наверху? Тогда можно прямо здесь разворачиваться и ехать обратно…
Вдруг вверху что-то блеснуло — что-то яркое, отражающее солнечный свет.
Трэйс тут же схватился за бинокль и навел его на, казалось бы, совершенно отвесную каменную стену — чуть ниже того места, где начинался ее второй ярус. Хотя расстояние было около мили, он ясно и отчетливо видел мистера Лорре ПО-ПРЕЖНЕМУ катившего на своем красном драндулете! И только тут Трэйс понял свою ошибку: он решил, что мистер Лорре, как и он, лишь ИСКАЛ монастырь. Теперь же стало ясно, что тот с самого начала был отлично осведомлен о его местонахождении. И именно туда eн сейчас и направлялся — как пуля, летящая в цель!
Трэйс начал подкручивать окуляры бинокля, стараясь сделать изображение еще четче. Ага! Вот! Теперь он наконец разглядел тянувшийся вдоль самого края обрыва каменный карниз. Карниз наверняка был значительно шире, чем казался отсюда, снизу — по крайней мере Трэйс здорово на это надеялся! Хотя все равно — раз американец смог проехать там на мотоцикле, значит, сможет и Чарли Трэйс. Он вытащил из-за пояса путеводитель Амиры, нашел карту и только тут увидел едва заметную пунктирную линию, ведущую примерно от того места, где он сейчас находился, к подножию скал. Теперь, если только эта линия и вправду представляла собой дорогу…
… Да!
Пять минут спустя Трэйс ненадолго остановился, прибавляя газу и количество оборотов двигателя, а заодно мрачно разглядывая предстоящий ему подъем. Справа от него вздымалась отвесная каменная стена, слева — крутой обрыв… А между стеной и обрывом тянулась тропа — вернее тропка — высеченная в скале и шириной в лучшем случае футов в шесть, а местами и гораздо уже. Поездка обещала быть крайне опасной. Трэйс скрипнул зубами. К черту опасность! Да и какого черта бояться — все равно же не будешь жить вечно!
ОДНО НЕВЕРНОЕ ДВИЖЕНИЕ ТАМ НАВЕРХУ, ЧАРЛИ ТРЭЙС, ответил он сам себе И ТЕБЕ УЖЕ НЕЧЕГО БУДЕТ БЕСПОКОИТЬСЯ О ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ. ВРЕМЕНИ У ТЕБЯ ОСТАНЕТСЯ РОВНО НА ОДИН ДОБРЫЙ, ДОЛГИЙ, ИСТОШНЫЙ КРИК!
Он двинулся вперед, то и дело приподнимаясь, балансируя на мотоцикле и стараясь удержать его строго на середине тропы. По дороге его мучили разные идиотские мысли примерно следующего содержания: 'ОСТАЕТСЯ ТОЛЬКО НАДЕЯТЬСЯ, ЧТО СТАРИК В ПИГАДИИ СТРАХУЕТ СВОИ МАШИНЫ! ' Но, к счастью, все оказалось не так ужасно, как он поначалу полагал, во всяком случае, пока — позади остались приблизительно двести ярдов на высоте ста пятидесяти футов. Вдруг тропа резко свернула — и именно в этом месте мистер Лорре наконец надумал расстаться со своей машиной.
Она валялась на боку в зарослях чабреца, брошенная потому, что дальше начиналась последняя и наиболее опасная часть пути. Неудивительно, что худой оставил мотоцикл: Трэйс взглянул вверх — туда, куда уходила тропа. Теперь подъем становился намного более крутым, а ширина его составляла какие- нибудь жалкие четыре фута. Пытаться и дальше ехать на мотоцикле — чистое безумие. Так, во всяком случае, решил американец. Но и на своих двоих он успел уйти далеко вперед.
Трэйс покатил мотоцикл за поворот, имел неосторожность бросить взгляд вниз — в бездну… и тут
